Тренер. Молодежка - Гуров Валерий Александрович - Страница 6
- Предыдущая
- 6/14
- Следующая
– Неа, трансляции по радио не нашёл, – сказал я.
– Проиграли ваши… крупно, три безответных мяча пропустили на ровном месте. Поэтому придётся вам добираться своим ходом, Иван Сергеевич. Доберётесь?
– Есть другие варианты?
– В том то и дело, что нет.
Сидя с выпиской на руках, я вдруг понял, что одевать мне совершенно нечего. Разве что в больничной пижаме идти народ пугать, которую Лёня в первый же день привёз.
– Леонид Анатольевич случаем одежду не завозил, костюмчик там спортивный? – спросил я.
Идти в больничной пижаме конечно можно, но так из больницы в два счета в дурке окажешься.
– Форма была, в которой вас привезли… да кажется исчезла. Вам одеть нечего? – доктор удивлено приподнял бровь.
– Было бы что одеть, то такие вопросы не задавал.
– Светочка, посмотрите мы можем чем Ивану Сергеевичу помочь? – обернулся доктор к медсестре, сидящей за соседним столом и зарывшейся в куче бумаг.
– Где ж я посмотрю Карен Рубенович! С себя разве что снимать?
– Ну мы фельдшерей форму на списание сдавали, – напомнил доктор. – В начале месяца я на подпись заведующему носил.
– Вы про это…
Медсестра подошла к шкафу, достала оттуда несколько стареньких спецовок – куртки, штаны с медицинским красным крестом.
– Ну не знаю, насколько это подойдёт… – смутилась медсестра.
– Вы их не постирали?
– Так у нас их только в конце месяца забирать будут, – вывернулась Светочка. – Вы что в клуб позвонить не можете, не пойму?
Карен Рубенович закашлялся и зыркнул на медсестру так, что та даже голову в плечи вжала.
Мда…
Сюр какой-то.
Заговор прям против меня. Ну такое наплевательское отношение могло возникнуть только в одном случае – не помог тренеру выигрыш Кубка и судьба Константина Павловича повисла на волоске. И внутри клуба возникли противоречия, вот сотрудники и вошли в состояние амёбного ничего неделания. Способ такой жопу собственную уберечь и во время передряг место в клубе не потерять. Ну или совсем списали меня, как отработанный материал…
Я уже прикидывал варианты как в больничной пижаме по городу идти, когда медсестра спохватилась.
– Ой, подождите, тут к вам один импозантный мужчина заезжал, усатый такой и прическа под горшок, в первый день и просил ему сообщить, когда вас можно будет навестить… позвонить я забыла, но мы его прямо сейчас на выписку позовём!
Через минуту она уже звонила по номеру. Трубку взяли.
– Фёдор Фёдорович, вашего Павлова выписывают…
Выслушав что-то в ответ, медсестра положила трубку и довольная собой просияла.
– Приедет в течение часа, сказал чтобы вы никуда не уходили без него.
Доктор поднялся из-за стола, протянул руку мне для рукопожатия на прощание.
– Всего хорошего, через пару недель приходите на приём, посмотрим как кости срастаются.
– Вам тоже не болеть.
Я развернулся и поГайдал на костылях на выход, готовясь выйти в новый мир. Но прежде предстояло дождаться Фёдора Фёдоровича. Что за это за мужичок такой, я не имел ни малейшего понятия.
Глава 4
«Не нервничайте, не тратьте свои нервы, за вас это сделаем мы!»
Расположился я в коридоре на деревянной замызганной лавке, костыли сложил, о стену опер, ногу больную вытянул. Фёдора Фёдоровича ждал, и ждать пришлось недолго.
– Ванька!
Обернулся на голос. И увидел в дверях мужичка среднего роста, ну и сразу его узнал – Костиков. Ну конечно, он и есть Фёдор Фёдорович, можно и догадаться, мой одноклубник.
Костиков, улыбаясь, подошёл ко мне, крепко обнял и взъерошил волосы на голове – как старший и опытный игрок, он был рад видеть более молодого футболиста, хотя теперешнее тело было всего-то на пару лет младше полузащитника.
– Ну ты хоть бы позвонил, я все ждал, когда тебе мандарины-шмандарины привезти! Весь как на иголках. Специально же номер свой в ординаторской оставлял.
– Да беспокоить не хотел, Федя, – заверил я. – У тебя сезон в разгаре, тренировки, матчи, разъезды. Чего я тебя буду от дел отвлекать.
