Мунрейкер - Флеминг Ян - Страница 23
- Предыдущая
- 23/51
- Следующая
В тех местах, где стрелы соприкасались с корпусом ракеты, в ее стальном панцире виднелись маленькие люки, которые сейчас были открыты. В тот момент, когда Бонд посмотрел вниз, из одного люка на узкую платформу стрелы выполз человек и облаченной в перчатку рукой прикрыл крышку. Человек осторожно прошел по узкому мостику к стене и повернул рычаг. Послышался пронзительный вой механизма, и стрела, отняв мягкие щупальца от корпуса ракеты, нерешительно застыла в воздухе словно лапа богомола. Тон воя понизился, и стрела медленно сложилась. Затем она вновь расправилась и обхватила снаряд десятью футами ниже. Оператор снова прополз по ней, открыл другой люк и исчез внутри.
— Наверное, проверяет топливопроводы вспомогательных баков, — сказал Дракс. — Подача топлива осуществляется самотеком. Оригинальное решение. Ну как вам наша красавица? — он с явным удовлетворением созерцал сияющего от восхищения Бонда.
— В жизни не видал ничего прекраснее, — отозвался Бонд. В гигантской стальной трубе не было слышно ни звука, и голоса мужчин, теснившихся внизу, под хвостом ракеты, доносились едва различимым шепотом.
Дракс жестом указал наверх.
— Боеголовка, — объяснил он. — В данный момент опытная. Нашпигована всякими приборами. Телеметрия и все такое. А прямо напротив нас расположены гироскопы. От них и до самых турбин в хвостовой части идут только баки. Турбины работают на перегретом паре, который образуется в результате разложения перекиси водорода. Топливо, состоящее из фтора и кислорода (он круто обернулся к Бонду: «Это, кстати государственная тайна».), поступает под давлением по специальным каналам в двигатель и тут же воспламеняется. Происходит своего рода контролируемый взрыв, который и толкает ракету в воздух. Стальное дно шахты убирается. Под ним имеется шахта для отработанных газов, которая выходит наружу в подножье скалы. Завтра вы ее увидите. Напоминает огромную пещеру. Когда мы на днях проводили статические испытания, мел плавился и вытекал в море точно кисель. Надеюсь, мы не сожжем эти знаменитые белые скалы до основания, когда придет время для настоящего дела. Хотите посмотреть, как двигаются работы?
Вслед за Драксом Бонд молча начал спускаться по крутой металлической лестнице, что спиралью вилась вдоль стены стального колодца. Он ощущал жар от охватившего его восхищения и даже преклонения перед этим человеком и его достижениями. И как он только мог оскорбиться ребяческой выходкой Дракса в клубе? Ведь даже великие не свободны от недостатков. Дракс просто вынужден давать выход тому напряжению, под воздействием которого он постоянно находится, взвалив на свои плечи эту фантастическую ношу. Разговор за ужином со всей ясностью показал, что он не в силах поделиться тяжким бременем со своими закомплексованными помощниками. От него и только от него исходит та жизненная сила и энергия, которая передается всему коллективу. Вот потому даже в такой мелочи как игра в карты он обязан постоянно ощущать уверенность в своих силах, искать подтверждения удачи и успеха, хотя бы и фабрикуя их. Какой человек, окажись он в шкуре Дракса, спрашивал себя Бонд, не стал бы так потеть и кусать ногти, если столько поставлено на кон, если ставка столь высока?
Спускаясь по шедшему плавным изгибом трапу — их фигуры карикатурно отражались в отполированной до зеркального блеска оболочке ракеты — Бонд испытывал самоуничижительный восторг перед человеком, которого лишь за несколько часов до того перемывал по косточкам с жалостью, если не сказать, с отвращением.
Достигнув выложенного стальными плитами дна шахты, Дракс остановился и посмотрел вверх. Бонд тоже задрал голову. С этого ракурса ракета представлялась тонким и прямым столбом света, устремленным в переливавшийся всеми цветами радуги свод, и свод этот был не просто белым, а сиял перламутровыми отливами. Мерцали тут и там красные искорки, это отражались алые емкости огромного огнетушителя, который стоял рядом и раструб которого рабочий в асбестовом костюме направлял на основание ракеты. Был тут и фиолетовый мазок, от лампочки на вмонтированном в стену щите управления стальной крышкой шахты выхлопа. Изумрудными разводами отражался абажур лампы, стоявшей на столе из некрашенных досок, за которым сидел человек и заносил в журнал цифры в порядке, в котором ему диктовали их собравшиеся под самым хвостом «Мунрейкера» сотрудники.
