Топить в огне бушующем печали. Том 1 - "P大 Priest " - Страница 125

Ван Цзэ вместо уточнения лишь тяжело вздохнул.

– А потом в Южное море приплыло шэньдао… Ты же в курсе, что это такое?

За шэньдао или «морское насекомое» принимали желеобразное существо, обожающее всевозможные нечистоты. Оно вечно тянулось к трупам морских животных, дрейфующему хламу и затонувшим кораблям, а также к скоплению таких же шэньдао, и своим поведением сильно напоминало жука-навозника. Собирая в воде буквально все, что только попадется, эти существа постепенно обрастали мусорным панцирем, пока не превращались в плавучий островок. Вот только в морских пучинах слишком много неизведанного, и нередко шэньдао подбирали не только мусор, но и смертельно опасные аномалии. Определять и классифицировать, что именно они находили, пока не представлялось возможным, поэтому исследователи Бюро называли все эти опасные нечистоты собирательно «морским ядом».

– Обычно шэньдао дрейфует на глубоководье, но в тот раз невесть зачем подплыло к континентальному шельфу. А там, как ты знаешь, много рыбацких лодок, ходят рабочие суда… короче, им приближаться к этой штуке опасно. Поэтому и послали наш «Фэншэнь», сказали, нужно срочно отбуксировать шэньдао куда подальше. Вообще, у нас с командиром Янем все было под контролем, но тут вмешались тупицы с рыболовных судов. Кто-то пустил слух, что плавучий остров образовался из остовов затонувших кораблей, а значит, там есть сокровища. Ну и эти конченые пробрались втихушку на шэньдао, начали там копать. Спровоцировали утечку морского яда, и нашему командиру Яню пришлось нестись спасать этих придурков. Ясен хрен, он, как и остальные, застрял там в смертельной ловушке. Мы уже считали, что все, погиб при исполнении, рыдали в три ручья, но тут глядь – Чжичунь вернулся. И командир Янь у него на спине. В общем, этот дух превратил свои ножны в защитное покрытие, спрятал под ним командира, и так он ни разу не вдохнул яд. Но сам Чжичунь…

– У него началась коррозия, – подсказал кто-то сзади.

Пока Ван Цзэ рассказывал эту историю, он и Сюань Цзи зашли в больницу, пересекли регистратуру и направились уже к нужной палате. Услышав знакомый голос, оба разом обернулись посмотреть, кто это. А увидев, кто вмешался в разговор, оба так же разом, не сговариваясь, отступили на шаг. И завопили, перекрикивая друг друга:

– Амито-Фо! – ужаснулся Сюань Цзи. – Священномудрый Будда Амитабха! Спаси и сохрани!

– Прекрасно, поистине прекрасно, отец мой! – горячо поддержал Ван Цзэ.

Сяо Чжэн многозначительно промолчал. А про себя подумал: интересно, есть ли у местного крематория акция «второй за полцены»? Ему страстно захотелось прямо здесь и сейчас сжечь и похоронить эту сладкую парочку.

Да-да, своих подчиненных окликнул Сяо Чжэн, господин Ходячий Банкомат всея Бюро. И он передвигался по коридору, сильно напирая на костыли. Голову ему обрили налысо.

Сюань Цзи и Ван Цзэ обменялись говорящими взглядами. Да уж, про «новомодную завивку», которую директор Сяо заполучил после прямого удара молнии, не соврали…

Надо сказать, что Сяо Чжэну еще повезло: он отличался на редкость ровной и округлой формой головы, поэтому бритье наголо ничуть не портило его внешность. Он просто стал напоминать крайне серьезное вареное яйцо.

Которое, вздернув подбородок, крайне серьезно пригласило:

– Давайте пройдем в палату. Надо поговорить.

Как выяснилось, директору Сяо выделили аж одноместную, перед входом которой разместили гигантский прибор, измеряющий уровень аномальной энергии. Вдобавок дверь и оконные рамы сверху донизу расписали знаками, изгоняющими зло и дарующими успокоение разума. С момента госпитализации Сяо Чжэн проторчал в палате целых двадцать четыре часа, пока медики Спецмедцентра не выяснили, что в его теле не осталось никаких посторонних аномалий. Только потом его выпустили на волю, и Сяо Чжэн пошел проветриться.

