Повелитель миражей (СИ) - Крынов Макс - Страница 54

Тело — мой инструмент (эпический):

Кто-то опасается наносить на тело усиливающие татуировки, кто-то меняет свои органы на механизмы, чтобы усилить себя. Но вы зашли дальше! Вы — первый человек, который поместил в себя симбионта, лучший инструмент для изменения тела. Никто не знает, что руководило вами в тот момент, но награду вы получаете. Ваше тело развивается гармоничнее.

Неуничтожимый (эпический):

Человек не может существовать без тела. Каждому известно, что душа, существующая вне тела, либо исчезает, либо становится призраком. Но вы доказали обратное! И пусть без тела вы просуществовали всего пару мгновений, этого оказалось достаточно, чтобы закалить вашу душу пространством и временем. Титул остается за вами, как и награда: теперь уничтожить вашу душу практически невозможно.

Один ли в поле? (редкий):

Умные люди готовятся к походам в осколки обстоятельно: облачаются в артефактную бронь, берут с собой запасы еды, воды, зелий и выступают в составе команды. Но не вы! Проявив несравненное слабоумие, вы посетили свой первый осколок с переломанным позвоночником, будучи слабее каждого существа, которые и населяли этот осколок. Отвага? Глупость? Прогрессирующее безумие? На этот вопрос нет ответа, но так как вы выбрались оттуда, да еще и с прибытком, получаете заслуженную награду. Контролировать множественных юнитов теперь выходит легче.

Бонусы:

Слабое сопротивление к ядам

Статус радовал. Рост потрясающий — набрать восемь единиц в теле и три неплохих титула меньше, чем за месяц — невероятное достижение. Так я еще и ранг повысил! Теперь у меня С-ранг, эпический, до прежнего мифа всего два шага.

Хотя, будь у меня с самого начала пара миллионов, можно было бы купить отличную алхимию и за месяц достичь легенды. Увы, деньги у меня появились только сейчас.

— Ну, показывай наших новых охранников.

Я призвал десятерых хобгоблинов, опуская резерв до половины. Юниты — рослые и широкие, будто борцы республики Дагестана, выглядели весьма внушительно. Отец одобрительно хмыкнул.

Призванные юниты почти не отличались по размеру. На столе лежали иллюзорные артефакты и комплекты мешковатой формы с высоким воротником, перчатками и кепкой с длинным широким козырьком — даже если к нашим воротам подъедет кто-то, умеющий работать через иллюзии, ничего лишнего он не увидит.

Вчера отец купил каждому члену семьи защитный артефакт — благо, с деньгами пока проблем не было. Вчера же договорился со Стефаном Даримовым, известным специалистом по защитным системам. Маг оказался свободен: приехал, прошелся по периметру усадьбы, устанавливая анализирующие артефакты, на основании показаний которых в будущем поставит купольную защиту.

— Как там репетитор, согласилась поработать с нами еще раз?

— Ей столько денег в прошлый раз отвалили, что она готова с дьяволом болтать, — поморщился отец. — Проблема не в том, чтобы обучить твоих монстров русскому языку. Просто нужно еще втолковать им, как работать с камерами, объяснить правила поведения на территории и рассказать про должностные инструкции.

Я поморщился, предвкушая головную боль от передачи информации, но все-таки ответил:

— Ну да, это сложнее. Но это я могу взять на себя.

— Что, ты еще и по работе с хобгоблинами мастер? — хмыкнул отец.

— Если десятилетиями работаешь с чужим разумом, сможешь без проблем скомпоновать знания и передать их по связи своим юнитам.

Отец злиться не стал, как не стал и отмалчиваться на такое заявление, или просить меня прекратить затянувшийся спектакль. Хороший знак.

— То есть, репетитора можно не нанимать?

Я задумался. С одной стороны, я обучу хобгоблинов русскому языку за какие-то сутки, но заплачу за это дичайшей головной болью. А с другой стороны, голова и так будет болеть чудовищно, когда я дам кенку изучить все журналы, инструкции по работе с видеосистемами и списки доверенных лиц с фотографиями. Вдобавок, кроме инструкций придется передавать монстрам еще и пакеты данных с правилами поведения в обществе, чтобы не натворили того, что они могли натворить в своих «пещерах».

