БЕСсильный чемпион. Том 6 - Володин Григорий Григорьевич - Страница 12

– И че? – нехотя бросает Кали. Не врать же ей.

– Хватит ждать у моря погоды. Действуй уже сама, – Света закидывает в рот мармеладного кенгуру. – Он каждый день мир спасает, а между делом ему каждая норовит отдаться. Те же «зори», например, да и, кроме Бестии с японкой и той рыжей, полно куртизанок. На тебя уже не остается ни сил, ни желания.

– Ну спасибо, седая!

– Я серьезно вообще-то, а не чтобы подстебать, – фыркает Света, уминая сразу несколько зверушек. – Вику вот спроси, она тоже к нему сама в постель пришла, как я и Алка.

Обе дружно смотрят на Леди Носорог. Та пунцовая сидит, как свекла.

– Сама, да, – признается пристыженно и резко восклицает. – Ну и пускай, что не по приличиям! Зато потом не пожалела ни капельки!

– Делай выводы, простолюдинка, – холодно предлагает Света, снова отвернувшись к окну.

Кали задумчиво смотрит ей в пепельный затылок. Может, она ошиблась, и княжна не полная стервоза, иногда дающая подачки для эффекта, а на самом деле добрая в душе?

Кали продолжает наблюдать, как княжна, словно через силу, уминает новую горсть сладкого из пакетика.

– Свет?

– Чего тебе еще?

– А с чего это ты перескочила с бананов на мармеладки?

Вика заливисто смеется. На щеках Светки вспыхивает красный-прекрасный румянец.

– Всё тебе расскажи! Не доросла еще! – тут же начинает огрызаться княжна. – Ты даже еще не стартанула! И далеко не факт, что Перун тебя на пушечный выстрел к себе подпустит!

Нет, всё-таки стервоза. Сделав такой вывод, Кали вступает в перепалку со своим классовым врагом. Вика продолжает ржать с их «словесного футбола».

Баталия принимает уже нешуточный оборот, и княжна Бородова близка, как никогда, к применению «оружия простолюдин» – русского мата, – как из портфеля красноволосой барышни раздается славянская баллада:

Чернобровый, черноокий,Полонил мое он сердце,Как понять такую радость,Что мил меня любит?

Чернобровый, черноокий,Полонил мое он сердце,Как понять такую радость,Что мил меня любит?

Чернобровый, черноокий,Полонил мое он сердце,Как понять такую радость,Что мил меня любит?

Чернобровый, черноокий,Полонил мое он сердце,Как понять такую радость,Что мил меня любит?

Пока Кали и Света, забыв о склоке, недоуменно переглядываются, раскрасневшаяся Вика радостно принимает звонок:

– Да, Бес? – сегодня явно день пунцовых щечек. – Хорошо. Ставлю на громкую.

– Спасайте «сестру», – коротко гаркает Бес, перекрывая какой-то шум, похожий на звон металла. – Быстро летите в усадьбу Аллы.

Сразу же Кали приходится отлипнуть от спинки сидения – за ее плечами раскрываются перепончатые крылья. А еще кожу покрывают твердые эфирные щиты – Бригантина. Рядом Света и Вика тоже обрастают крыльями, Бригантиной и вдобавок синими Когтями. Но последние у Кали есть свои. Довольная, она тут же призывает багровые резаки и демонстративно выставляет их перед «сестрами». Мол, смотрите, может, я все еще и девственница, зато сил у любимого оттягиваю на себя меньше, чем вы.

– Уже выдвигаемся, – рапортует Вика в мобильник и на ходу открывает дверь. – Девочки, одна за другой! Света, да брось ты эти мармеладки! Слышала же! Алла в беде!

Словно птицы, девушки выстреливают в пасмурное осеннее небо. Несутся на воздушных потоках. Развеваются на ветру короткие юбки, обнажая спортивные ноги. У Светы вообще подол поднимается вверх, обнажаются бледные ягодицы. Летящая позади Кали вынуждена признать – «седая» везде красотка. Не просто так ведь Бес не сопротивляется ее ночным поползновениям. Да и у Вики сочный спортивный круп, без единой целлюлитной складки. А бедра такие широкие, что запросто родит тройню. Будто и не школьница. Словно фрактал тавра как-то раздвинул ей таз.

Охваченная эмоциями, Кали летит и кричит. Восторг затапливает сердце бурлящими волнами. Она снова будет сражаться! Бес их призвал, потому что полагается на своих поляниц. Ясно вам всем?! Кали – никакое не полено, она – боевая поляница! Воительница!

