Сабина Шпильрейн: Между молотом и наковальней - Лейбин Валерий Моисеевич - Страница 21

В то время когда Юнг написал фрау Шпильрейн письмо в форме доклада профессору Фрейду о ходе лечения пациентки, Сабина ничего не знала ни о намерениях своего лечащего врача, ни о его отношениях со своей матерью.

Она не знала также и о том, что после знакомства Юнга с Фрейдом ее лечащий врач будет, не называя ее фамилии, высказывать мэтру психоанализа такие суждения о ней, которые представят ее не в лучшем свете.

Знакомство Юнга с Фрейдом началось после того, как в апреле 1906 года он послал мэтру психоанализа только что опубликованную работу «Диагностические ассоциативные исследования: вклад в экспериментальную психопатологию». Эта работа включала в себя шесть статей, написанных Юнгом, а также ряд материалов, подготовленных другими швейцарскими психиатрами.

Фрейд не только благосклонно отнесся к данной работе, но и проявил интерес к юному швейцарскому психиатру, который был на 19 лет моложе его. Он с теплотой ответил на первое письмо Юнга, работавшего в швейцарской клинике, которая была известна многим врачам, имела солидную репутацию и считалась престижной.

В 1907 году по приглашению основателя психоанализа Юнг приехал к нему в Вену, где в течение 13 часов имел возможность общаться с ним. Позднее он с воодушевлением рассказывал Сабине об этой встрече и о том, что Фрейд покорил его. Но он умолчал о том, что время от времени его длительное говорение прерывалось Фрейдом, который в течение нескольких минут обобщал высказанный Юнгом материал, после чего тот вновь продолжал свою бессистемную речь.

Этой встрече предшествовала начавшаяся между ними переписка, в которой Юнг сообщил Фрейду о том, что лечит методом психоанализа 20-летнюю русскую студентку-истеричку. Об этом он написал в своем втором письме к Фрейду в октябре 1906 года.

Сабина не имела ни малейшего представления о том, что в данном письме Юнг сообщит Фрейду о тех интимных подробностях ее инфантильной сексуальности, которые в форме воспоминаний выявились в процессе ее лечения. В частности, он сообщил Фрейду о попытках маленькой Сабины испражняться на свою ногу, нажимать пяткой на анус, задерживать стул, а также о ее последующих занятиях энергичной мастурбацией.

Самое интересное заключалось, пожалуй, в том, что, частично описывая данный случай, Юнг не просил у Фрейда никакого совета относительно стратегии дальнейшего лечения. Он просто описывал некоторые подробности проявления инфантильной сексуальности у своей пациентки, чтобы у Фрейда создалось представление о его профессионализме как опытного врача, разбирающегося в тонкостях психоаналитического метода лечения. И только в конце письма он спросил мэтра психоанализа, что он думает об этом случае.

В ответном письме Фрейд выразил радость по поводу того, что русская пациентка Юнга является студенткой, поскольку необразованные люди пока остаются недоступными для психоанализа. Он также высказал несколько соображений, сводящихся к тому, что, исходя из описанных симптомов, мотивацией пациентки является анальное возбуждение, демонстрирующее типичную комбинацию черт характера, представляющих собой сублимацию анальной эротики. Подобные случаи основаны, по его мнению, на подавленном извращении и могут анализироваться вполне удовлетворительным образом.

В июле 1907 года Юнг написал Фрейду очередное письмо, в котором сообщал о том, что истерическая пациентка рассказала ему стихотворение о заключенном, открывающем клетку и позволяющем улететь любимой птице. Она призналась ему в своем желании иметь от него ребенка. Но для реализации этого желания он должен, как она того хочет, «выпустить птичку».

Сабина не знала того, что Юнг не только по-своему истолкует приведенные ею сюжеты из русской поэзии, но и преподнесет их Фрейду таким грубым, непристойным образом. Кроме того, он перепутал, как оказалось, Пушкина с Лермонтовым. В добавок ко всему он воспроизвел поэтические сравнения Сабины в такой форме, что они могли быть восприняты Фрейдом в качестве подтверждения психоаналитической идеи о типичном переносе сокровенных желаний истерической пациентки на лечащего врача, но ничего не говорили ему о возможных скрытых и подавленных желаниях самого Юнга.