— Могу и сам перекинуть им знания. Правда, голова будет болеть от непривычных телу нагрузок.

Отец задумался.

— Могу завтра с утра позвать своего товарища, целителя. Мишка не столь умел, чтобы убрать твой шрам, но с головной болью от перенапряжения справится. Из-за пристрастия к выпивке и азартным играм его выгнали с предыдущей работы, но сутки-другие без спиртного и казино Миша точно потерпит.

Пока мы разговаривали, монстры переоделись. Затянули ремни, закрепили липучки на одежде, подгоняя ее под фигуры. А надетые амулеты и вовсе превратили монстров в розовощеких и непримечательных амбалов. Правда, иллюзии были самыми стандартными, и теперь в лаборатории толпились десять «человек», похожих друг на друга до последней черты.

Ладно, амулеты потом можно будет новые купить. Увы, работать над артефактами иллюзий я пока не стану — слишком уж затратно и по времени, и по ресурсам. Каждую иллюзию необходимо откалибровать, на каждое выражение лица создать такое же у иллюзии. Муторно и долго.

— Кстати, я тут подумал насчет защиты членов нашей семьи.

— И чего надумал?

— Можно добыть побольше фрагментов тех же хобгоблинов или орков, вручить им хорошие иллюзорные амулеты и поставить юнитов в качестве телохранителей к каждому члену нашей семьи, для сопровождения за стенами усадьбы. Но есть нюанс — мало того, что наши к такому непривычны и скорее напрягутся, так при желании каждого телохранителя можно убить. К тому же, есть места, куда посторонних не пустят — та же Академия.

— Все еще не понимаю, что ты предлагаешь.

— Есть способ усилить регенерацию и сопротивление к ядам до полного иммунитета. Полностью останавливает старение, а иногда даже обращает его вспять.

— Вот как? Но раз ты все еще не использовал его на себе, значит есть какое-то ограничение, верно?

— Я достал его и использовал на себе, — призываю из пространственного кольца кинжал и режу лезвием ладонь. Кровь останавливается за считанные секунды. — К утру от пореза останется шрам, который исчезнет за пару дней. Если прокачать способность, можно будет не опасаться выстрела в голову, а в особых случаях даже обезглавливание тебя не убьет. Но нюансы действительно есть. Для того, чтобы получить такую регенерацию, нужно внедрить в себя наследие Древних.

Описываю ему операцию, которую нужно проводить. Смещаю акценты — вместо «инопланетная жуть, выглядящая как лохматый ремень», говорю «симбионт», «наследие Древних», «возможность стать сильнее». Объясняю, что в будущем влияние этих организмов изучали десятилетиями и не нашли подвоха.

— Ты говорил, что с нашей семьей в будущем не случилось ничего плохого, — мрачно смотрит на меня папа. Ему не нравится, куда уходит диалог.

— Да, но прежде мы не развивались так стремительно. В том варианте будущего я не владел призывом, а ты не следил за птицами в ангаре. Может, и в этом варианте все будет иначе, а может — не будет. Но я бы хотел, чтобы каждый член моей семьи был защищен.

— И как, я в будущем прошел операцию по внедрению этого твоего «симбионта»?

— До последнего отказывался. В восемьдесят шесть согласился.

— Не верю.

— Мать настояла, сразу после первого инфаркта. Ты и целителей не слишком жаловал.

— Теперь правдоподобнее. Но я все еще не уверен в безопасности этой древней штуки. Я тебе не фанатик, который себе руку готов оттяпать, если найдет в кораблях Древних навороченный протез.

— В будущем проводилась масса…

— Я не был в будущем и не читал, что там написали ученые! И если на то пошло, я до сих пор не верю в твою историю. И пока не поверю, пока не увижу, что с тобой ничего не произошло за годы, которые ты проведешь с этой штукой внутри, ни один член моей семьи себе эту штуку под кожу не засунет. Понял?