Повелитель миражей (СИ) - Крынов Макс - Страница 28

Вот с улыбкой переглядываются Липов и Фальберг. А когда в аудиторию заходит Лиза Богач, ей улыбается Елисеева. Оцениваю и запоминаю все переглядывания, перешептывания, улыбки и прочее. Если не упускать эти моменты, очень просто заметить, кто кому друг, кто кому нравится, где видна злость или зависть. Конечно, такое нельзя сказать про каждого, вот только в нашей группе почти никто еще не научился контролировать себя, удерживая постоянный покерфейс. Гормоны шалят, эмоции играют.

Первая пара удивляет. Вместо пухленького преподавателя литературы в аудиторию заходит поджарая женщина лет тридцати пяти. Коротковолосая преподаватель одета в черные джинсы, черный же пуловер и белые кроссовки. Весьма удобная одежда — я бы не отказался сменить свою форму на подобное.

— Добрый день, группа. Меня зовут Александра Латыпова. Можете обращаться мне по полному имени, отчества у меня нет. Сегодня и на протяжении всей следующей учебы я буду вести у вас предмет с названием «Защитные ритуалы».

То есть, унылого обсуждения почивших классиков сегодня не будет? Какая печаль.

— А с чем связано появление нового предмета? — подняв руку, спросила Богач.

— С произошедшим прорывом. Руководство решило, что вам стоит добавить новые предметы, чтобы вы смогли лучше действовать, когда вам будет угрожать опасность, поэтому в ближайшие годы мы изучим основы экзорцизма, запомним часть самых распространенных рун и построение некоторых защитных барьеров. Я расскажу о элементарных правилах безопасности в осколках и в нашем мире. Я отлично знаю, что некоторые из вас знают и понимают большую часть того, что я вам буду рассказывать. Или думают, что знают, и понимают. Этим людям я буду давать отдельные задания, чтобы не скучали. Но далеко не всё, о чём я буду рассказывать, окажется вам известно, так что присутствовать на моих занятиях должны абсолютно все. Отсутствие ученика на моем уроке я восприму, как личное оскорбление. Всё понятно?

Нестройные ответы ее устроили, дальше преподаватель занялась знакомством с классом и отметкой посещения. После — лекция.

О большей части того, что она говорила, мне было известно. Первая лекция была скорее знакомством, где Александра оценивала наши знания и тягу к обучению. В середине пары она снова поманила нас будущим обучением, причем упомянула, что если мы будем усваивать знания достаточно быстро, то она покажет даже сложные мини-печати. О том, что научит их чертить, не сказала, и правильно — для такого нужно быть неслабым ритуалистом.

Меня заинтересовало, откуда почерпнула знания о таких печатях. Захотелось заглянуть в голову женщине. Вот только несмотря на то, что я не чувствую у Александры защитных артефактов, держится она уверенно, внимательно смотрит по сторонам и больше похожа на настороженную кошку. Поэтому давлю желание залезть в ее вондер и познакомиться поближе. Да и опыт не советует соваться в головы людям, чья деятельность связана с изучением способов всевозможных защит. Если она — менталист, хороший иллюзионист или просто развивший чувствительность человек, может почувствовать вторжение и обязательно донесет о наличие в классе специалиста по работе с внутренним миром. О моих иллюзиях знают, но одно дело — знать, что я способен на простенькие фокусы, а другое — понимать, что я работаю через внутренний мир. Второе — такая способность сродни заряженному пистолету, выстрелом которого можно в клочья разнести чужой домик для мыслей. Ученик Академии не может обладать столь сильным навыком, это уровень опытного мага.

Незаметно проникнуть в разум человека, защищенного непонятным способом? Звучит, как вызов! Дело не на одно занятие, но при успехе я смогу скопировать знания из ее головы. Чем не награда за труд? Надеюсь, там найдется что-нибудь стоящее.

Поднимаю руку, дожидаюсь кивка.

— Александра, вы упомянули мини-печати, кроме того, вы говорили о дополнительных заданиях с теми, кто уже знает изучаемую тему. Извините, за нескромный вопрос, но что делать тем, кто уже умеет чертить их?

