Закон пустыни - Жак Кристиан - Страница 13

• Предыдущая
• 13/80
• Следующая

Крепко зажав в руке деревянную ручку своей бритвы, брадобрей скоблил ее лезвием щеки, подбородок и шею судьи Пазаира, сидевшего на табуретке у порога своего дома. Рядом стоял невозмутимо наблюдавший за этой сценой Северный Ветер, между ног которого спал Смельчак.

По обычаю своих собратьев, парикмахер болтал без умолку.

– Если вы наводите такую красоту, значит, вас пригласили во дворец.

– От вас ничего не скроешь.

Судья умолчал о том, что только что получил краткий ответ от визиря, который вызвал его к себе этим прекрасным летним утром и просил не мешкать с приходом.

– Вы получили новое назначение?

– Вряд ли.

– Да помогут вам боги! Ведь справедливый судья – их лучший помощник.

– Да, это мне не помешает.

Брадобрей окунул бритву в чашу на ножке, наполненную водой, куда была добавлена сода. Отстранившись от клиента, он оценил свою работу и аккуратно срезал несколько непокорных волосков на подбородке.

– В последние дни посланники фараона распространяют любопытные декреты; зачем Рамсес Великий постоянно повторяет, что он – единственная защита от несчастий и катастроф? Все и так это знают. И, в общем-то, никто… Поговаривают, однако, что его могущество клонится к закату. Гиена, что приходила напиться из реки, плохой урожай, дожди, обрушившиеся на Дельту в это время года… Это все серьезные признаки того, что боги недовольны. Некоторые считают, что Рамсесу следовало бы устроить праздник возрождения, чтобы вернуть свою магическую власть во всей полноте. Какое хорошее времечко! Пятнадцать дней отдыха, раздача еды, пиво от пуза, танцы на улицах… Пока царь, запершись в храме, будет сидеть там наедине с богами, мы славно развлечемся!

Царские декреты заинтриговали и Пазаира. Кто тот неведомый противник, который напугал Рамсеса? У него было ощущение, будто монарх держит оборону против врага – видимого или невидимого, во всяком случае неназванного, – который на него нападает. В Египте между тем было спокойно; никаких признаков нестабильности, если не считать этого таинственного заговора, чьи планы он нарушил, пусть и случайно. Но какая связь между кражей небесного железа и опасностью, грозившей трону?

Остается еще полководец Ашер, как утверждает Сути, предатель и союзник азиатов, никогда не оставлявших надежды завоевать Египет, страну несметных богатств. Даже если он займет один из высших постов в военном командовании, посмеет ли он поднять войска против царя? Это казалось маловероятным. Изменник заботился больше о собственной выгоде, чем о тяготах правления, которого он не в состоянии будет обеспечить.

С момента гибели его учителя Беранира Пазаир как бы утратил ориентиры. Его мысль работала вхолостую, он чувствовал себя связанным по рукам и ногам. Собрав целое досье против полководца Ашера и его вероятных сообщников, он, тем не менее, не видел перспективы, его неотступно преследовало страдальческое лицо так чтимого им человека, жизнь которого оборвалась.

– Вы выглядите великолепно, – оценил парикмахер. – Будете во дворце, замолвите обо мне хоть словечко; мне бы хотелось обслуживать благородных господ.

Судья кивнул.

Теперь мужа оглядела Нефрет. Волосы подкрашены, тело вымыто и умащено благовониями, набедренная повязка безупречной белизны – она осталась довольна.

– Ты готов?

– Уже пора. У меня испуганный вид?

– Снаружи – нет.

– В письме визиря не было ничего, что бы меня подбодрило.

– Не рассчитывай на его доброжелательное отношение, меньше будет разочарований.

– Если он лишит меня судейского звания, я все же потребую продолжения расследования.

– Да, мы не должны оставлять безнаказанным убийство Беранира.

От ее улыбающегося лица исходило ощущение твердости, и это его успокоило.

