Аверс (СИ) - "Розга" - Страница 13

Не обращая больше внимания на ее состояние, уяснив, что растормошить ее за один раз не получится и нужно дать возможность самой обосноваться. Не сбежит, решил Терновский, не рискнет в незнакомом городе, скорее куда-нибудь в уголок здесь забьется. Лучше места, чем собственная спальня он предложить не мог, но, наверное, тащить ее в центр логова уже действительно перебор. Ей подготовили отдельную комнату, он заранее распорядился. Наскоро проведя девушку по всей квартире, туда он ее и привел. На застеленной кровати нашлась сумка с ее вещами, о багаже позаботился водитель.

— Мне надо на работу съездить, — поморщившись с легким недовольством, посетовал мужчина. — Располагайся. Комната твоя, там за дверями гардеробная и ванная. Домработница купила самое неотложное, но ты не стесняйся, говори, что нужно. В холодильнике полно еды. Прислуги до завтра не будет, утром вас познакомлю. Звони мне, Ника. Для тебя я всегда на связи.

Напоследок Лев погладил ее по руке, словно утешая и ушел. Ника несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, накатило, но плакать она не будет. Первым делом пошла в ванную комнату. Она любила подольше понежиться в теплой воде и по иронии была лишена удовольствия последние пять лет. Возле ее домика притулилась такая же крохотная банька, зимой натопить ее нормально вовсе не получалось и тазик с полноценной ванной не сравнить. Она купалась в гостинце каждый день по два раза. Зачем отказываться теперь? Полки уставлены не распечатанными дорогущими средствами, единственное, большинство совсем без отдушек, ароматы ей навязывать постеснялись. Ушел примерно час, чтобы рассмотреть богатство. В одном из шкафчиков она отыскала нужные восковые полоски и тальк. Изящная каменная чаша ванной манила ее своей белизной, она набрала воду, не забыв добавить пены, комната наполнилась тонким, едва заметным запахом пудры. Прихватив с собой специальную подушку под голову, она видела такие в домах, где убиралась и знала ее предназначение. Ника улеглась в воду, медленно вынимая шпильки из волос и позволяя им падать свободно, все равно собиралась помыть голову. Хорошо. Неприятности не следует выдумывать, она не станет беспокоиться без повода, дала себе обещание девушка, жаль невыполнимое.

Примерно в это время Терновский смиренно принимал паломничество от отделов, приносящих дары и жалобы к его стопам. Большинство жалоб поступило на Бояринова. Максим успел навести шороху за сравнительно короткий срок. Встряска не всегда во вред, наоборот. Показатели подскочили, а как народ обрадовался возращению Терновского, глаза загорелись, битые работники готовы к подвигу. После четырех заявился сам Бояринов. Двери их кабинетов напротив друг друга, но приемные раздельные и между ними пролегает коридор. Раньше они делили приемную на двоих, однако никто не мог выдерживать более-менее постоянное присутствие Бояринова или же сам факт возможности его появления в любую минуту, кроме его личного секретаря — Антонины Васильевны. Через непродолжительное время помощники Терновского всплывали кверху брюшком и больше не шевелились. В конце концов, был предпринят ремонт с кардинальной перестройкой, устроивший все заинтересованные стороны.

Терновский и Бояринов познакомились около десяти лет назад. Лев тогда совсем недавно сменил на посту генерального своего крестного, того скосил внезапный инфаркт, первый, он же окончательный, не повезло. Он дело знал до последних винтиков, но был слишком молод, его не воспринимали всерьез, пощипывали с разных боков, норовя откусить кусочек или полностью съесть, стоит только дать слабину. Максим Бояринов появился будто из ниоткуда, на самом деле из дальней северной области с кучей денег неизвестного происхождения и сильным желанием вломиться в налаженный бизнес Терновского. Без меры зубастый и борзый Максим рассчитывал занять лидирующую позицию, совсем не принимая во внимание чужие интересы. Лев отчаянно отбивался, пользуясь всеми подручными средствами, сложившимися связями, поддержкой самых разных структур и вложив в пароходство отложенные семейные средства без остатка. Через восемнадцать месяцев стало ясно, что они уничтожат друг друга, победителю ничего не достанется. Круг падальщиков, всегда крутящихся неподалеку от любой битвы, становился теснее. Неизвестно чем бы закончилось, но одно маленькое обстоятельство изменило отношение Максима. Он перестал заламывать Терновского под себя, одновременно открылось, что охота шла не за бизнесом, Максиму был нужен именно Лев, его прирожденный талант управленца.