Глядя на бело-голубую колонну, до невероятности легкую и изящную, Бонд с трудом верил, что эта хрупкая конструкция способна будет выдержать ожидавшие ее в пятницу перегрузки: ревущий поток самого мощного в мире управляемого взрыва, звуковой барьер, неизведанное доселе давление воздуха при скорости в 15 тысяч миль в час, страшный удар, который испытает ракета, обрушиваясь с высоты тысячи миль и входя в плотные слои земной атмосферы.
Словно прочитав мысли Бонда, Дракс обернулся к нему.
— Все это очень напоминает убийство, — произнес он и, к изумлению Бонда, разразился приступом лающего смеха. — Уолтер, — крикнул он куда-то в группу сотрудников. — Подите-ка сюда. — Вальтер отделился от группы и приблизился к ним. — Уолтер, я говорю нашему другу коммандеру, что запуск «Мунрейкера» будет очень напоминать убийство.
Заметив на лице доктора выражение озадаченности и недоверия, Бонд нисколько не удивился.
— Убийство ребенка. Нашего детища, — в раздражении растолковал Дракс, указывая на ракету. — Проснитесь. Проснитесь же. Что с вами?
Лицо Вальтера прояснилось. Ледяная усмешка говорила о том, что от него не ускользнул смысл метафоры.
— Убийство. Да, это здорово. Ха! Ха! А теперь, сэр Хьюго, вот что. Графитовые пластины вытяжного канала. Значит, в министерстве довольны температурой их плавления? А им не приходит в голову, что... — по-прежнему что-то объясняя, Вальтер подвел Дракса к хвосту ракеты. Бонд последовал за ними.
Как только они подошли, лица десяти человек обернулись к ним. Дракс жестом руки представил Бонда собравшимся.
— Коммандер Бонд, наш новый офицер безопасности, — коротко отрекомендовал он.
Люди молча посмотрели на Бонда. Никто из них даже не шелохнулся, ни в одной из десяти пар глаз не мелькнуло и тени заинтересованности.
— Ну так что, что тут за сложности с графитом?.. — люди обступили Дракса и Вальтера. Бонд остался один.
Холодность приема нисколько не удивила Бонда. Он и сам встретил бы с таким же безразличным презрением вторжение дилетанта в секреты собственной профессии. Это талантливые специалисты, на протяжении нескольких недель жившие лишь интересами своей науки и теперь находившиеся на пороге окончательного успеха, вызывали у него сочувствие. И все же, вспомнил Бонд, даже простаку ясно, что он так же, как и они, выполняет свою — не менее важную, чем их — функцию в проекте, свой долг. А что если среди этих людей, чьи глаза были столь неприветливы, прятался враг, в этот самый момент, быть может, торжествовавший, знающий наверняка, что одна из тех графитовых пластин, вызвавшая сомнения Вальтера, действительно может подвести? Да, внешне они, сгрудившиеся вокруг Дракса и Вальтера и, внимавшие их словам, на самом деле производили впечатление сплоченного коллектива, почти братства. Однако нет ли среди них того, кто, словно часовой механизм адской машины, производил скрытый расчет?
Предоставленный самому себе. Бонд между делом бродил в образованном оконечностями трех стабилизаторов, что покоились на вделанных в углубления в стальном полу резиновых подушках, треугольнике. Все, на что ни натыкался его взгляд, вызывало в нем интерес, однако он не забывал время от времени окидывать взором группу сотрудников, каждый раз с новой точки.
За исключением Дракса все были одеты в облегающие нейлоновые комбинезоны с застежками-молниями на спине. Ни у кого не было ничего металлического, и никто не носил очки. Точно так же, как Вальтер и Кребс, все были коротко острижены — видимо, для того, решил Бонд, чтобы случайно волосы не попали в какие-нибудь механизмы. И тем не менее, каждый из мужчин — это их общее свойство показалось Бонду наиболее странным — был обладателем роскошных усов, уходу за которыми, судя по их виду, уделялось огромное внимание. Усы были всех форм и оттенков: светлые, темные, прямые, висячие, а-ля кайзер Вильгельм, а-ля Гитлер — каждое лицо имело собственный волосистый знак, среди которых пышная рыжая растительность лица Дракса сияла словно печать, подтверждающая его верховное право.
- Предыдущая
- 23/51
- Следующая