Все в тяжелых париках, длинных белых плиссированных одеждах, на высоте пупка украшенных узлом из ткани, девять друзей фараона собрались утром по просьбе визиря Баги. После довольно бурных дебатов участники совещания пришли к единому мнению. Хранитель Закона, начальник казны, смотритель каналов и водоемов, старший над царскими писцами, управитель земельных угодий, начальник тайной службы, писец кадастра и распорядитель в царском доме, обменявшись мнениями, приняли удивительное предложение визиря, поначалу показавшееся им невыполнимым и даже опасным. Но поскольку ситуация не терпела отлагательств и принимала драматический оборот, их решение оказалось скорым и необычным.

Когда было объявлено о приходе Пазаира, девять мужчин собрались на аудиенцию в большом зале с голыми белыми стенами и расселись на каменных скамьях по обе стороны от Баги, занявшего кресло с низкой спинкой. У него на шее висело внушительного вида сердце из меди, единственное ритуальное украшение, которое он себе позволял. У подножия кресла, как символ укрощенной силы, расстилалась шкура пантеры.

Судья Пазаир поклонился высокому собранию и преклонил колени. Ледяное выражение на лицах присутствующих не предвещало ничего хорошего.

– Встаньте, – приказал Баги.

Пазаир остался стоять напротив визиря. Чувствовать на себе эти жесткие взгляды было тяжелым испытанием.

– Судья Пазаир, вы согласны, что только исполнение Закона способно обеспечить процветание страны?

– Это мое глубочайшее убеждение.

– Если же мы не руководствуемся Законом, перестаем его уважать, считая лживым, то бунтовщики поднимут головы, начнет свирепствовать голод, и воцарятся демоны. С этим вы тоже согласны?

– Ваши слова – чистая правда.

– Я получил оба ваши письма, судья Пазаир, и сообщил их содержание высокому совету, чтобы каждый из его членов смог вынести собственное суждение о вашем поведении. Считаете ли вы, что честно исполняли ваш долг?

– Я не отступил от него ни в чем. Плоть моя страдала, на губах моих был вкус отчаяния и смерти, но все это так ничтожно по сравнению с тем тяжким оскорблением, которое было нанесено делу справедливости. Мое звание судьи оказалось запачкано и попрано.

– Если вы узнаете, что верховный страж Монтумес и старший судья царского портика были назначены на свои должности этим собранием и при моем согласии, вы снова будете настаивать на ваших обвинениях?

Пазаир сглотнул слюну. Он зашел слишком далеко. Даже вооружившись истиной и имея на руках неопровержимые доказательства, простой судья не должен был покушаться на столь важных персон. Визирь и его совет, безусловно, примут сторону своих назначенцев.

– Чем бы это мне ни грозило, я настаиваю на высказанных обвинениях. Я был сослан несправедливо, верховный страж не предпринял никаких серьезных проверок, старший судья предпочел ложь правде. Они стремились отстранить меня от дел, чтобы положить конец расследованию по поводу убийства Беранира, таинственной смерти ветеранов и исчезновения небесного железа. Вы, девять друзей фараона, выслушав правду, не забывайте ее. Разложение и порча покинули свое логово и уже заразили часть государства, и если больные органы не будут отсечены, болезнь овладеет всем телом.

Не опуская глаз, Пазаир выдержал взгляд визиря: немного было людей, способных на это.

– Спешка и прямолинейность могут сбить с правильного пути даже опытных судей, – подчеркнул Баги. – Из этих двух дорог какую выберете вы – преуспеть в жизни или служить справедливости?

– Почему вы противопоставляете эти вещи?

– Потому что человеческое существование плохо сочетается с Законом Маат.

– Моя жизнь подчинена Закону, я давал клятву.

Визирь выдержал долгую паузу. Пазаир понял, что сейчас он выслушает приговор, не подлежащий обжалованию.

– Хранитель Закона, распорядитель царского дома и я, рассмотрев факты и опросив свидетелей, пришли к общему выводу. Старший судья портика действительно совершил грубые ошибки. Оценив его возраст, опыт и заслуги перед Законом, мы приговариваем его к ссылке в оазис Харга, где он окончит свои дни в одиночестве и размышлениях. В долину он не вернется никогда. Вы удовлетворены?

• Предыдущая
• 13/80
• Следующая