Мудак хорошее, емкое слово и даже оно не отражало в полной мере характер Максима Александровича Бояринова. Если сравнивать с животным миром, он был кем-то вроде медоеда. Абсолютно отбитый на голову, бесстрашный и жестокий. С его появлением размеренная жизнь Терновского заиграла новыми красками, они на удивление быстро сработались, совершенно непохожие и на том сходящиеся практически идеально. Теперь предприятия Терновского наполовину принадлежат Бояринову и наоборот, они равноправные партнеры. Бояринова быстро утомляла ежедневная рутина, спокойно ему не сиделось, со скуки он запросто мог задергать до истерики ни в чем неповинных работников. Зато к любой конфликт вписывался и разруливал в рекордные сроки. Такое разделение труда устраивало планомерного Льва. Тем более с появлением Бояринова на Терновского посыпались совершенно шалые деньги. Максим ловил рыбку в очень мутной воде, пользуясь талантами Льва, чтобы разровнять почву после взрывов. Он банкротил предприятия, негласно в его штате два десятка арбитражных управляющих, он юрист по образованию и применял знания на полную катушку. Надо отдать должное, в совсем страшные махинации он Льва не втягивал, вот и сейчас Терновский помог восстановить рабочий процесс на небольшом заводе в провинции, чтобы нормально продать, тем не менее никакой официальной должности он там не занимал и его имя нигде не фигурировало. И он получал свою долю, равную до копейки с долей Бояринова с любой такой сделки. Несмотря на скотский характер, однажды взятые на себя обязательства Бояринов исполнял неукоснительно.

Увидев Максима в дверях, Терновский поднялся с своего огромного кожаного кресла и вышел из-за стола. Они поздоровались, крепко пожав друг другу руки. Десять совместных лет сплотили их тандем, и они рады встретиться, но у мужчин такое показывать не принято.

— Зачем логистов кошмарил? Просил же не трогать логистов, у них и так в отделе каждый второй на антидепрессантах, — сразу начал выговаривать Лев.

— Я не трогал, даже совещание с ними отменил, сами подставились, — лениво отбрехивался Максим.

Оба уселись за небольшой журнальный столик, оставив огромный стол большого начальника в стороне. Алексей принес кофе, черный для обоих. Максим все же добавлял маленький кусочек сахара. Бояринов окинул Алексея взглядом с ног до головы, придержав острый, как бритва язык. Он временами проходился по секретарю, вообще говоря, ничего против него не имея. Хороший специалист, потому Максим и сдерживался. Бизнес они обсуждали недолго, Лев в курсе основного и десять дней не такой большой срок.

— Ты, говорят, новую девочку привез, м-м? — переключился на интересное Бояринов, неспешно допив кофе до середины.

— Кто интересно говорит? — вопросом на вопрос ответил, усмехнувшись Лев. — Не жалко тебе кормить толпу осведомителей?

— Конечно, нет, — почти возмущенно отбил Максим, осведомители очень полезные и нужные люди. — Тем более я не кормлю, так, подкармливаю понемногу. Ну, что? Хорошая девочка? Покажешь?

— Нет. Пока не покажу, — отказал Терновский. — Я ее почти украл. Пусть приживется. Не форсируй.

— Хоть расскажи, как оно…, — огорченно протянул, все же отступая Бояринов. — Малышка справляется?

— Да мы ничего такого, ей нездоровилось и вообще — неожиданно для себя смущенно забормотал Терновский, впрочем, скоро опомнился и возмутился. — Что ты за человек? В жопу без мыла залезешь.

— Обижаешь, смазка святое, — рассмеялся Бояринов, хищно скаля ровные белые зубы. — Мне прям интересно. Не дала, но подцепила.