Снежный странник - Фишер Кэтрин - Страница 2

• Предыдущая
• 2/89
• Следующая

— Ваши отцы были братьями. Я думал, они мне верны, но они присоединились к последнему бессмысленному походу Вулфингов, в котором объединились все мои враги. Жаль, что оба они погибли в снегах.

Джесса посмотрела ему в лицо:

— Ту снежную бурю вызвала твоя жена. Это она выиграла для тебя битву. — Ярл разозлился, но Джессе было всё равно. — Все ярлы всегда были из рода Вулфингов. Вот почему наши отцы выступили против тебя. Ты не имеешь права быть ярлом.

Она заметила, как тревожно и предостерегающе смотрит на неё Торкил, но дело было сделано. Она сказала то, что хотела сказать. Её лицо горело, руки дрожали.

Ярл угрюмо смотрел на языки пламени.

— В роду Вулфингов не осталось почти никого, — сказал он. — Те, кому удалось выжить, прячутся по хуторам, конюшням да коровникам, а их женщины и дети, презираемые, как рабы, поспешно прячутся в домах, лишь только заслышат конский топот. Гудрун всё знает. Она всё видит. Я отлавливаю их одного за другим. Их вождя, Вулфгара, схватили два дня назад; сейчас он находится в комнате прямо у тебя под ногами, его окружают лишь лёд и крысы. А теперь ко мне пожаловала и ты.

Он потёр руки, сухие, как бумага:

— Я вас не тронул. Оставил на ваших фермах, кормил и позволял жить — до недавнего времени. Но теперь вы выросли и стали для меня опасны.

Джесса смотрела прямо на ярла, а он не отводил глаз от пламени. Ей ужасно хотелось, чтобы он взглянул на неё.

— Ваши земли будут отданы верным мне людям, а вы будете жить в другом месте.

— Здесь? — спросил Торкил.

— Нет, не здесь. — На лице ярла промелькнула улыбка. — Далеко отсюда.

Джесса обрадовалась. Она провела в доме ярла два дня, и этого ей показалось вполне достаточно. Однако она ничем не выдала своей радости.

— Тогда где же?

Ярл слегка дёрнулся, словно ему вдруг стало неловко. Серебряные амулеты и молоточки Тора на его шее зазвенели.

— Вы будете жить вместе с моим сыном, — сказал он.

Они не сразу поняли, что он имеет в виду. Потом Джесса почувствовала, что ей становится нехорошо, по спине потёк холодный пот. Она медленно нащупала амулет, который когда-то ей дала Марикка.

Торкил побледнел.

— Вы не можете нас туда послать, — еле слышно выговорил он.

— Придержи язык и дай мне договорить. — Теперь Рагнар смотрел прямо на них, пристально, с издёвкой. — Ваши отцы были предателями; они хотели лишить меня власти. Многие помнят их. Неужели вы думали, что я оставлю вас жить на фермах, подарю стада оленей да ещё дам серебра в придачу?

— А почему бы и нет? — тихо сказала Джесса. — Вы же у нас всё отобрали.

Ярл засмеялся:

— Считайте, что вас отправляют в ссылку, и радуйтесь, что вам так повезло. По крайней мере, будете жить. Завтра на рассвете вы отправляетесь в Трасирсхолл. Я дам корабль и охрану, вас будут сопровождать до Тронда. А дальше… не думаю, что мои люди захотят идти с вами дальше.

Джесса видела, что Торкила бьёт дрожь. Она знала — он не может в это поверить, он в ужасе. И этот ужас выразился в его диком, отчаянном крике:

— Я не поеду! Вы не можете отослать нас туда, к этой твари!

Одним движением вскочив с кресла, ярл с такой силой ударил Торкила перчаткой по лицу, что тот с грохотом полетел на пол вместе с табуреткой. Джесса бросилась к брату, но тот отстранил её. Едва не плача от ярости, Торкил медленно встал.

— Бери пример со своей кузины, — сказал ярл. — Смотри судьбе в глаза. Я-то думал, ты сильный, но сейчас вижу, что ты всё ещё ребёнок.

Джесса крепко сжала руку Торкила. Сейчас лучше промолчать.

Ярл неотрывно смотрел на них.

— Гудрун права, — сказал он после продолжительной паузы, — от предателя может родиться только предатель. — Устало опустившись в кресло, ярл провёл рукой по лицу. — Теперь вот ещё что.

— Что? — холодно спросила Джесса.

