Прямой доступ (СИ) - Донцов Иван - Страница 9

Он говорил с ней, словно с маленькой девочкой, хотя дочери скоро будет уже двенадцать. У неё были, конечно, куклы, но она почти не играла в них. Вполне себе такой «начинающий подросток, который ведёт свою страницу в мозаике и дружит с одноклассниками.

— А можно не куклу? — ожидаемо спросила Лиза.

— Игрушечный кар? — удивился парень.

— Ком новый…

— Ком? — он, кажется, натурально удивился.

— Мой совсем хлам, — тихо вздохнула дочь, шутливо улыбнулась, — ну и единорога можно.

Незнакомец поднялся, а у меня отлегло от сердца, стоило огромных усилий никак это не показать. Но как мне показалось, дочь вышла ровно тогда, когда нужно. Он расслабился, я уловил это в движениях, выражении лица. Не было больше улыбки, осталось одно спокойствие. Словно волк оказался в стаде овец, но сейчас он сыт, и, собственно, ничего против этих самых пушистых животных не имеет. Даже погладить может. И чтобы точно закрепить достигнутое, я постарался, чтобы голос был достаточно робким, и уронил:

— Я согласен, простите, как вас зовут?

— Ну так, согласен — отлично, во какая красота растёт!

Он ударил меня по плечу, вроде как дружески. Я, конечно, мог и устоять, но присел, будто для меня это оказалось неожиданностью. Парень тем временем покопался в кармане, достал коммуникатор, сказал:

— Контакт прими.

— Принеси ком с кухни. — тронул за плечо дочку.

Когда она убежала, я расслабился, но виду не показал. Лиза вернулась через секунду, передавая мне устройство. Забрал, принял входящее сообщение, открыл и посмотрел — адрес, время, имя — Малик.

— Ладно, бывай.

Он протянул мне руку, дождался, пока я пожал её. Потом наклонился и дал свою ладонь дочке:

— Давай малыш, расти, готовь коврик для копыт, ах-ха-ха!

Незнакомец исчез так же быстро, как и пришёл. Плавное движение — и словно пропал совершенно беззвучно. Такое совсем не свойственно человеку, которым он представился. Но, видимо, и правда посчитал меня простаком, который ни в чём не замешан. Это точно была проверка, и я, кажется, её прошёл.

Вопросов оставалось миллион — они должны были посмотреть уличные камеры. Но почему-то этого не произошло. Или записи они изучают сейчас, и он ещё вернётся — нельзя теперь оставлять дочь одну.

Глянул на контакт в коммуникаторе — он вполне мог быть настоящим. И мне даже могут предложить реальную работу, и платить будут девяносто тысяч. Ещё вчера я бы побежал туда, несмотря на все риски. Такая зарплата, такая «страховка», и почти никаких проблем. Чёрный давно руководил криминальной частью района. Судя по относительному порядку у нас — на хорошем счету у безопасников и полиции агломерации.

— Пап, ты нашёл работу? — спросила Лиза.

— Похоже на то, — я кивнул ей задумчиво.

— Ком новый правда купишь?

Я рассматривал дверь и косяк, прикинул, где именно он мог к ней притрагиваться. Взгляд прошелся несколько раз и наконец-то нашёл небольшую точку, что почти полностью сливалась с чёрным металлом.

— Постараюсь, — вздохнул огорчённо.

— Пап, а… — начала было дочь.

Схватил её резко за талию, приподнимая, кажется я догадался, что она хотела спросить. Подросток радостно взвизгнула, давно я так с ней не играл — уже повзрослела. Но сейчас нельзя чтобы она ляпнула лишнего, — наклейка эта непростая. Потащил её в комнату, уложил на кровать и защекотал. Она смеялась, отбивалась подушкой. Наклонился, спросил тихо-тихо на ухо:

— Что?

— Я ночью проснулась, тебя не было, — зашептала дочь.

— Тихо, маме ни слова, — ответил ей еле слышно, подставил палец к губам. — И тут не говори.

— Не скажу… — ответила дочь, кажется, проникаясь моей тайной. — Это из-за бандитов?

Всё она поняла про этого незнакомца, который к нам заявился, и я облегчённо выдохнул. Врать не стал, честно ответил:

— Нет.

— Ты теперь как Куга?

Почувствовал, как она широко улыбнулась, пошутив, и не понимая, насколько это правда.

