Халява. 90-е: весело и страшно (СИ) - Держапольский Виталий Владимирович "Держ" - Страница 19

— Так-так-так, Юсупов. Сергей Вадимович… — с удивительно чувственной хрипотцой в голосе томно произнесла она. — Механический факультет, кафедра низких температур… Вот! — Она наконец нашла нужную папку и уселась на свое место.

— Все правильно, — подтвердил я, послушно дожидаясь уткнувшись в пол взглядом, пока она озвучит мои дальнейшие действия.

— Ух, ты! — воскликнула женщина, ознакомившись с материалами «дела», после чего взглянула на меня с еще бо̀льшим интересом. — Медалист? И что ты…

— Забыл в вашем институте? — продолжил я её не досказанную фразу.

— Как угадал? — опешила женщина.

— Да вы не первая уже меня об этом спрашиваете, — пояснил я, стараясь глядеть куда-нибудь в сторону, чтобы ненароком не встретиься с ней взглядом. Если проклятый подселенец меня задвинет, боюсь, быть беде!

— Так как не спрашивать-то? — растеряно произнесла она. — Я понимаю, если бы на экономический. Там проходной пятнадцать баллов! За три экзамена по всем предметам надо пятерку иметь. Но у нас-то, на механическом — одиннадцать! Даже в среднем на четверочку не тянем! Ну, и институт не самый популярный в городе…

— Да-да, — согласно покивал я, пытаясь хоть как-нибудь сконцентрироваться. — ДВИМУ, Универ — мне говорили. Но я на вашем факультете обучаться хочу! А о мотивах, позвольте, умолчу, — поспешно произнес я, хотя никаких мотивов у меня и в помине не было.

— Ну что ж, я рада, — еще раз окинув меня оценивающим взглядом (от этого взгляда меня отчего-то бросило в жар — вот, спасибо, гребаный соседушка!), — присаживайся!

Я с облегчением упал на указанное место — на один из ряда стульев, составленных вдоль стены.

— Так, Сережа, давай знакомиться, раз уж нам пять лет вместе трудиться. Меня зовут Светлана Николаевна, я замдекана по воспитательной работе…

«Я бы над тобой потрудился! Ох, как бы потрудился…», — просквозила в моей голове очередная чужая мысль, а перед глазами, словно наяву, встала развеселая картинка с обнаженной Светланой Николаевной, лежащей животом на столе с разведенными в стороны ногами. Моё сердце усиленно разогнало в теле кровь, лицо запылало, а глаза залило потом.

— Сережа! Сережа! Что с тобой? — услышал я обеспокоенный голос моей «прекрасной» собеседницы. Ну, прекрасной в смысле для него.

Она стояла рядом, напряженно заглядывая мне в глаза. Я даже не заметил, когда она вновь выбралась из-за своего стола. Тугие груди, едва не прорывающие ткань скромного платьица, зависли у моего лица. Я судорожно сглотнул и слегка попятился, пока не уткнулся спиной в спинку стула, стараясь успокоиться и привести себя в норму. А вот хренушки! Видимо мой сосед сильно изголодался по общению с противоположным полом, потому и выкинул такой фортель.

— Да ты весь горишь! — воскликнула женщина, положив прохладную ладошку на мой лоб, покрытый испариной. — Ты не заболел, часом?

— Не знаю… — выдавил я. — Вроде, только нормально все было…

— Вот что, — произнесла Светлана Николаевна, возвращаясь к своему месту, — сейчас выпишу тебе направление в общежитие…

Она наклонилась над столом, быстро заполняя какой-то бланк, а её крепкая задница, похожая на спелый и такой манящий орешек, еще больше взбудоражила мое воображение. Или не мое, теперь хрен разберешься! Но уже и я по достоинству оценил её выдающиеся прелести. От резкого прилива крови у меня едва член не треснул! Я поспешно запихнул одну руку в карман, чтобы хоть как-то скрыть топорщащиеся в районе ширинки брюки.

— Держи! — Замдекана протянула мне листочек бумаги. — Передашь коменданту, он тебя поселит. Общежитие номер три… Найдешь?

Я судорожно закивал головой, словно китайский болванчик.

— И зайди в медпункт! — строго произнесла она, взглянув на меня поверх очков. — Он тоже находится в третьей общаге, пусть тебя осмотрят! Не нравиться мне твой нездоровый вид! Если все в порядке, зайдешь ко мне завтра — получишь направление в колхоз. Ваша группа должна выехать через три дня в село Галёнки, но, возможно, что-то может измениться. А если все-таки заболел — принесешь мне справку, и пока не вылечишься, в колхоз не поедешь! Все понял?