Он вытащил что-то из складок своей одежды и протянул ей: небольшой пакет, завёрнутый в кусок тюленьей шкуры. Джесса видела голубые вены, проступившие на его руках.

— Это послание. — Рагнар неохотно посмотрел на Джессу и Торкила. — Возьмёте его с собой. Оно для Брокла, сына Гуннарса… который присматривает за этим существом. Передадите послание Броклу. Никому об этом не говорите. — Ярл устало оглядел зал. — Как бы там ни было, Кари мой сын. Берите, — сказал он после некоторого молчания и протянул им пакет.

Джесса долго не двигалась с места. Потом взяла послание. Внутри захрустел пергамент, когда она засовывала пакет в перчатку. Ярл кивнул и медленно встал. Пройдя несколько шагов, он остановился и бросил через плечо:

— После суда придёте в этот зал. Гудрун хочет поговорить с вами. Я не могу ей это запретить. — Потом оглянулся и сказал: — Сохраните мою тайну. Я больше ничего не могу сделать для Кари. Может быть, тогда, много лет назад, если бы я попытался… а сейчас уже поздно. Она обо всём узнает… — Он горько улыбнулся. — Я его никогда не видел. Я даже не знаю, как он выглядит.

Тяжело волоча ноги, ярл вышел из зала. На крыше захлопал крыльями голубь. В лучике света закружилось гладкое пёрышко.

— Зачем ты взяла это письмо? — спросил Торкил. Джесса и сама не знала.

— Тише, — буркнула она.

Торкил подошёл к грязному очагу и присел перед ним на корточки; Джесса примостилась рядом с братом.

— Нам надо бежать.

— Куда?

— На вашу ферму — Хорольфстед.

— Её забрали люди ярла. — Джесса теребила перчатку. — Три дня назад.

Торкил бросил на неё быстрый взгляд.

— Мог бы и догадаться. Ну что ж, к чему тогда разговоры? Мы уже ничего не можем сделать — с нами будут его люди.

— Только до Трасирсхолла.

— Угу. — Джесса помолчала. Потом быстро оглянулась через плечо и сказала: — Торкил…

— Что? — Он уже всё понял.

— Ты здесь дольше меня. Что говорят о Кари, сыне Рагнара?

— Ничего. О нём не осмеливаются говорить. — Торкил понизил голос. — К тому же его никто не видел, кроме одной женщины, которая присутствовала при его рождении. Через несколько дней она умерла. Говорят, её отравила Гудрун.

Джесса кивнула:

— Да, но ведь ходят слухи…

— Ты их уже слышала. — Торкил придвинулся к огню. — Она его прятала где-то здесь, в комнате без окон. Он покрыт шерстью, как тролль. Когда у него припадки, он рвёт сам себя зубами. Некоторые говорят, что глаза у него как у волка. В общем, болтают всякое. Кто знает, правда это или нет? А теперь она держит его в разрушенном замке, который называется Трасирсхолл. Я слышал, он находится на краю света, где-то далеко в снегах. Там ещё никто не бывал.

Джесса встала:

— И мы не будем. Мы убежим. Не смогут же они следить за нами постоянно.

— Гудрун сможет. Да и куда мы пойдём в этих льдах?

Внезапно Джесса зажала ему рот:

— Тихо!

Они оглянулись. Портьера на дальней стене зала слегка шевельнулась; вышитые на ней и уже полинявшие медведи и охотники, казалось, задвигались под слоем грязи.

— Там кто-то есть, — прошептала Джесса. — Нас подслушивали.

Женщин любить, в обманах искусных, что по льду скакать на коне без подков.

Прошла долгая минута. Они ждали. Потом Торкил подошёл к портьере и осторожно отвёл пыльную ткань. За ней оказалась пустота.

— Здесь ничего нет, — тихо сказал он. — Нет стены.

Не услышав ни звука, он раздвинул складки портьеры и скользнул между ними; быстро оглянувшись, Джесса последовала за ним. В полумраке они увидели стену, а в ней — каменную арку, за которой виднелась винтовая лестница, ведущая вверх. По ней кто-то тихо поднимался.

— Я же говорила, — прошептала Джесса. — Кто это?

— Не знаю. Наверное… — Он замолчал.

В зал кто-то вошёл, вошёл беззвучно, принеся с собой ледяную стужу. Джесса почувствовала, как на щеках и губах образовались кристаллики льда, как под кожу начал заползать мертвящий холод. Торкил стоял не шевелясь; на его губах поблёскивал иней.

• Предыдущая
• 2/89
• Следующая