Интересно, что за несколько месяцев до этого Фрейд поделился с Юнгом своими соображениями, связанными с явлением переноса. В декабре 1906 года он написал ему о том, что излечение психоаналитическим методом происходит в результате фиксации либидо, ранее имевшего бессознательную форму.

Юнг не мог не воспринять идею Фрейда о переносе в процессе психоаналитического лечения. Тем более что зарождающиеся в нем самом чувства к Сабине вызывали внутреннее беспокойство. Юнг нуждался в профессиональном оправдании того, что любовь пациентки к врачу следует поддерживать, поскольку именно она способствует выздоровлению.

Пояснения Фрейда относительно переноса могли развеять сомнения Юнга в исходе терапии, породившей у истерической пациентки чувство любви к лечащему врачу. Они могли послужить также питательной почвой для продолжения тех отношений с Сабиной, которые в конечном счете способствовали разгоранию жара любви, пламя которой могло не только растопить нравственные преграды, но и устранить профессиональные границы.

Сабина этого не знала. Как, впрочем, она не знала и того, что в сентябре 1907 года, выступая в качестве психоаналитика на состоявшемся в Амстердаме Международном конгрессе по психиатрии и неврологии, Юнг сделал доклад, построенный на разборе случая молодой русской истерички.

Если бы только Сабина знала, какими письмами обменивались Юнг и Фрейд во время распространения грязной сплетни, доставившей ей в 1909 году столь мучительные переживания!

Как только слухи о его связи с одной из студенток и намерении разорвать брак со своей женой дошли до Юнга, он тут же пожаловался Фрейду. В написанном в марте 1909 года письме к нему он не только пожаловался мэтру психоанализа на распространяемую о нем клевету, но постарался по возможности оправдаться перед ним. В связи с этим Юнг писал:

«Пациентка, которую несколько лет назад я вытащил с большим трудом из очень тяжелого невроза, предала мое доверие и мою дружбу самым оскорбительным образом. Она подняла гнусный скандал единственно потому, что я отказал себе в удовольствии сделать ей ребенка. Я всегда вел себя по отношению к ней как джентльмен, но, тем не менее, перед судом своей слишком чувствительной совести я не чувствую себя чистым, и это ранит больше всего, поскольку мои намерения в отношении ее были всегда достойными. Но Вы знаете, как это бывает – дьявол может превратить даже добродетель в порок. Тем не менее, из этой истории я вынес неоценимый опыт супружеской мудрости, так как до сих пор, несмотря на весь самоанализ, я имел совершенно неадекватное представление о своих полигамных наклонностях. Теперь я знаю, когда и как дьявол может бить копытами. Эти болезненные, но крайне целебные прозрения чертовски измотали меня изнутри, но благодаря этому я сохранил, надеюсь, определенные моральные качества, которые дадут мне соответствующие преимущества в процессе дальнейшей жизни».

Юнг не назвал Фрейду имени пациентки. Мэтр психоанализа не мог знать, что в письме Юнга речь шла именно о Сабине Шпильрейн.

К тому времени до него дошла информация о пациентке Юнга, познакомившей последнего с невротической неблагодарностью отвергнутой женщины. Один из шведских психиатров, приехавший к Фрейду, рассказал ему о женщине, которая представилась ему в качестве любовницы Юнга. Поэтому, написав через два дня письмо своему молодому коллеге, Фрейд постарался его успокоить.

В частности, в своем письме он подчеркнул, что быть израненным и оклеветанным любовью, с которой приходится работать психоаналитикам, – это удел их профессиональной деятельности. Однако, несмотря на подобные издержки этого вида терапии, психоаналитики не могут отказаться от психоаналитического метода лечения.

Испугался ли Юнг возможного скандала, способного отразиться на его профессиональном статусе, или, помимо этого, у него были другие мотивы, тем не менее, он предпринял определенные меры, о которых Сабина не ведала в то время.