Битва за Севастополь. Последний штурм - Рузаев Станислав - Страница 14

По мнению генерала П.Г. Новикова, противник уже в первый день своего наступления имел шанс захватить Балаклаву, если бы грамотно распорядился своими войсками, а главное, своей артиллерией. Он считал, что против его дивизии было сосредоточено недостаточно орудий, потому урон, нанесенный ими в ходе артподготовки оказался несущественным. Поэтому, когда в атаку пошла пехота, ее встретили пулеметным огнем по заранее пристрелянным рубежам, чем нанесли немцам очень большие потери[105].

После полудня командир XXX корпуса генерал М. Фреттер-Пико был вынужден донести командованию 11-й армии, что продолжение атак в полосе наступления 28-й дивизии приведет только к еще большему увеличению ненужных потерь. В создавшейся ситуации нет возможности добиться какого-либо существенного успеха и следует временно прекратить атаки. Продолжить наступление можно на следующий день после проведения дополнительной подготовки. Командование армии воздержалось от принятия конкретного решения, пока не прояснится положение на остальных участках фронта[106].

По сходному сценарию развивались события на правом фланге ХХХ корпуса. Атака 1-й румынской дивизии на выс. ПМ 06 и ПМ 07 началась сразу же после окончания артиллерийской подготовки, которую осуществляли корпусная артиллерия и орудия 72-й немецкой дивизии генерала Ф. Мюллер-Гебхарта. Несмотря на несколько предпринятых попыток, союзники не смогли сломить сопротивление войск 386-й дивизии. Главная причина неудачи заключалась в том, что и на этом участке огневые точки обороняющихся в ходе артиллерийской подготовки подавлены не были. Захлебнулось проведенное в 13.00 повторное наступление[107].

Во II секторе противник двигался на д. Верхний Чоргунь и долину Кара-Коба. Первый день штурма начался массированным обстрелом позиций 386-й дивизии. Огонь был открыт в 5.00, и вскоре высоту, прикрывавшую шоссе Севастополь – Ялта, окутали столбы дыма, сквозь которые прорывались всполохи пламени. С наблюдательного пункта командира 7-й бригады казалось, что все живое на высоте уничтожено. Но стоило немцам перейти в атаку, как по ним открыли огонь бойцы дивизии.

Обстрелу подверглись и позиции самой бригады в районе Итальянского кладбища. Артподготовка продолжалась сравнительно долго, как показалось комбригу, не менее трех часов, после чего на участке обороны бригады поднялись в атаку румыны. По их движущимся вверх по склонам цепям открыли огонь пехота, бригадная артиллерия и минометы, в итоге атака захлебнулась. Немедленно по команде начальника артиллерии майора М.А. Черенкова огонь был перенесен на артиллерийские батареи противника, расположенные в районе д. Алсу и в излучине Сухой речки.

Все атаки бойцы 386-й дивизии и 8-й бригады морской пехоты успешно отразили. Наступавшие на их позиции румынские 1-я горнострелковая дивизия и 18-я пехотная были встречены всей мощью оружия, понесли большие потери и во второй половине дня от продолжения атак отказались.

Не дождавшись приказа на прекращение наступления, командир 28-й дивизии распорядился продолжать атаки. Во второй половине дня он имел возможность доложить в штаб корпуса, что высота ПМ 02 и высота, расположенная в 500 м от свх «Благодать», захвачены. Также временно были заняты немцами выс. ПМ 01 и ПМ 03, но пехота на них оказалась под минометным огнем и, понеся потери, была вынуждена к вечеру оставить высоты.

Потери в ротах за день оказались очень высокими. Если перед боем в них насчитывалось до 70 солдат, то во второй половине дня 7 июня – уже по 20. Особенно яростно, по оценке немецкого командования, советские бойцы защищались между выс. 440, 8 и выс. ПМ 01. Продолжение атак на следующий день было возможно, но в германских штабах осознавали, что если ситуация не изменится, то новое наступление принесет не меньшие потери – и без гарантии результата. Было бы желательно, чтобы к наступлению присоединилась и 72-я дивизия, так как 7 июня вся артиллерия обороняющихся оказалась сконцентрирована на батальонах 28-й дивизии, отчего они понесли непропорционально большие потери[108].

