Волна огня - Роллинс Джеймс - Страница 4

– Что происходит? – спросил Хемпл; от ужаса его глаза в буквальном смысле вылезли на лоб.

Степкер попятился от ограждения:

– Мы должны поскорее покинуть эти воды. Что-то здесь адски не так.

Как будто в подтверждение слов натуралиста, раздался громоподобный грохот, сотрясший воду. Мрак позади них осветился огнем. Он ознаменовал очередное извержение Тамборы.

Маклин поморщился: название его корабля в этот день оказалось исполнено буквального смысла. Первый владелец использовал его как судно для перевозки каторжников и вполне уместно назвал судно в честь католической церемонии наказания. Празднование Тенебры выпадало на последние три дня Страстной недели, когда выезжал катафалк с пятнадцатью свечами, символизирующими муки Христовы на пути к кресту. Свечи гасли одна за другой – пока не наступала полная тьма. Церемония заканчивалась громким стуком колес в темноте, символизирующим закрытие гробницы Иисуса.

Взрыв эхом прокатился вдали. Маклин посмотрел на затянутое мглой небо. Неужели они тоже будут так же погребены?

Через несколько мгновений вода позади корабля вздулась, как будто из ее глубин вынырнул огромный морской зверь и приблизился к ним.

– Держись крепче! – крикнул Хемпл экипажу.

Волна высоко приподняла корму, а затем снова уронила ее вниз. Корабль на мгновение завис, после чего тяжело упал обратно в море позади волны. «Тенебра» продолжила нелегкий путь, раскачивая мачтами и хлопая парусами. Маклин вновь переключил внимание на последнюю из убегающих лодок. Только теперь она отклонилась в сторону и попыталась уйти прочь, как будто пираты наконец-то заметили развевающийся высоко на мачте флаг. Но причина была не в этом. Хемпл бросился к нему.

– Дым, сэр. Поднимается вокруг нас.

Маклин уже заметил сгущающуюся пелену, но приписал ее горящему пиратскому кораблю. Боцман и его помощник выбежали с квартердека и крикнули всем:

– Огонь в трюме!

– Ведра с песком и вода! Живо! – скомандовал Хемпл матросам.

Маклин задумчиво посмотрел на море, на горящий пиратский корабль. Степкер перегнулся через ограждение и посмотрел вниз.

– Что это?

Коммандер проследил за его взглядом. За нижнюю часть корпуса цеплялась масса черных каменных ветвей. И с каждым качанием судна их становилось все больше. Вокруг них клубился дым, словно ветки эти были раскаленным железом, ставящим свое клеймо на обшивку корабля. Чуть ниже сквозь прорехи в пепле в темных глубинах что-то вспыхивало и мерцало, напоминая потоки сияющих огней, проносящиеся под «Тенеброй» и вокруг нее.

От жуткого зрелища Маклин содрогнулся.

– Паруса поднять! – приказал он. – Немедленно уходим из этих вод!

При этом он не сводил глаз с адского зрелища внизу. Горящие ветки продолжали расползаться, поднимаясь все выше, как будто «Тенебру» хватали огненные когти некоего монстра. Теперь Маклин понял, что напугало пиратов. Прежде чем «Тенебра» смогла по-настоящему набрать скорость, пламя, вспыхнув на поверхности корпуса, побежало по ветвям, беря корабль в кольцо. Даже погружение в пепельную воду было бессильно потушить этот огонь. Позади него ревел Хемпл, передавая дальше приказ капитана. Повсюду раздавались крики и проклятия. Экипаж «Тенебры» охватывали отчаяние и ужас.

Маклин поискал глазами корабль Буги. Пиратское судно медленно погружалось в покрытое пеплом море. Он понял: та же участь, вероятно, ожидает и «Тенебру». Лишь тогда он заметил, что Степкер и корабельный юнга исчезли с его борта, но у него не было времени размышлять над их исчезновением.

Дым окутывал корабль, пламя поднималось к поручням, и его сердце колотилось. Он вспомнил, как в последний раз присутствовал на мессе Страстной недели в церкви в Батавии. Там исполнялась песня, сочиненная несколько столетий назад священником Грегорио Аллегри, в честь богослужения «Тенебра», последних трех дней мук Христовых. Теперь он процитировал ее название: «Miserere mei, Deus». Оно было столь же уместно, как и название корабля. Помилуй мя, Боже…

23 апреля 1815 года

Батавия, остров Ява

Стэмфорд Раффлз, лейтенант-губернатор Голландской Ост-Индии, шагал за капитаном индийского крейсера «Аполлон» по руинам городского порта. Капитана Хааса сопровождал корабельный хирург Суонн.

