Аверс (СИ) - "Розга" - Страница 40

Вышел на кухню. Жена его незаметно сронила с глаз пару слезинок, быстро глянула на себя в зеркальце, проверяя что тушь не потекла и успокоилась. У человека голова болит, он не виноват, от боли чего не наговоришь. Забыть и не вспоминать, ссориться по пустякам не стоит. Кухня у них совмещена с гостиной, можно присматривать за детьми и убрать со стола, удобно. Закончив, она села на пол к ребятишкам, складывая с ними башню из кубиков, совместное занятие предвосхищало шум и бардак. Дети не должны мешать отцу. Аркадий вернулся буквально с тучей, собравшейся над головой, у нее сердце замерло. Насчет того, будет скандал или нет, в семье решала далеко не она.

— Трубку свою дай, — потребовал Аркадий, протягивая руку.

Она молча отдала смартфон. Пароль на ее устройство вовсе бы не был установлен, но система безопасности требовала, иначе банковские приложения не использовать. Пароль она не меняла и Аркадий знал его наизусть. Проверка ее аккаунтов, звонков и переписок носила плановый характер. Она не возражала и не стоит думать, что можно наоборот, вообще брать его телефон в руки смерти подобно.

Аркадий снова ушел в спальню и на балкон, набрал уже не надеясь. Сначала хотел отправить смс-ку, но позвонил. Какой вообще смысл в сообщениях? Не ясно доходят ли они, какое впечатление производят. Нужен разговор, желательно лицом к лицу. Ника не ответила и ожидаемо заблокировала. Она сама подписалась на остальное, нечего его потом винить.

Они проснулись поздно, после устроенного вечера с танцами. Терновский поднялся первым, умилился на спящую девушку и тихонько, крадучись вышел из спальни. Пошел мыться в другую комнату, чтобы ее не побеспокоить. На кухне первым делом приготовил кофе, спокойно выпил чашку полностью, поставил кофеварку на автоматическую провымку, зарядил еще зерен, запустил заново. Лев Терновский готовить не умел, всякие ажурные блинчики, сложные, многоступенчатые блюда ему недоступны. Но любой взрослый человек может справиться с элементарным, пожарить оладий на кефире, например. Ника заботилась о нем каждое утро и вечер. Он тоже старался участвовать, убирал посуду за собой, готовил ей латте, собирал ее любимые бутерброды. Время от времени, в качестве исключения, он был готов взять завтраки полностью на себя. Собственно, оладьи верх его кулинарного мастерства. Главное от сковородки не отвлекаться, иначе сожжешь.

Женщины умели присматривать за плитой и суетиться в остальном, сервировать стол, нарезать салат, мыть ненужную посуду. Скилы недоступные Льву. Его задачи требовали полного участия, без отвлечения на другое и исполнял он их по отдельности. Самое плевое запороть непривычное дело, положившись на многозадачность. Сначала отработай навык, время экспериментов придет после. Поэтому опытный мужчина сосредоточенно замешал тесто, вспоминая ингредиенты, вроде бы все положил, не склонный упускать детали, свел брови к переносице и сверил на всякий случай состав с указанным в интернете. Сошлось. Вскоре оладьи начали появляться на свет, перемещаясь со сковороды на тарелку, покрытую вдвое сложенным бумажным полотенцем. Первую партию оказалось тяжеловато подцепить и перевернуть, он справился и дальше пошло легче. Он проводил множество проверок на разных стадиях: приподнимал оладьи и заглядывал под них, проверяя, что не горят; разламывал уже готовые, убеждаясь в пропеченной середке; пробовал на соль и сахар. Он потратил втрое больше усилий и времени, чем Ника, но у него получился вполне съедобный вариант, разве тесто оказалось слишком крутым и оладьи не такие нежные, как должны быть в идеале. Но человеку редко удается достичь совершенства, многие считают — вовсе никогда. Полностью закончив с главным блюдом, переключился на остальное. Нарезал помидоры, огурцы и авокадо в общую тарелку, подбавив к ним широкие и хрустящие листья романо, своей любимой зелени. Не дрогнув, справился с рыбой, напластав тончайшими ломтиками. Ника объявилась к самому концу сервировки и, увидев ее, Лев сразу нажал на кнопки кофемашины.

У Ники смущенный и виноватый вид, она проспала. Решила, что Терновский сел завтракать без нее, но быстро сообразила, что он ждал и подготовил стол для них двоих. Девушка смутилась еще больше, втайне испытав сугубо приятное чувство.

