Темный всадник (СИ) - "Каин" - Страница 58

Я сделал глоток отвара, довольно отметив, что он и правда был хорош, и кивнул, соглашаясь со словами кустодия. Только вот с этой совестью было пришлая, которая смогла надавить на нужные эмоции, которые сам помещик долгое и время не испытывал. А визит Марфушечки стал точкой переполнения. Потому что если верить встречнику, количество людей на болотах меняться не должно.

— Болота на мозги давят, — согласился лекарь. — И шепот этот странный. Мы давно предлагали Никону перенести деревню ближе к Петрограду. Просил его не только я. Да только он ни в какую. Нравилось ему здесь что-то. Бывало сядет за воротами и смотрит на это болото проклятое. И вид у него при этом такой тоскливый становился.

— И это самое «нравилось» сгубило уйму людей, — ответил Морозов. — Я отправлю доклад Императору. О том, что эти места небезопасны. И жители нуждаются в переселении. От вас же потребуется написать заключение о том, что Двушкин страдал душевной болезнью из-за мучений совести. И это могло повлиять на то, что приказчик совершил самоубийство.

— Отчет-то я напишу, мастер кустодий, — произнёс лекарь. — Да и за заботу о нас спасибо. Только я не думаю, что местные согласятся переехать, бросив нажитое. Мы хоть и небогато живем. Но своим трудом. И хозяйства имеем крепкие.

— Деревня небольшая. Так что, можно будет списать все трагедии на болота, которые разрастаются. Они на самом деле представляют опасность для конюшни и селян.

— И врать не придется, господа хорошие, — закивал лекарь. — Правда, что вода подступает к домам, и по весне у нас полные погреба той самой талой воды.

— Думаю, казначейство сможет выделить сумму на постройку домов в другом месте, — продолжил Морозов. — Да и на покупку всего необходимого. Все же тут не просто деревушка никому не нужная. Здесь жители, которые обеспечивают всем необходимым конюшни самого Императора.

— Эту зону надобно признать заповедной, — заговорил Зимин.

Морозов кивнул.

— Тут можно будет остаться только некоторым жителям. Другим же лучше будет уехать. Многое зависит от вас, жреца и старосты. Сможете ли вы доходчиво объяснить все селянам.

Лекарь усмехнулся:

— Сможем, господин хороший. Уж не сомневайтесь.

Морозов допил отвар и встал с кресла:

— Спасибо за разговор, мастер. К слову, ваши чаи выше всяких похвал.

— Дары леса, — ответил хозяин дома. — Вернее, болот.

— И еще кое-что, — добавил Зимнин. — У ворот без сознания лежат двое из охраны. Двушкин оглушил их перед тем, как покинуть деревню. Этим людям наверняка потребуется помощь.

— Я позвоню помощникам, чтобы они приволокли их. И осмотрю, — ответил лекарь.

— Благодарим вас за то, что приняли в такую пору. Мы знаем, как тут относятся к ночным гостям.

— Если бы не Коля, то я бы дверь вам не отпер, господа.

— Значит, спасибо сыну барскому, — заключил Морозов.

На том и попрощались. И мы покинули дом гостеприимного лекаря.

Тот вышел следом и кликнул соседей, что прятались за забором:

— Притащите сюда тех, кто лежит у ворот.

В ответ промолчали, и лекарь повысил голос:

— Ежели не послушаетесь, то я на вас жрецу пожалуюсь. И с больными зубами ко мне не суйтесь боле.

Последняя угроза подействовала, и несколько мужиков вышли за калитки. Они нам поклонились и рысью рванули в сторону ворот.

— Вы и правда хотите написать в отчете, что в убийствах виноват Двушкин? — уточнил я у Морозова, когда мы шли по улочке к воротам.

Кустодий пожал плечами:

— Жителям Империи не обязательно знать про то, как устроен мир, — ответил он. — А с мертвеца какой спрос? Не надо слишком мудрить. Есть вещи, о которых людям лучше не знать. А вдруг как начнут выяснять подробности, проверять теории. Ни к чему нам такие трудности?

Он обернулся ко мне, и я рассеянно кивнул:

— Может быть вы и правы, Александр Васильевич.

