Великие Дома Империи (СИ) - Бадевский Ян - Страница 14

Я отпил из своей кружки.

Джан, в целом, говорит правильные вещи. Гриднев — обычный молокосос, хоть и перспективный. Пройдут годы, прежде чем он станет хорошим пилотом. И кинетиком. Но морфистка не учитывает ещё один фактор — личную преданность. В мире, где ты переходишь дорогу лидерам кланов, тайным обществам, миллиардерам и, вероятно, мойрам… следует проявлять крайнюю осторожность. Те же мойры, узнав о моём Даре, займутся плетением судеб тех, кто может до меня добраться. Повлиять на решения моих гвардейцев бесы не в состоянии, но что им мешает угробить их по одному? Или создать искусственную угрозу для их близких?

Сталкиваться с гневом Кормчих мне не доводилось.

И слава яйцам.

Но это не значит, что в будущем мои пути не пересекутся с этими ребятами.

Так вот, с Хасаном переговорить необходимо. Как и с Маро. Потому что не всегда я буду иметь возможность лично присутствовать дома и защищать своих друзей. А безвылазно сидеть в четырёх стенах Федя и Джан не смогут. Людям надо ходить в школу, делать покупки в магазинах, развлекаться, дышать свежим воздухом, дружить с кем-то. Жизнь, она такая. И мне потребуются кадры, на которых я смогу рассчитывать, находясь за тысячи километров от Красной Поляны. Желательно и службу безопасности сформировать. Чтобы не привлекать по мелочам Чёрное Око.

И да, личная преданность.

Это важно.

Поэтому кандидатов, даже отрекомендованных в качестве мощных бойцов, придётся отбирать тщательно. И проверять связи каждого. Вплоть до родственников и экс-сослуживцев.

— Что у нас разведка докладывает? — перевожу взгляд на Федю. — Сухомлинские пытаются бабки зажать?

— Не без этого, — признал толстяк. — Да только что они могут?

— Рассказывай.

— Ну, сегодня баронесса, которая старшая сейчас в Роду, ездила к ганзейцам. Я запустил туда проекцию. Она переоформила на своё имя все счета мужа, попросила временно перебросить активы в Евроблок и не отвечать на запросы клана.

— А в банке что?

— Заверили, что активы Сухомлинских будут в сохранности.

— Это хорошо.

— Почему? — удивилась Джан.

— Потому что и я храню сбережения в этом банке. Раз они гарантируют неприкосновенность активам Сухомлинских, то и мне бояться не стоит.

Вновь переключаю внимание на Федю:

— Что ещё?

— В остальные банки она тоже ездила. Но там разводят руками — счета заморожены администрацией Эфы. Никто ничего не может сделать.

— И это всё?

— Созванивалась с директором казино. А также с управляющими других заведений.

— Чего хотела?

— Финансовые отчёты. А ещё просила, чтобы те не сдавали выручку в банки. Во всяком случае, в ближайшую неделю. До особого распоряжения. И предупредила, что нагрянет проверка от вражеского Рода.

— Разумно, — одобрила Джан. — Отец поступил бы так же.

— Поэтому, — я хитро подмигнул Джан, — ты должна максимально быстро заняться нашим внедрением в дела Сухомлинских. Я так понял, мы получим акции их предприятий?

— Всё верно, — кивнула морфистка.

— Тогда продавливай контрольный пакет. Чтобы мы принимали ключевые решения.

— Они… — попыталась возразить Джан.

— … будут вынуждены это принять, — мягко перебил я. — Иначе снова война. И на сей раз — без пощады.

— Хорошо, я поняла.

— А когда мы получим контрольные пакеты, — продолжил я, — то сменим управляющих. Или перетащим на свою сторону. Будем действовать по ситуации. Я хочу пресечь в зародыше любые мутные схемы, которые попытается провернуть баронесса. То, что нам причитается, должно поступать в родовую казну в полном объёме.

— Займусь, — кивнула морфистка.

— Федя пусть поможет с разведкой. И Николая Филипповича привлекай, у него большой опыт в этих вопросах.

— Хорошо, — кивнула девушка. — А что у нас теперь с коммуналкой? Надо платить?

За время наших скитаний по Фазису Бродяга стопиццот раз подключался к электросетям, газовым линиям и водопроводу, но мы не заморачивались оплатой. За что, собственно, и страдали. Нас постоянно преследовали проверяющие, что-то прослушивали, вынюхивали и оставляли под дверями грозные предупреждения. Но теперь всё изменилось. Бродяга привязан к официальному адресу. Подозреваю, что сюда будут приходить счета.