По результатам утренних и дневных атак дивизий XXX корпуса начальник штаба 11-й армии в 17.30 пришел к заключению, что 8 июня они не будут готовы к решительному наступлению. Батальоны 28-й дивизии были сильно обескровлены, поэтому ее командиру отдали приказ прекратить атаки и закрепиться на достигнутых рубежах. Предложение использовать в наступлении 72-ю дивизию было отклонено.

К вечеру в руках противника оставалась только одна важная высота, именуемая немцами Циннобер III (ПМ 02). Во второй половине дня, когда 28-я дивизия прекратила наступление, ее части оставили выс. ПМ 01 и ПМ 03. В сложившейся ситуации комендант сектора генерал П.Г. Новиков счел необходимым провести контратаку и полностью восстановить рубеж обороны. На помощь 381-му полку прибыли батальоны 602-го полка, которым командовал подполковник П.Д. Ерофеев. В 19.30 они предприняли совместную атаку против выс. ПМ 02. К этому времени на высоте осталась всего одна немецкая рота, в которой после дневных боев насчитывалось всего 30 человек. Однако при поддержке дивизионной артиллерии советская атака была успешно отражена немецкой пехотой.

Активность советской пехоты обеспокоила командира 28-й дивизии генерала Й. Зиннхубера. Утрата выс. ПМ 02, единственного приобретения дивизии за день, перечеркивала все затраченные усилия и понесенные потери. Поэтому с наступлением сумерек он потребовал силами 49-го полка восстановить связь с ротой, оборонявшейся на высоте ПМ 02. Но в ночь на 8 июня 381-й и 602-й полки предприняли повторную атаку на выс. ПМ 02 и холм с бункером, расположенный в 500 м западнее свх «Благодать». К утру нового дня обе высоты вновь оказались под контролем войск I сектора[109].

Итоги первого дня немецкого наступления оказались одновременно и обнадеживающими, и тревожными. Система обороны, на создание которой истратили несколько месяцев, в целом показала себя жизнеспособной. Длительная бомбардировка и артиллерийские обстрелы не смогли ее нарушить даже на направлении главного удара, поэтому прорвать ее на всю глубину за первый день наступления немцам не удалось.

Тем не менее на стыке 79-й бригады и 172-й дивизии образовался «клин» глубиной до 1,2 км, который в дальнейшем мог стать плацдармом для развития наступления в глубину и прорыва к Северной бухте. Кроме того, были захвачены три высоты, а именно выс. 124, 0, 126,5 и 137,1, что позволяло противнику беспрепятственно совершать маневры своими силами из долины р. Бельбек и Камышловского оврага.

В I и II секторах немецкое наступление в целом провалилось. Нигде цели дня достигнуты не были. Неудачно проведенная 28-й дивизией атака стоила ей несоразмерно больших потерь. После проведенных в течение 8 июня подсчетов они составили 9 офицеров и 564 унтер-офицера и рядовых. 6, 7 и 8-ю роты 49-го полка пришлось объединить в одну[110]. В последующие дни, вплоть до 11 июня, ХХХ корпус активности не проявлял, дожидаясь исхода развития событий в северном секторе.

8 июня

Северный сектор

Схема № 1

Удивительно, но первая ночь после начала генерального наступления на Севастополь прошла для немцев сравнительно спокойно. Они ожидали артиллерийских налетов, контратак пехоты, ударов авиации. Но активность войск СОРа оставалась в пределах обычной.

Наступило утро. В соответствии с принятым накануне решением основной удар противник перенес на участок 50-й дивизии. Атаку пехоты предварял мощный артиллерийский и минометный обстрел. В 9.10 50-я дивизия возобновила наступление в сторону кордона Мекензи № 1. Вновь впереди шел 123-й полк, усиленный батальоном 122-го полка. Поддержку ему оказывала вся собственная артиллерия и половина орудий 24-й дивизии. Но почти сразу же немцы наткнулись на серьезное препятствие. За ночь красноармейцы успели заминировать подходы к своему переднему краю, и теперь атаковать без поддержки саперов оказалось невозможно. К тому же 50-ю не поддержал 47-й полк соседней 22-й дивизии. Накануне он уже понес большие потери, поэтому, когда его солдаты вновь попали под смертоносный огонь обороняющихся, они залегли, и командиры уже не смогли поднять их в атаку.