— Напомните, как вас зовут?

— Айдар Алмазов.

— Айдар, боюсь, что никому из вас не по силам начертить такую печать.

— Не нужно бояться. Просто проверьте.

Женщина недовольно сверкнула глазами, но показала на доску:

— Прошу. Кто сможет начертить на доске любую мини-печать, может рассчитывать на годовое «отлично», как бы он не показал себя на остальных уроках. А если таковых не найдется, вы, Айдар, первым получите оценку за поведение. И уверяю, она вам не понравится.

Вот и создал очередную возможность показать себя.

— Надеюсь, вас удовлетворит печать сбора энергии?

Начертить печать мелом я не смогу — слишком толстыми выйдут линии, потому беру карандаш и шагаю к доске. Группа уже не бросается ехидными комментариями, и даже Липов засунул язык под себя.

Демонстративно закатываю рукава и приступаю к работе — касаюсь доски кончиком грифеля, подаю слабейший, и самое главное — ровный поток в грифель карандаша, и быстро вывожу извилистую и изломанную линию печати, не отрывая карандаша от доски (высший пилотаж, обычно фигуру чертят в пять подходов).

Спустя пять минут на доске формируется фигура из тончайших росчерков: я выписываю сотни рун, соединяя их друг с другом, и каждая ложится на то место, где она и должна лежать. Постепенно линии начинают светиться синим, хотя я не вкладывал в них ни грамма маны: печать сбора энергии сама напитывается энергией, даже будучи незавершенной.

Светящиеся линии замечает абсолютно вся группа: поднимается громкий шепот, который не смолкает до самого конца. Рано или поздно пришлось бы показать свои знания, либо скрывать их все время обучения. Но для чего прятать? Скрывая свои реальные способности, точно не смогу взять максимум из своего обучения.

Когда закончил, фигура светилась так ярко, что смотреть на линии было больно. Я вывел пару рун: «укрепление» и «врастание», обеспечив их энергией от печати: теперь проще заменить доску на новую, чем стереть карандашные линии. Впрочем, думаю, Академия найдет, куда приспособить печать.

— Печать сбора энергии, — кратко презентовал я похожую на жука рунную фигуру метрового размера. — Используется везде, где можно. Можно закрепить на защитную печать, можно запитать иллюзию, а можно соединить с парой накопительных печатей и поставить условие высвобождения накопленной энергии, получив мощную магическую бомбу.

Отворачиваюсь от доски и осматриваю одногруппников. В эмоциях тот еще компот: от веселья и восторга до самой черной зависти от Липова и еще парочки человек. Люди открыто достают мобильники, снимают меня на фоне доски. Думаю, на перемене еще подойдут, сфотографируют вблизи. Возможно, кто-то попытается стереть печать.

Необразованных людей в группе нет, мою печать оценили и осознали, что я показал работу на уровне маститого ритуалиста. Вот только мои одногруппники не могли оценить всю красоту проведенного ритуала, а вот преподаватель, которая к подобным рунам шла не меньше лет пяти, годами училась контролировать энергию на столь ювелирном уровне, оценила, и теперь смотрела на меня, как волк на жирного зайца. Пальцы мелко дрожали, будто ей не терпелось вцепиться в ворот моей рубашки и вытрясти из меня признание — как я смог чертить такие печати.

— Кто вас учил? — громко спросила она.

— Да так, сам рисовал потихоньку. Там кружок накорябаю, там палочку нарисую. Вот как-то и до печатей дошел.

— Хорошо, — через силу кивнула женщина. — Присаживайтесь и продолжим лекцию. Всех остальных прошу убрать телефоны.

Думаю, покажи я ей такой фокус вне академии, она попыталась бы выбить из меня информацию, а на глазах всей группы она такого себе позволить не могла.

После звонка к моей парте подошла преподаватель, пока одногруппники ломанулись рассматривать сияющие линии.

— Как вы создали мини-печать? — Строго спросила Александра.

Я удивленно посмотрел на женщину.

— Конечно же, как и все остальные ритуалисты, способные на такое: с помощью тысячи часов, уделенных ритуалистике. Без долгой практики я бы эту печать не начертил.