Маша и Медведь 3 (СИ) - Войлошникова Ольга - Страница 11

Я вышла проводить его во дворик гостиницы, помахала у ворот, а обернувшись, наткнулась на внимательный и неприязненный взгляд какого-то серенького мужичка, сидящего в тени одного из павильонов. И без зазрения совести отвела ему глаза. Будут меня ещё всякие прохожие разглядывать!

Пока мы ждали Баграра, занялись приятным и полезным делом — трансмутировали платья. Не париться же в такую жару! И обувь. И шапки — в шляпки. Перебрали по нескольку вариантов, дурачась и хохоча. И тут в дверь постучали.

— Кто там? — подозрительно спросили мы хором. Не открывая двери, естественно. Хотя, кого бы она могла сдержать, эта фанерка?

За дверью повозились и ответили по-китайски:

— Пришёл мужчина, которого вы послали с поручением. Он просит девушку, провожавшую его, поскорее спуститься во двор.

Я мгновенно запаниковала. Баграр просит⁈ Что случилось?

— Маша, не ходи! — затряслась Катюшка. — Там опасность приближается!

— Маша, правда, — согласилась Маруся. — С чего бы Баграр тебя вызывал?

— Скорее! — крикнули из коридора. — Он истекает кровью! Он хочет что-то сказать!

— Выманивают, — попыталась остановить меня Аня. — Не ходи!

— Да перестаньте вы! — на меня накатила такая паника, я представила себе упавшего у ворот Баграра, который из последних сил держится, а я тут рассуждаю. — А если он умрёт⁈

Умрёт из-за того, что я побоялась выйти!

Я кинулась в коридор, отчего-то совершенно пустынный, на улицу… И тут сзади выкрикнули:

— Вот она! Лиса! — и со всех сторон посыпались люди.

Они были похожи на того типа, который меня разглядывал — в серых просторных штанах и рубахах, с какими-то обмотками на ногах. И у всех были палки! Первых двух я откинула щитом, а потом они замелькали со всех сторон, так что я не успевала даже поворачиваться и просто скорчилась, поставив купол защиты, по которому непрерывно молотили длинные жердины. И эти серые всё время что-то орали на выдохе. Бессмысленное, но каждый раз купол дрожал и как будто прогибался. Вот я дура! И Баграр совсем недавно ушёл, не успеет вернуться!

— В комнате её выводок! Убейте их! — визжащий голос перекрыл крики потасовки, и следом, заставив меня заледенеть от ужаса, Анечка рявкнула:

— Куда прёшь?!!

Господи, убьют девчонок!

Окно во втором этаже брызнуло рассыпающимися стёклами. Вылетело и покатилось серое тело. В проёме показалась Аня, встрёпанная, как фурия:

— Маша, держись!!!

Голос её с лёгкостью перекрыл все крики и шумы:

— Идём, идём!

Друзья, на бо-о-ой!

И смерть врагу

Несём с собой!

С нами сила,

С нами Бог!

Командир у нас Серов!

Ура, ура, ура, ура-ура!

Уральский полк идёт сюда!

С нами сила,

С нами Бог,

Командир у нас Сер-р-р-ров!*

*Припев казачьей песни

«В степи широкой под Иканом».

Мои защиты разом укрепились, контур перестал прогибаться! Я не успела обрадоваться, как начало происходить что-то ещё непонятное. Голоса завизжали совсем по-другому, и их как-то быстро стало совсем мало… И совсем не осталось! Незнакомый мужской голос — по-русски! — спросил:

— Живая?

Я поднялась на трясущихся ногах, отряхивая с ладоней каменную пыль двора:

— Жи… вая…

Спаситель наш оказался весьма колоритным, крупным мужиком двухметрового роста, в странном мундире, неуловимо напомнившем мне депутацию Заранского казачьего полка.

— Спасибо вам! Как вы вовремя!

— Русский русского на чужбине завсегда поддержать должо́н! — он широко улыбнулся и вдруг вперился в казачий знак. — Тем более, с такой меткой!

— Идите сюда! — крикнула из окна Анечка.

— Правда, зайдёмте, — пригласила я. — А то тут как-то неуютно.

Мы двинулись между валяющихся вокруг, тихо стонущих странных мужиков. Лестница на второй этаж и коридор тоже носили на себе следы побоища. Нет, разрушения! Вот как бывает, если со страху сырой магией врезать как следует.