— Вроде того, — устало произнёс, переживая очередной приступ боли в голове.

Незваный гость оставил жучок на двери. Достаточно было выключить свет в коридоре, и устройство начало немного менять свой цвет, чтобы стать ещё более незаметным. Убирать его теперь было нельзя, и говорить лишнего в квартире тоже. Если сейчас эти люди решили, что я не при чём, то проговорись я дома, могут и вернуться. Сами записи слушать и смотреть, конечно, не станут. Скорее всего система, если будут произнесены ключевые слова, подкинет им информации.

Я отправился на пару этажей выше, оставив дочь одну. Пока поднимался, пару раз останавливался, пережидая головную боль. Нашёл нужную дверь и несколько раз стукнул по ней рукой. Ответа не последовало, поэтому пришлось повторить процедуру. Невольно пришлось копировать недавнего гостя, но мне очень нужно было, чтобы Сергей открыл.

— Блин, чего ты ломишься? — меня встретило недовольное лицо полноватой соседки.

— Серёга дома? — осторожно спросил.

Нина выглядела заспанной, нацепила халат и скрестила руки на груди. Если честно, кого-кого, а её встретить не хотелось. Одно дело Серый, который сохранит тайну, другое — эта…

— Заходи, — за её спиной появился мой знакомый.

Он совершенно не стеснялся, вышел из ванной прямо так — голый, тряся хозяйством и вытирая голову. Его супруга покачала головой, посмотрев на это, но ничего не сказала — видимо, за годы совместной жизни уже привыкла ко всему. К моему удовлетворению женщина ушла в одну из комнат и закрыла за собой дверь, так что я выдохнул.

— Можешь приборчиком своим глянуть? — попросил соседа.

Серёга иногда меня обследовал своими инструментами. Проблем с лёгкими и одной почкой никогда не возникало в сознательной жизни, но родители приучили следить за собой. Вот и ходил по старой, ещё школьной дружбе, проверяться.

— Да, давай сюда, — он махнул рукой.

Бывший одноклассник работает на скорой, при этом часто берёт с работы кейс с препаратами и оборудованием. С этим всем можно немного улучшить своё финансовое положение. Например, подлечить какого-нибудь члена банды Чёрного после ранения. Или за небольшую сумму вывести наркотик из крови. Да много чего можно сделать. То, что лежало в оранжевом чемоданчике — списать, а вырученные деньги потратить на себя и семью.

Зашёл в гостиную, где он меня обычно осматривал и консультировал. Тут же мы с ним иногда немного выпивали. Диван, пару кресел, экран во всю стену, сейчас выключенный, и опущенные жалюзи на окне.

— Футболку снимай, — приказал сосед.

Он уже накинул рабочий комбинезон, видимо, после процедур собирался отправиться работать. Вездесущий оранжевый кейс водрузил на столик посреди комнаты. Нажал на кнопку, и чемодан раскрылся, показывая различные приспособления и одноразовые инъекторы.

— Слушай, лёгкие и почку не надо смотреть, — начал осторожно я.

— Чего? — он нахмурился.

— Голову глянь, — объяснил, показывая пальцем на черепушку.

— Ударился?

Он оказался рядом и всё осмотрел, задержался на затылке, присвистнув. Долго изучал выход нового нейрошунта, ничего не говорил. Оказался снова передо мной, тревожно смотря и доставая какой-то прибор. Больше всего это походило на обычную тонкую палку, но чужая память подсказала — ультра-сканер. Сергей достал свой коммуникатор и подключил устройство к нему. Ком пискнул и завибрировал, информируя, что соединение установлено.

— Давай, — сказал сам себе медик.

Он облизывал губы, водил сканер вокруг моей головы, толкая своим животом. Через минуту выругался, что-то нажал на коме и всё началось сначала. Когда закончил, ничего не сказал, долго смотрел на экран. Что-то прошептав, взял другое устройство, сетку с кучей круглых датчиков. Про это я уже ничего не знал, даже близко в голове не возникло названия. «Шапочка» сначала прошла сопряжение с его комом, потом оказалась у меня на голове.

Снова начались танцы вокруг, но я уже понял, что ничего хорошего мой знакомый не увидел. Он ещё минуту смотрел на экран, потом снова зашёл мне за спину и стал изучать выход нейрошунта. Кажется, наводил камеру, что-то нажимал и один раз осторожно дотронулся.