Центральная площадь встретила нас тишиной. А Марфушечки у ворот дома старосты уже не было. То ли сердобольный деревенский голова сдался и впустил ее в дом, то ли селянам надоел вой ночной гостьи, и они прогнали ее в ночь при помощи вил. Но судьба девушки меня больше не волновала. За свою жизнь я повстречал много вредных и мерзких людей, но Синькова превзошла их всех. И впервые мне было совершенно наплевать, куда пропала Марфушечка.

— Кстати, господа, — продолжил Александр. — Пока мы гостили у местного лекаря, мне в голову пришла одна идея. Почему бы не организовать чайную компанию? На этих болотах растет много всяких трав, из которых получатся весьма интересные и вкусные сборы. Тем более что селение тут все же придется оставить. Просто контролировать количество живущих.

— Двое государевых слуг и адвокат создают промышленную мастерскую, — протянул я. — Мне одному кажется, что это не совсем законно?

— Ну, оформить предприятие можно и на другого человека, — протянул Зимин. — А в целом идея мне по нраву.

— Зачем на другого? — удивился Морозов. — Недавно я посоветовался со своей мудрой супругой и понял, что отдал служению кустодиям достаточно лет. Скоро я назначу преемника, а сам останусь на должности консультанта. Чтобы проводить больше времени с семьей.

— Как же мы без вас, Александр Васильевич? — растерянно произнёс Зимин.

Морозов вздохнул и похлопал его по плечу:

— Увы, служба отнимает слишком много времени. А я уже не в том возрасте, чтобы пропадать на работе день и ночь. К тому же я не брошу отдел. По всем вопросам буду подсказывать своему преемнику.

Стас покачал головой, но не произнёс ни слова. Выглядел он при этом обескураженным. Мы уже покинули деревню я заметил, как несколько селян с лампами идут от ворот, неся на руках до сих пор не пришедших в себя охранников.

Возвращаться в конюшни было намного проще. Размытая грязь уже успела подсохнуть, и Зимину даже почти не пришлось применять «Горн». Так что обратная дорога заняла куда меньше времени.

К воротам мы прибыли уже на рассвете.

— Не придется убеждать местных, что мы не ночная нечисть, — с облегчением произнес Зимин, когда мы остановились у массивных ворот. — Местное население очень суеверно.

— Как оказалось, у этих суеверий есть весомые основания, — заметил Морозов.

— Ваша правда, Александр Васильевич, — согласился криомастер и дунул в появившийся в его руке рог. Резкий звук разорвал тишину.

Я быстро оценил выходку кустодия. Потому что рев рога вызвал за стеной настоящий переполох. Истошно залаяли собаки, захлопали двери, послышался гул голосов.

— Вы бы поосторожнее с такими шутками, — произнес я. — Нрав у здешнего люда тяжелый. Они нас и на вилы могут поднять.

— Местный люд мог бы повесить у ворот колокол, — спокойно ответил Зимин. — Он служил бы им вместо дверного звонка.

Голосов за оградой становилось все больше. Видимо, своей выходкой криомастер разбудил всех местных жителей. И теперь они собрались на сельский сход, чтобы решить нашу судьбу. Наконец, зазвенели цепи, и ворота открылись. А в проходе появилось пятеро дюжих мужиков с вилами и топорами.

— Доброе утро, — вежливо поприветствовал их кустодий. — Мы не знали, как еще дать знак, чтобы нам открыли. Вы бы повесили колокольчик рядом с воротами, чтобы в него можно было звонить.

Мужики молчали, угрюмо рассматривая нас.

— Места здесь глухие, — едва слышно произнёс Александр. — Не удивлюсь, если часть людей тут с силой. Сейчас они утопят нас в болоте, а жандармам скажут, что мы сами пошли болотников всяких искать.

Зимин задумался. Видимо, такой вариант развития событий он не рассматривал.

— Разойдитесь, — послышался за спинами мужиков строгий женский голос. И бородатые селяне послушно расступились, пропуская Авдотью.

Женщина вышла вперед, грозно глядя на нас:

— Обязательно было дудеть? — начала она. — Всю деревню перебудили.

Зимин только развел руки в стороны: