Даже Смерть знает мое имя (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте" - Страница 25

— Хм, а Смуглый и вправду может стать полезным членом отряда. Уважаю хитрых. Не зря я не стал убивать эту троицу, хотя и была такая мысль.

— Ну, не знаю… не знаю. Может, лучше бы и убил? Всё-таки сразу три души, принадлежащие магам, гар-р-р.

— Поживём — увидим, — философски сказал я и открыл входную дверь.

Аким сразу же взлетел с моего плеча, а я в одиночестве вошёл в гостиницу и пересёк шумный, заполненный табачным дымом зал, в котором люди с азартом играли в карты. Поднялся на этаж и постучал в дверь с номером четырнадцать.

— Добрый вечер, сударь, — заискивающе протараторил открывший дверь Рябой и посторонился, пропуская меня в комнату, тускло освещённую единственной лампочкой, сиротливо свисающей с потолка. — Проходите, проходите. Мы все сделали. Лицензии получили. Правда, доложу я вам, заплатить за них пришлось ой сколько! У меня рука сама собой всё норовила обратно в карман купюры сунуть. Еле справился с ней.

— Молодец. Хвалю. А вот и добытый мной документ. Впишите в него свои имена, данные и номера лицензий, — положил я на стол наполовину заполненный листок и посмотрел на хмурого Бульдога, сидящего на одной из двух кроватей. — Ты чего пригорюнился? Вспомнил, что жизнь не бесконечна, а ты опять проснулся не миллионером?

— Да это он всё по своей бывшей убивается, — махнул на него рукой Рябой, уселся за стол и принялся на документе неумело выводить буквы.

— Тяжело, сударь, — признался Бульдог, подняв на меня печальные глаза, сверкающие на помятой с похмелья физиономии. — Не такой уж и плохой она была. А ежели и была, то жизнь её сделала такой. У неё же отец ушёл, когда ей было всего шесть. Сказал, что по делам, да так и не вернулся.

— Видимо, очень важные дела, раз до сих пор его нет, — весело усмехнулся Рябой, медленно водя пальцем по тем строчками, что накарябал. — Вроде без ошибок. Садись, Пётр, теперь твоя очередь. Писать-то не разучился?

— Нет, — буркнул Бульдог, с тяжёлым вздохом поднял задницу с кровати и уселся за стол.

— Чего ты всё кряхтишь? Забудь уже её! — сердито выдал Рябой и доверительно прошептал мне: — Нет, не забудет он её, и есть из-за чего. Как-то раз видел я, как они обжимаются. Так она так целовалась, словно все зубы из Петьки высосать хотела. Представляете, сударь, что она с другим мужским местом творить умела-то?

В глазах Рябого промелькнул неподдельный восторг. А я поморщился и решил не комментировать его слова. Вместо этого строго бросил охотникам:

— Через час выходим. Разбудите меня. И документ не потеряйте. Да в порядок себя приведите оба, а то с нами сегодня ещё один местный дворянин пойдёт и слуга его. А вы как из дремучего леса выползли, прям из-под коряги болотной.

Выдав приказ, я покинул их комнату и вошёл в свою. Открыл Акиму окно и в самом деле грохнулся на кровать, решив немного поспать, а то прошлая ночь выдалась бурной, да и грядущая не сулила покоя.

Казалось, что я только закрыл глаза, однако уже через мгновение в дверь кто-то робко постучал.

— Сударь, пора просыпаться, — несмело проговорил Рябой.

— Иду! — выдохнул я, принял сидячее положение, протёр глаза и посмотрел на Акима. Тот молча кивнул и вылетел в окно.

А я вышел из комнаты и обнаружил побритых и отмытых охотников, чьи плечи оттягивали винтовки, а из-за пояса торчали револьверы и палаши.

— Как-то непривычно носить оружие у всех на виду, — пожаловался Бульдог, почёсывая красную от раздражения мясистую щеку с глубокими порами.

— Привыкнешь, — проронил я, взял документ из рук Рябого и пошёл к лестнице.

В зале народа стало заметно меньше, а тот, что был, с громадным удивлением и толикой уважения посмотрел на наше трио, вышедшее из гостиницы.

— Куда идём, сударь? — уточнил Рябой, глянув на ночное небо, усеянное блестящими звёздами.

— К университету, — проговорил я и двинулся по улице, покрытой десятками лужиц, отражающих тусклый свет фонарей.