— Да… — вновь выдавил я. — Можно идти?

— Иди уже, медалист, — фыркнула Светлана Николаевна, и меня из кабинета словно ветром выдуло. Не хватало еще, чтобы она заприметила мой железный стояк. Мне еще тут пять лет учиться!

«Ну и дурак, — вновь сквозанула мысль подселенца, — если бы пошел с ней на тесный контакт, то все пять лет как сыр в масле и катался!»

Что мой соседушка подразумевал под термином «тесный контакт», он мне красочно и наглядно «показал». От увиденного у меня едва шары «из орбит» не вылетели!

Ну, какие шары сами можете догадаться….

Твою жеж медь! Выскочив из кабинета, я забежал в туалет, забился в одну из кабинок и закурил. Нужно было срочно перевести дух! Пока я еще при памяти и мой сожитель не взял под полный контроль мою перевозбужденную тушку. Я курил и курил до тех пор, пока рот не наполнился вязкой никотиновой горечью. Затем вышел из кабинки, крутанул вентиль крана и ополоснул под струёй ледяной воды разгоряченное лицо. Ну, вроде полегчало!

Фух! — Я упал задницей на подоконник. Не думал, что вот так легко могу пойти на поводу у чужих эмоций. А то, что они были чужими — факт! Ну не стал бы я так возбуждаться от прелестей возрастной тетки, а вот мой сожитель — вполне. Ведь из будущего, значит, старше… Хм, а сколько же ему лет? Надо будет поинтересоваться как-нибудь, при случае. А чтобы в будущем не возникало подобных проблем, надо с Ленкой почаще встречаться, чтобы уменьшить подобные рецидивы.

Окончательно успокоившись, я покинул свое укромное местечко и уже через несколько минут, весело насвистывая очередную незнакомую мне, но, видимо, хорошо знакомую моему пришельцу из будущего, мелодию, видимо навеянную моим желанием вновь встретиться с Леной:

Я в дороге к тебе с букетом в руках

Еду «зайцем», прямиком к твоему сердцу.

Уже неважно где, меня не гложет страх —

Тебе от меня никуда не деться!

Всё могло закончиться здесь, не начавшись —

Но мы бы с тобой не узнали, кому мы нужны.

И этот день я помню, будто бы вчерашний,

Потому что с того дня мы — не мы.

Я много куда опоздал, без обид —

Но ведь отныне я стараюсь все успевать в срок.

Возможно, мало делал для нашей любви —

Но до конца жизни помню: незабудка — твой цветок!

Незабудка — твой любимый цветок.

Воздушный поцелуй станет самым горьким.

Ты любишь говорить: что я тебя не люблю,

Что любить могут одни девчонки.

https://www.youtube.com/watch?v=5lS_sEY5eiI

Настроение вновь стремительно улучшилось, и в третье общежитие я заходил во вполне себе вменяемом состоянии. Заскочив внутрь, я затормозил у металлической вертушки. На месте вахтерши кемарила, не обращая внимания на ползающих по лицу мух, уже совсем другая бабулька — толстая и неопрятная. Та, с которой мне пришлось столкнуться в предыдущее свое посещения общаги, была куда опрятнее, да и худее раза в три.

— Уважаемая! — позвал я старуху, постучав костяшками пальцев по деревянной стойке, за которой она и восседала.

— Ась? — Бабка дернулась, едва не навернувшись со стула, и выпучила на меня свое белесые и выпученные, словно у снулой рыбы, зенки. — Фух! — Увидев меня, она облегченно вздохнула. — Напужал, скаженный! К кому намылился, хлопчек?

— Я к коменданту. Вот заселиться хочу, — поспешно сообщил я ей.

Терять время в ненужном разговоре с вахтершей мне жуть как не хотелось. Меня ждало солнце и море, а, возможно, и умопомрачительный секс, которого, как известно, в СССР нет. Ну… это если мне посчастливится до Ленки сегодня добраться. В чем я пока особо не уверен.

— Кха! — Харкнула в кулак старуха, у которой от жары, видимо, пересохло в горле. — Тады топай туды! — Она махнула пухлой ручищей, указывая направление. — Третья дверь…

— Я знаю, знаю! — перебил я её. — На абитуре здесь был…