Понятно, что футболиста я лично не знал, и видел Фёдора всего во второй раз в жизни. Но видя, что он настроен ко мне дружелюбно и поддерживает, ответил ему тем же.
– Какой там отвлекать, – он отмахнулся. – Я, считай, на следующий день после кубка с «Динамо» связки потянул, теперь месяц нагрузку нельзя давать, из игры выпал… ладно чего мы все про меня. Нога твоя как?
Федя уставился на ногу, которая надо признать выглядела неважно, а в аппарате Иллизарова – неважно вдвойне.
– Ты ж это не за правду? – уточнил он.
– Чего?
– Ну заканчивать с футболом собрался…
– Не знаю, Федь, наши вроде в Германию снимки отправляли, какому-то доктору местному, но там не взялись за реабилитацию. Поэтому я как понял – это все. Финита ля комедия в смысле.
– С Судариным уже общался? Что он говорит? – мигом посерьёзнел полузащитник и лицо его сделалось грустным, вернее – приобрело привычное выражение.
Сударином в команде называли Константина Павловича Бекасова. Кстати не просто так, было время и самих спартаковских футболистов в народе именовали боярами. Оттуда и пошло прозвище главного – Сударин.
– Как понимаю ему сейчас не до меня, команду из кризиса надо вытаскивать, – предположил я, помня неудачные результаты «Спартака» последних туров. – Честно говоря, ни с кем кроме администратора Лени последние две недели не виделся, да и с тем один раз.
– И что ты один все это время здесь тух? Ну даёшь, Павлов… ребята за тебя спрашивали наперебой, молодые, особенно Санька Крепостной, Игорек Каримов. Хотели прийти, проведать.
– Чего не пришли? Я двери запертыми не держал.
Не люблю разговоры в сослагательном наклонении, если кто-то что-то хочет, то он делает. Ну а если не делает, то не хочет.
– Ну как, я же им сказал, что когда идти можно будет, нас сразу из ЦИПО известят, – выплеснув первые эмоции, полузащитник скинул с плеча спортивную сумку. – Мне сестричка сказала, что тебе одеть нечего?
– Как видишь, одет в то, что есть, – подтвердил я, окидывая взглядом больничную пижаму.
– Понял, ну смотри, – Костиков достал из сумки спортивный костюм со спартаковской эмблемой, вручил. – Ну ка? Примерь, должно подойти.
Костюм был свёрнут в рулон, но когда я его развернул, то увидел, что тот хорошо мне подойдёт по размеру, как будто Федя в успел съездить в магазин.
– Пойдёт? Это я у Баянова позаимствовал, только ему не слова, – подмигнул полузащитник.
– Рот на замок, вообще не вопрос.
– Переодевайся давай. Если что, шорты у меня тоже есть… мои правда. И не первой свежести, не успел постираться.
Я решил не выдумывать велосипед и переоделся прямо на лавке. Пока дают надо брать, что называется. Думал сначала шорты попросить, предположив, что аппарат Иллизарова в штанину не влезет при всем желании, но не понадобилось. Оказалось достаточно штанину аккуратненько подвернуть и железяка на ура проходит.
Одевшись, скомкал больничную пижаму и оставил лежать на скамье. Хотелось верить, что она больше никогда не понадобится.
– Ну у тебя и видок, Ванек, на Терминатора смахиваешь, – прокомментировал Федор.
Выглядел я действительно странновато, жутковато даже с железной бандурой на ноге. Но всяко лучше, чем идти в город в пижаме.
– Ну что готов, пойдём? Не надо тебе никого предупредить, справку там взять, подпись подмахнуть? – полузащитник плечами пожал. – Рассчитаться может просят?
– Меня уже выписали, – я кивнул на документ, лежавший на лавке.
– А это? – указал полузащитник на аппарат Иллизарова. – Не надо эту бандуру с ноги снимать?
– Не, Федь, это со мной останется. Ты ж сам видел – перелом жуткий был…
– Понял, останется и останется. Ладно… я конечно думал тебе Константин Иваныч звонил и вы пообщались, у нас же сегодня празднование в столовке намечается. – Костиков щелкнул увещательным пальцем по сонной артерии. – За Кубок в смысле чествование. Всех позвали. Меня твоя медсестра считай на выходе из квартиры застала Только не говори, что не знал! – добавил Фёдор, видя как я удивился его словам.
- Предыдущая
- 6/14
- Следующая