— Надо, — решил я. — Сгоняй в муниципалитет и выясни, как это делается.

— А номер? — задала ещё один неудобный вопрос Джан.

— Хм… Надо зарегистрировать в телефонной службе.

— Поняла.

В подтверждение моих слов зазвонил телефон.

Мы с Фёдором переглянулись.

— Ты глава Рода, — усмехнулась Джан. — Вот и разбирайся.

Телефон разрывал нервы своими трелями, пока я спускался на первый этаж, в холл. Надо сказать Бродяге, чтобы провёл аппараты во все спальни и в гостиную. Внутреннее пространство как-то уж слишком расширилось.

— Да?

— С вами говорит коммутационный отдел телефонной службы города Фазиса, — раздался в трубке усталый женский голос. — Могу я услышать Его Благородие Сергея Иванова?

— На проводе.

— Зафиксировано самовольное подключение, господин Иванов.

— Так точно. Это сделал мой домоморф. Артефакт зарегистрирован в муниципалитете и клановой администрации.

— Спасибо за подтверждение, Ваше Благородие, — телефонистка не стала качать права. — Этот номер можно считать официальным и вносить в справочник?

— Разумеется.

— Будет исполнено. До свидания.

Короткие гудки.

Странно. Раньше коммунальщики так бодро не работали и вообще не могли нас вычислить. Что изменилось? Не иначе, Барский подсуетился.

Мои опасения подтвердил Бродяга:

— Хозяин, прямо сейчас кто-то вклинивается в нашу линию с целью прослушки.

Я ухмыльнулся.

— Можешь защитить линию?

Пауза.

— Готово.

— Приятно с тобой работать, дружище.

Я уж было направился к лестнице, чтобы погреться у камина, но снаружи донёсся звук автомобильного клаксона. Останавливаюсь. Снова гудок, более настойчивый.

— Это дрова! — обрадовался на втором этаже Федя.

Выйдя на крыльцо, я понял, что оружейник ошибся.

На съезде с кольцевой расположился автопоезд на открытой платформе. Двухъярусная махина о двенадцати колёсах, с собственным погрузчиком и складной аппарелью. На площадках в неровном свете фонарей угадывались знакомые очертания.

Сухомлинские исполнили обещание.

«Витязи» прибыли домой.

— Круто, — выдохнул Федя.

Мы стоим в гараже, который экстренно собрал внутри себя Бродяга, и смотрим на свёрнутых механикусов. Эти штуки сейчас законсервированы. Их надо зарядить, заправить, снабдить пилотами и погонять в полевых условиях. У дальней стены — ящики с обвесом и запчастями. Сухомлинские, в теории, могли что-то сломать или испортить, но я не верю в такую тупизну. В любой момент я могу всё открутить через ходатайство Трубецкому и окончательно уничтожить обнаглевший Род. Баронесса рисковать не будет.

Чуть поодаль стоят мои тачки. Убогий «Архарус», почти не отличающийся от металлолома, и мощный-сочный «Ирбис Борей А-5», на котором я преимущественно и рассекаю по городу в последнее время. Царапина на кузове раздражает, но это мелочь. Потерпит до моего возвращения с северного побережья Африки.

Остаётся забрать две машины.

У Маро и клановцев.

— И ты умеешь этими штуками управлять? — задал следующий вопрос оружейник.

— Старыми моделями, — честно признался я. — Пилот из меня… как из тебя балерина.

— Но-но! — возмутился сосед. Потом нехотя признал: — Ладно, балет я не люблю.

Автопоезд, на котором привезли «витязей», отдалённо напоминал эвакуатор. Бродяга создал ворота, подвёл к ним электропривод и раздвинул створки, а рабочие спустили аппарель. Ловко манипулируя портативным краном, парни выгрузили кубических шагателей. Прибывшие с ними големы затолкали мою добычу в гараж.

Сейчас, глядя на «витязей», я чётко понимал, что без ангара мне не обойтись.

Во-первых, Бродяга расширил гараж и оккупировал большую часть первого этажа. Уменьшив пространство холла, гостиную, столовую и кухню. Я уж молчу про отдельный гардероб и сушилку, который запланировал разместить под лестницей. Уменьшилась и поленница, в которой пока дровишек кот наплакал. Клетушка с аварийным генератором теперь действительно являлась клетушкой. А тачки и мехи стояли впритык друг к другу.