— Хорошо спала? — заглядываясь на ее коленки, вроде прикрытые и мигом показавшиеся, стоило сесть на стул.

— Прости, — пролепетала Ника, жадный мужской взгляд напомнил, что они вытворяли перед сном.

— Обязательно, милая, — сговорчиво отозвался Лев, отвлекаясь на приготовление молочной пенки и поставил перед ней высокий стеклянный стакан с кофе, в посудине явно прослеживались слои молока и кофе. — Но сначала скажи: за что?

— Я проспала, тебе пришлось готовить, — послушно проговорила очевидное Ника.

— Нет, за это прощать, пожалуй, не буду, — насмешливо фыркнул мужчина, прищурив глаза и снова пробежавшись взглядом по ее ногам. — Прощать нужно ошибки. Правила на обязательные завтраки от тебя не было.

— Какие же правила у нас есть? — сверкнув глазами и опуская голову, пряча их свет за ресницами, подначила его девушка.

— Хочешь правила, м? — посмаковал Терновский очередной глоток кофе и намазал на оладью сгущённое молоко, обычно он ограничивал себя в сладком, однако иногда позволял большее, запланированные еженедельные срывы в еде сильно укрепляют общую решимость налегать в остальное время на полезное. — Дисциплина, Ника? Уверена.

— Хочу, — открыто признала Ника, их связь крепла и вместе с тем, девушка продолжала чувствовать ее скоротечность, то и другое делало ее смелее.

— Хорошо, я подумаю, — приосанившись, важно пообещал Терновский. — Давай еще поваляемся и начнем собираться.

Точно, они же в клуб сегодня пойдут. Ника мигом растеряла общее расслабленное настроение. Уступила желанию своего мужчины, полежала с ним на разоренной кровати полчасика и постепенно начала отступать в сторону выделенной ей комнаты. Женский способ утешить нервозность перед ответственным мероприятием, привести себя в полный порядок, продумать наряд, красиво уложить волосы. Тогда внешняя уверенность трансформируется во внутреннею. Терновский отпустил ее неохотно, буквально заставил себя разжать руки. Он на подготовку к вечеру отвел сорок пять минут перед самым выходом, больше явно не понадобится.

Валяния ни к чему хорошему привести не могли. Подловив себя, что практически засыпает, Лев встряхнулся и взялся за планшет, можно было посмотреть кое-какие документы, но выходной лучше тратить иначе. Бессмысленный серфинг по сети тоже занятие, ничуть не хуже других, можно принять за отдых.

Ника провела в ванной целых два часа, не лежала в воде, наоборот трудилась не покладая рук, провела огромное количество процедур, ее сейчас хоть к турецкому шаху на ложе веди, везде выглажено, умащено и надушено. Лев повел носом в сторону решительно направившейся к их гардеробной девушке, пахла она завлекательно. Начался тотальный просмотр одежды и Лев неожиданно попал под замес.

Он не возражал.

Терновскому нравились женщины, и он совершенно не против посмотреть, как она переодевается, меняет все, включая нижнее белье, мелькая обнаженной попкой, грудью и киской, крутится перед зеркалом. Логики в ее действиях никакой, зато упорства не занимать. Почти завершенный образ подвергнут критике насчет цвета чулок, в итоге одно за другим заменены туфли, платье, трусики и бюстгалтер, оставлен только приталенный легкий пиджак. Лев поднял брови и промолчал. До выхода из дома оставалось два с половиной часа, следовало подключаться к процессу.

— Черное платье тебе очень идет, — коварным обольстителем вмешался Лев, возвращая ее к варианту, отвергнутому три наряда назад.

Ника снова взялась за него, выше колен и облегающее, воротник плотно обхватывает горло, но чуть ниже ромбовидный вырез, достаточно сильно обнажающий грудь. У нее есть профессиональный тональный крем, он закрасит оставленные предыдущей ночью следы на ее тонкой коже и не смажется на одежду. Подойдут обычные черные лодочки на высоком каблуке и матовые тонкие чулки. В сумках выбор небольшой, к счастью, она остановилась на совершенно универсальных при покупке. Закончив с одеждой, разложив остальное по местам, Ника пошла мыть голову еще раз. Лев хмыкнул и не стал вмешиваться. Готовились, как на прием к королеве. Пока делала прическу, пропустила звонок в дверь. Весьма вежливый курьер передал Льву небольшой пакет, Терновский расписался в его документах и оставил пакет на столе в гостиной, где они однажды занимались любовью.