Газлайтер. Том 8 (СИ) - Володин Григорий - Страница 1

Выпускной вечер продолжается. Мы пьем безалкогольное шампанское, едим закуски, болтаем, танцуем, короче, развлекаемся, как можем. Я потанцевал с Леной и со Светкой, потом с Катей Фиткиной, потом снова с Антониной Павловной. Не то, чтобы мне сильно хотелось кружиться на танцполе, но такова традиция. Зачем еще приходить на выпускной вечер? Связи тут не заведешь, все уже знакомы. Вот и «кутим» как можем.

С одной только Камилой не танцевал. Но это не из-за меня. Дело в том, что я звал танцевать только Лену, я ведь с ней приехал, так положено, а Света с Катей вот сами просились. Но брюнетка решила сдержаться. Да и после нашего разговора с Шереметьевым она стала какая-то грустная и подваленная. А это уже не дело.

Улучив момент, подхожу к Камиле. Виконт как раз отошел, и она осталась одна с пустым бокалом.

— Чего грустим? — протягиваю брюнетке руку. — Пойдем танцевать.

Она округляет крашеные глаза, а потом облегченно улыбается.

— Конечно, Даня! — отставив бокал на стол позади, брюнетка принимает приглашение.

Через секунду мы кружимся в медляке, и временами стройное гибкое тело девушки приятно прижимается ко мне.

— Ты меня прости, Даня, — вздыхает Камила. — За Никиту. Он просто ухаживает за мной с тех самых пор, как Шереметьевы основали доброотряд, вот я и подумала почему бы с ним не сходить на выпускной.

— Какие подробности, — усмехаюсь, и она пристыженно отводит лицо. — Забей, это не повод портить себе праздник. Ты же «Русич», и я как командир приказываю тебе не пренебрегать отдыхом, приказ ясен?

— Так точно, командир, — облегченно улыбается брюнетка, а потом неожиданно признается:– Да мне просто хотелось, чтобы ты увидел меня с Никитой.

— Я увидел, — моя улыбка не исчезает. — Это платье тебе к лицу. Виконт, кстати, тоже, хоть и в меньшей степени.

Она звонко смеется.

Действительно, не осуждаю. Я Камиле ничего не обещал, и она вправе поступать по-своему. Глупо идти на бал одной, так что пускай. А если у них с Шереметьевым сложится — то совет да любовь, как говорится.

После танца ко мне подходит Предякин. Я как раз уминаю канапе с сыром и ветчиной.

— Вещий, — вздыхает Богдан. — Знаешь, всю учебу ты был тем еще засранцем. Долго я тебя ненавидел, долго хотел унизить, а потом…

— Ой, только, пожалуйста, не признавайся мне в любви, — я запиваю закуски соком. — У меня уже есть девушка и безвенница.

— Вещий, у тебя поразительное умение — бесить каждым словом, — Предякин сжимает кулаки.

— Да, я талант, — улыбаюсь.

— В общем, спасибо, что ты был в моей жизни, — со стиснутыми челюстями признается Айсмен. — Но и знай, пускай ты и заслужил звание гребаного героя…

— Два Георгия, на секундочку, — показываю я два пальца.

— … я все равно будут тренироваться в надежде когда-нибудь надрать тебе задницу, — глаза его сверкают яростью, а сам он протягивает руку. — В честном поединке.

— Буду ждать твоего вызова, — пожимаю руку. — Постарайся не надорвать пупок.

— Да пошел ты! — психанув, Предякин уходит. Хе.

А ведь чем-то этот диалог похож на наш разговор с директором. Оба эти индивида меня не выносят, но тем не менее признают мою полезность и даже необходимость. Забавно.

Ближе к концу вечера мы договариваемся с Никитой, что выедем за территорию школы и там проведем «традиционный поединок». Видно, что виконт уже сам не рад драке, но отказываться поздно.

Друзья тоже едут. Колонна дорогих машин останавливается у заснеженного поля. Кругом мороз и снег. Недалеко мерцают огни города.

Я сбрасываю пальто и смокинг на руки Грише, как моему секунданту, и встаю напротив Никиты. Виконт тоже скинул кожаный пуховик и отдал водителю.

— Какие правила, Ваше Сиятельство? — спрашиваю, расправив плечи.

— Можно без магии, — предлагает Никита. — И без клинков. Чистая рукопашка. Как вам? До первой крови?