Эти двое явились во дворец губернатора, принеся письмо от человека, которому Стэмфорд доверял. Поэтому, несмотря на столь поздний час, ибо солнце уже опустилось низко над горизонтом, он в карете отправился вместе с ними к докам. Теперь их группа быстро пересекла длинный каменный пирс, один из немногих уцелевших после повреждений, нанесенных в последние недели. По всему порту эхом разносился стук топоров, визг пил и крики рабочих. Но, по крайней мере, небо в основном очистилось от пепла, хотя в воздухе по-прежнему висела густая дымка, превращавшая солнце в яростный красный шар и создавая вечные сумерки. Ветер раннего вечера все еще был душным и приносил запах серы. Чтобы не ощущать зловония, Стэмфорд поднес к носу надушенный носовой платок. Жара еще сильнее испортила его настроение. Он вышел из дворца одетый в строгий черный сюртук и плотный жилет, ибо позже должен был присутствовать на обеде с высокопоставленными лицами из Британской Малайи, прибывшими оценить ущерб от извержения Тамборы.

Капитан Хаас встал рядом со Стэмфордом. Светловолосый голландец был одет менее официально, в серый сюртук и брюки, однако был опрятен и держался с изрядной серьезностью.

Хаас взмахом руки указал на свой корабль, стоящий на якоре в бухте.

– «Аполлон» шел из Новой Гвинеи через Яванское море, когда мы наткнулись на маленькую лодку. Решили, что ее, возможно, унесло в море и она оказалась брошена на произвол судьбы.

Суонн кивнул. Это был невысокий пожилой мужчина с суровым лицом и темными глазами.

– Затем мы заметили, что было в лодке. Я рекомендовал капитану Хаасу доставить это сюда.

– Мы ничего из этого не трогали, – добавил Хаас, поднеся к губам серебряный крест, а затем опустив его. – Да никто и не осмелился бы.

Двое мужчин подвели Стэмфорда к концу пирса, где на воде покачивался небольшой тендер, накрытый куском парусины. Перед ним стоял человек, отправивший письмо с капитаном, – адъютант и надежный друг Стэмфорда, Томас Ото Трэверс. Этот темноволосый ирландец, бывший солдат, сохранил хорошую выправку, которую подчеркивали плотно облегавший тело сюртук и строгие брюки. Рядом с ним стоял шотландец того же возраста. Раффлз также хорошо его знал. Это был именитый врач, член Батавского общества, доктор Джон Кроуфорд. Вид у обоих мужчин был в равной степени хмурый. Стэмфорд шагнул к ним, отойдя от Хааса.

– Что такое? Отчего такая срочность?

Трэверс повернулся к железной лодке, изрядно побитой морскими ветрами и непогодой.

– Это тендер с «Тенебры».

– Что? Откуда такая уверенность? – Стэмфорд отправил грузовое судно «Тенебра» шестнадцать дней назад, но с тех пор о нем ничего не было слышно. Все предположили, что судно захватили пираты – после извержений соседние воды буквально кишели ими. Корабли Буги рыскали повсюду, словно стервятники, клюющие мертвую тушу.

– Мы уверены, сэр, – сказал Трэверс и повернулся к врачу. – Возможно, вам стоит показать это, доктор Кроуфорд. Я помогу вам.

Молодой врач был облачен во все черное, а белый воротничок окончательно придавал ему сходство со священником. Вместе с Трэверсом они подошли к тендеру и вместе отдернули парусину, открыв взорам жуткое зрелище.

Стэмфорд хотел отпрянуть, лишь бы не видеть, что в нем, но Хаас и его хирург стояли сразу за его спиной. Поперек дна тендера лежали два тела, одно в два раза выше другого, оба почерневшие и безликие. Тем не менее оба отливали жутковатым блеском, как будто были высечены из темного мрамора; на коже виднелись легкие следы уколов. Меньший из двоих – судя по всему, мальчик – лежал, свернувшись, под мышкой у другого. Искривленные шея и позвоночник говорили о его мучительной смерти. Увы, он не нашел спасения под этой рукой. Тем не менее мужчина пытался укрыть его собой, даже когда его самого постигла та же мучительная участь.