Вика со Светой оглядываются на крик Кали. Увидев радостный оскал на ее лице, они тоже подхватывают клич:

– За Перуна! Поляницы!

Свистящий ветер играет с их голосами, обрывает слова, соединяет слога по-своему, получая что-то новое.

– За Перуна…ляницы!

– Пер…яницы!

– Перун…ницы!

Пока не выходит:

– Перуницы!

Удивительно, как Кали и Света, переглянувшись, единодушно подхватывают предложенный ветром клич, к ним присоединяется и Вика:

– Перуницы!

Молнии Перуна. Символ света во мраке, знак разрушения демоничечких сил и истины.

Уже издали видны клубы дыма, поднимающиеся над белокаменной усадьбой. Двор перекопан стрельбой РПГ с пулеметами и атакующими техниками. Повсюду трупы в неестественных позах. Разнесенное в хлам крыльцо охраняет группа автоматчиков. Благодаря острому зрению гарпиуса Света замечает у всех сторожей странность – стеклянные глаза. Будто уснули.

– Я бы к ним не спускалась, – предупреждает княжна впереди летящую Вику.

Громовой раскат сотрясает дом. На втором этаже вспыхивают синие зарницы с белыми сердцевинами, сиянию вторит стрекот пламени и предсмертный вой сжигаемых тварей. Гончие?

– Похоже, Алла уже вовсю веселится, – усмехается Вика. – Не позволим ей забрать всё веселье.

Влетев в разбитые окна, поляницы будто попадают на рок-концерт. Этаж охвачен пожаром. Удары грома бьют по ушам, повсюду валяются дымящиеся Гончие.

Над огромными лохматыми трупами возвышается сереброкрылая Алла. Железный клюв распахнут, внутри него пляшет непроглядная тьма. Из стальных рукавиц растут Когти Беса. Округлые вытачки для грудей залиты дымящейся кровью демонов.

– Даже нам ни одну псину не оставила, – расстроенная Вика в сердцах пинает одну из рассеченных туш. На ее голос оборачивается Леди Горгулья. Неверяще моргает багровыми глазами, низко посаженными над железным клювом.

– Вика! «Сестры»! – радостно кричит Алла, кинувшись к девушкам и осторожно приобняв их когтистыми руками. – Я так испугалась поначалу, но оказалось мне ничего не стоило их перебить. Бес как-то сразу почувствовал беду и дал свои Когти, – она оборачивается назад. – Мама! Вылазь уже! Все закончилось!

Из противоположного конца этажа отозвалось жалобное всхлипывание:

– А можно я здесь еще немножко побуду, дочка?

Кали вглядывается в горящие обломки мебели, пытаясь понять, куда зарылась бывшая княгиня Лидия. У стены стоит почерневший от копоти сейф. Толстая дверь захлопнута. Слух Гончей улавливает шорох внутри железного ящика. А еще, Кали не уверена, но, кажется, у Лидии Настьевой стучат зубы.

– Смекалка у тебя работает, Алка, – Вика тычет кулаком княжне в наплечник. – Хорошее убежище нашла Ее Сиятельству.

– Да она сама туда упряталась, – щелкает клювом Алла. – Как драпанула от меня, когда я облачилась в Горгулью. Даже обидно. Без понятия, чем ее оттуда выманить.

– Забей и пускай еще сидит. Рано ты решила, что всё закончилось, – сообщает Света. – Снаружи толпа непонятно чьих дружинников.

– Ага-ага, – ощеривается Кали. – Тебе на помощь они не сильно спешили, значит, враги.

– Хоть не псины, но фрагов нам перепадет, – радуется Вика.

– Аднака, незя фрага, – громкий бас за окном заставляет всех девушек разом подпрыгнуть.

Поляницы напрягаются, но на сожженный паркет грузно спускается старый знакомый. Крокодил Али обзавелся перепончатыми крыльями и синими Когтями, но мордой лица все такой же красавчик. Поведя длинным носом по сторонам, майор спецназа мурлычет:

– Песа пахнят. Жаряна, аднака.

У Крокодила бегут слюнки из пасти.

– Али! – восклицает Кали. – А ты здесь какой попуткой, аднака?

– Да Бес к нам няньку отправил, что непонятного? – резко грустнеет Света. – А мы уже губу раскатали, что получили настоящее боевое задание. Перуницами себя поименовали. Пудреницы – вот кто мы.

– Не придумывай, седая, – обрывает Вика депрессивную фантазию княжны. – Подмога – вот как правильно это называется, никакая не нянька. Мы не в яслях, а посреди уймы демонских трупов. Бес подстраховался, беспокоясь о нас, так что имей благодарность.