— Устроит, — равнодушно отвечаю, бросив взгляд на молчащую Камилу.

Надо же, не предупредила своего кавалера. У виконта, конечно, нет шансов в ближнем бою против Мастера-физика, но это уже его проблемы. Все же странно, что он не знает о моем втором Даре. Хотя немудрено, ведь в столице перед его глазами еженедельно проносились десятки дуэлей. Похоже, за полгода в Москве про меня, правда, забыли. Ну ничего, скоро я поступлю в Академию и напомню о себе.

Драка проходит быстро. Шереметьевы — молниевики, а значит обладают недюжинным проворством и скоростью, но этого все равно мало. Выставить прямой блок, принять удар, нанести ответный хук, и виконт с разбитой челюстью падает в снег.

— Спасибо за бой, — я дежурно протягиваю руку офигевшему Шереметьеву.

Он принимает помощь и поднимается.

— Шпашибо, — травма челюсти, конечно, не способствует правильном произношению. К счастью, Камила уже подошла, чтобы подлечить раненого.

На этом мы разъезжаемся. Я сажусь с Леной в наш лимузин.

— Мой герой, — девушка целует меня в губы.

— Ко мне? — спрашиваю, приобняв ее за плечи.

— Ой, нет, сегодня тебя ждет сюрприз, — отнекивается Лена. — Лакомка готовит. Какой — не скажу.

Что ж, это и так несложно догадаться по прошлому опыту. Я уже однажды получал сюрприз от Лакомки, и именно Лена в нем участвовала. Значит, в этот раз кто-то другой…

После таких новостей прямо не терпится домой. Сначала отвожу Лену к себе, затем велю Никитосу гнать на максималках. По возвращению в усадьбу я иду на включенный свет в гостиной. Там меня ждет Лакомка в коротком халате. Под ним — ничего.

— Привет, мелиндо, — улыбается альва, она берет меня за руку и ведет к лестнице. — Ты вовремя — она должна уже переодеться.

— Кто она? — прищуриваюсь.

— Увидишь, — не ведется альва.

По дороге наверх вспоминаю, как меня провожали на выпускной Кира с Софией. Неужели…? Да нет, девчонки просто кокетничали, тут и близко не было чего-то романтичного.

Мы поднимаемся в мою комнату, и вот тут я застываю на пороге. На моей кровати сидит Антонина Павловна в прозрачном бежевом пеньюаре. А под тканью — ничего. Прямо сон наяву.

— Данила, ты больше не мой ученик, — смущенно произносит женщина, в то же время призывно изогнувшись. Грация у нее на высоте, как всегда, но сейчас с налетом эротичности. — Поэтому я наконец могу отблагодарить тебя за всю твою доброту, — она манит меня рукой. — Прошу не отказывай.

Какой тут «отказывай»! Не дождетесь! Стремительно как спринтер я бросаюсь в постель — в жаркие объятия обольстительной женщины. Позади меня раздается звонкий альвийский смех, а затем железный щелчок. Это Лакомка закрыла дверь. Изнутри.

Похоже, эта ночь будет бессонной…

— Как выпускной бал, братец? — встречает Антон Шереметьев вернувшегося брата.

— Как-как…Школьник меня сделал в поединке, — бурчит виконт, усаживаясь в кресле у камина.

Антон откладывает в сторону книгу, которую читал, и с любопытством смотрит на лицо молодого Шереметьева.

— Школьник…Дай догадаюсь. У тебя хватило ума нарваться на Данилу Вещего?

— Слушай, я в курсе, что он сильный телепат, но про рукопашку что-то не помню, — вздыхает Никита, уставившись в огонь.

— Потому что ушами слушать надо, — спокойно отвечает Антон. — Он же помог мне заполучить Исабель, учил драться на ножах.

— Так то ножи…

— Ну и он же не только телепат, ну и физик.

— А, физик, — кивает виконт. — Тогда понятно. Вот почему у него кости как железные.

— Чего не поделил с Данилой-то? — прищуривается Антон.

— Да, ерунда. Енерева на него засматривалась. Вот меня черт за язык и дернул, — отмахивается второй Шереметьев. — Не бери в голову. Мы разошлись и забыли.

— Надеюсь, — хмуро заявляет Антон. — А то ведь мне послезавтра уезжать в столицу. Ты остаешься за главного в Будовске, доброотряд будет на тебе.