Мужик вошёл в комнату, увидел ещё трёх девчонок, снял фуражку и прищёлкнул каблуками:

— Позвольте представиться, барышни: есаул седьмого специального казачьего полка, Погребенько.

— Казак! — обрадовалась Аня.

— А то ж!

— Я тоже из уральских буду, Аней звать. А это вот Маша, Маруся и Катенька.

— Весьма приятно, — чинно ответил есаул.

Я подошла к расхлёстанному окну, выглянула:

— Мне кажется, их много было. Вдруг набегут… И кому мы сразу с поезда помешали?

— Так это ж энти… шалиньцы! — с готовностью прояснил ситуацию есаул. — Как следовает из названия, любят пошалить. Зело прыгучие шпанюки, и дерутся хорошо. Но мелкие.

— А как ваше имя-отчество будет? — любезно спросила Маруся.

В этот момент по коридору прогрохотали спешные шаги, и в комнату влетел Баграр.

— Савелий, — немедленно протянул ему руку есаул. Тот слегка выдохнул и словно уменьшился, чисто шерсть на загривке уложил, даром что в человеческом образе. Руку пожал:

— Баграр.

— Иду, никого не трогаю, — решил прояснить ситуацию есаул, — вдруг слышу, дивчина казачью боевую завела, сунулся в ворота, а тут наших бьют! Ну, я и помог маненько.

— Спасибо, Савелий, — сурово кивнул Баграр и тоже подошёл к окну. — Жалко прерывать светскую беседу, но через десять минут здесь будет полгорода. Не хотелось бы мне устраивать массовую бойню, а без этого нас просто затопчут.

— А корабль? — растерянно спросила я.

— Нету корабля, — Баграр развёл руками, — трёх кварталов не прошёл, братцы этих, с палками, налетели. Такая каша… Сложил их курганчиком, но думаю, что разберутся они быстро, да и бросятся сюда, — Баграр прищёлкнул пальцами, от чего казак на пару секунд замер, и быстро сказал: — Магию чуют, по её следу и идут. И, кажется, видят сквозь морок.

Савелий разморозился и потёр затылок:

— Кажись, в ухе зазвенело… Так я про корабль! Далече вам? А то я ж как раз в порт шёл, мы сейчас отплываем. Подкинем своих-то. Куда надоть?

— Да хоть до порта Дальний.

— Будет и там остановка, — он решительно надел фуражку, слегка заломив её набекрень. — Пошли!

— За воротами-то, поди, ждут уж нас, — тяжко вздохнула Анечка.

— Не боись, девка! Задним двором уйдём да огородами! — Савелий подмигнул Анечке и лихо закрутил ус: — За мной!

06. СОЮЗНИКИ

РАЗГОВОРЫ РАЗГОВАРИВАЕМ

Выстроились мы просто: казак впереди, Баграр прикрывает сзади, все девчонки — в середине. При всей своей крупной комплекции, двигался есаул совершенно по-звериному, неслышно. Быстро миновав несколько коридоров, мы остановились на пороге большой кухни, в которой противно воняло горелым из спешно брошенных казанов с кипящим маслом. Савелий сделал нам знак обождать и проскользнул между огромных жаровен. За задней дверью обнаружился серый караульщик, немедленно получивший от есаула оплеуху, от которой сомлел и стёк по стеночке.

Савелий глянул вправо-влево и махнул нам двигаться за ним. Мы миновали завешанный выстиранными простынями задний двор, кособокие сарайки, заросли кустов, потом, и впрямь, какие-то грядки… Выбрались где-то на задворках.

— Тут идём спокойно, в полном праве, чтоб ни у кого и мысля́ дурная в нашу сторону не дёрнулась, — приосанился есаул, и Баграр с ним согласился. Иначе, сказал, всё будет выглядеть ещё хуже — подозрительно.

Больше часа мы добирались до порта по каким-то убогим предместьям. Потом — сквозь лабиринты складов и нагромождения контейнеров. По ходу дела мы узнали от Савелия, что их разведывательно-поисковый корабль отправляется к островам Индонезийского архипелага. Несколько лет назад казачий отряд, сопровождавший какую-то научную экспедицию, сгинул в островах во время бури. Их долго искали, но никого не нашли — ни казаков, ни военных, также участвовавших в обеспечении безопасности, ни хоть кого-нибудь из учёных. После трёх лет поиски были признаны бесплодными и прекращены. Но казачья община продолжала надеяться — они сами собрали средства, наняли небольшой, но быстроходный корабль и отправились ещё раз прошерстить архипелаг.