До универа тут было рукой подать, так что уже через несколько минут наше трио выбралось на дорогу, чернеющую между тёмной аллеей и кованым забором учебного заведения. Возле ворот последнего глухо рычал мотором броневичок. И в свете его фар поблёскивала стальная кольчуга Григория Чернова, что-то активно говорящего тому самому хилому студенту-ботанику по имени Жорка. Пришёл-таки, щегол! А ещё пришла блондиночка Анна Коломейцева. Признаться, я был удивлён, увидев её здесь. А она, кажется, знала, куда шла, поскольку её хрупкие плечи тоже украшала кольчуга, а на широком кожаном поясе висела кобура с револьвером.

Ботаник же вооружился аж парой револьверов и нацепил на себя стальной нагрудник и великоватый шлем, из-под которого торчали длинные волосы мышиного цвета.

— Как-то слишком много здесь людей для парочки новых членов отряда, — протянул Бульдог, почесав затылок.

— Охренеть ты умный, — саркастично выдал я. — Не думал к князю в советники пойти?

— Извините, сударь, — стушевался охотник.

— Что тут происходит⁈ — громко бросил я студентам, подходя к ним. — Каким макаром здесь появились вот эти два мужских экземпляра, мне ясно. Но вы, сударыня? Неужели вы упали с небес, да прям к моим людям? Не в том смысле, что вы падший ангел, а в том, что у вас метла сломалась.

— Мне нужно поговорить с вами, сударь Ратников, — захлопала голубыми глазками девчонка, решительно сжав пухлые губки.

— Вы, — глянул я на Григория, Рябого, Бульдога и расправившего узкие плечи ботаника, топорщащего козлиную бородку, чтоб хотя бы издалека казаться грозным воином. — Вы все вчетвером в броневичок. Те, чьи имена, не вписаны в документ, впишите их. Вот он. А я скоро к вам присоединюсь.

Квартет молча забрался в броневичок, за рулём которого восседал слуга Григория, тот самый бывший солдат. Сейчас он весьма неодобрительно посматривал на Анну, прекрасно понимая, что она не для красоты нацепила кольчугу, а явно вознамерилась присоединиться к моему отряду.

— Говори быстрее, — нетерпеливо бросил я девчонке, глянув на луну. — У меня мало времени. Никто на блюдечке не принесёт мне органы демонов.

— Я… я… — заикаясь, начала Анна.

— Немка, что ли?

— Нет, не немка. Почему вы вообще спросили? А-а-а, поняла. Остроумно, — дёрнула она уголками рта, прямо посмотрела на меня и быстро отбарабанила, словно голая бросилась на морозе в ледяную воду: — Я хочу искупить свою вину за тот случай, что произошёл в поместье моего отца.

— И как ты хочешь его искупить? Думаешь, если умрёшь на моих глазах от клыков демонов, это поднимет мне настроение? Хм, вообще-то, в этом что-то есть.

— Артур…

— … Сударь Ратников, — резко поправил я её, как наяву видя смеющиеся рожи, тычущие пальцами в сгорающего от стыда Артура, пришедшего на встречу с Коломейцевой.

— Сударь Ратников, я могу вам помочь. Я же лекарь Г-ранга. А у вас в отряде нет оного. Григорий — маг земли, Жорка — некромант, а ещё трое — простолюдины без магического дара. Вы же маг смерти. Кто вас будет лечить в случае ранения?

— Подорожник. Слышала о таком растении? — усмехнулся я и заметил краем глаза Акима, усевшегося на крышу броневика. — Сударыня, вы ничего от меня не добьётесь. Идите домой и ложитесь спать в свою кроватку. Я принципиально не беру в свой отряд девушек, будь они хоть трижды архимагинями.

— Но вы же взяли Жорку, а он… он… трус! — возмущённо выдала девчонка, громко запыхтев.

— Да я сам удивлён, что он всё-таки пришёл. Но, видимо, в нём есть какой-то стержень, пусть и хилый. Возможно, из него ещё и вырастет полноценный Георгий. А из вас Георгий никогда не вырастет, — проговорил я, не став добавлять, что на одном из вариантов Земли в некоторых странах Анна легко могла стать Георгием.

— Но как же мне тогда загладить свою вину⁈ — выдохнула Коломейцева и требовательно посмотрела на меня, уперев руку в крутое бедро, скрытое металлически звякнувшей кольчугой.

— Достаточно того, что вы её признали. Всё, ваша совесть может быть чиста. Я сам виноват, что тогда поверил вам. А теперь мне нужно ехать. Демоны уже точат когти и проверяют, все ли клыки готовы к бою.