– Ничего страшного, бритье налысо – это прекрасно! – запел соловьем Сюань Цзи, припоминая все мучения в качестве личного слуги при императорской купальне. Сказав так, он мельком поглядел на слезшую с кончиков пальцев кожу. И затем от чистого сердца добавил: – Тут вам и экономия воды, и никаких напрягов! Я и сам подумываю не сегодня-завтра побриться налысо.

Поглядев на этого бесстыжего враля, Сяо Чжэн мгновенно вышел из себя. И дело было не только в вопросе бритья аж целой головы: накануне Сюань Цзи примерно так же заливался соловьем, выкладывая свои соображения касаемо древней истории и общественного порядка, причем клятвенно заверял, что лично разберется с Зеркальными бабочками… А что в итоге? Только больше запутал и без того непростое дело!

– Можешь и голову сбрить заодно, все равно ею не пользуешься, – бросив на Сюань Цзи ледяной взгляд, оборвал его вранье Сяо Чжэн. – Признавайся, это ты прилепил Амулет Проявления на месте исчезнувшего гроба? И Громовой амулет тоже? Твоих рук дело? Расставил такую ловушку, а коллегам – ни слова не сказал! Плевать вам на чужие жизни, да, директор Сюань?!

От этих обвинений Сюань Цзи пораженно замолк, но быстро сообразил, как так вышло. Наворотил дел бывший император, а отдуваться перед Сяо Чжэном приходится ему. Да это же вопиющая несправедливость!

– Да нет же! Я не… Это все… – замямлил Сюань Цзи, лихорадочно соображая, как бы получше выпутаться из этой передряги.

Но объяснить, как было на самом деле, оказалось не так-то просто. После нескольких попыток Сюань Цзи сдался и удрученно принял на себя все громы и молнии, которые метал в его сторону папаша Сяо. Как говорится, раз выдали огромный черный котел напраслины, выбора нет – нахлобучь себе на голову.

– Да не мог я сказать! – вскинулся Сюань Цзи. – Предположим, мы действительно столкнулись с каким-то крупным заговором. И, по-моему, человек, который пошел на Темное жертвоприношение, слишком хорошо знает внутреннюю кухню Бюро. Да он всяко не посторонний! Я на все сто уверен, что среди нас есть предатель! Только мы не знаем, действует ли он по своей воле или в него кто-то вселился. Теперь что касается Громового амулета… как мне было догадаться, что злоумышленник будет скакать из одного тела в другое? Я рассчитывал, что молния поразит его! Между прочим, я тут меньше месяца работаю, знакомых среди коллег могу по пальцам одной руки пересчитать. И что прикажешь делать? Как я пойму, кому можно верить, а кому – нет?

В начале конфликта Ван Цзэ никак не вмешивался в их разборки, но тут решил, что пора сгладить углы.

– Мы с парнями так-то не бездельничали. Да ты, старина Сяо, не видел, какой мотыль вылез из гроба! Огромная и зловещая хрень. Он гнался за нами с добрый десяток ли, при этом пытаясь закидать ветряными лезвиями и костяными стрелами. Думали, все, кранты, он нас просто в лапшу порубит!

Сюань Цзи решил благоразумно промолчать. Вообще-то им так досталось как раз потому, что кое-кто изначально завел их не туда!

Сяо Чжэн холодно усмехнулся.

– Получается, директор Сюань, вы все тщательно спланировали. Раз так, то позвольте спросить: зря или не зря я принял на свою голову удар молнии?

Услышав в его вопросе неприкрытую угрозу, Сюань Цзи и Ван Цзэ, будто два комика, ставящих сценку-сяншэн, бросились тараторить, стараясь поскорее пересказать, что с ними случилось в лесопарке.

– Темное жертвоприношение пробудило еще одного. И этот тип – старейшина клана шаманов. Пока что он помер, а вот оживет ли потом – это ему решать, тут гарантии не даю.

Сяо Чжэн, услышав эти подробности, с трудом подавил гнев:

– И что за хрень прицепилась ко мне?

Сюань Цзи с досадой потер ладони.

– А вот тут извиняй… Короче, это был двойник…

По крайней мере, так сказал Шэн Линъюань, расставивший ловушку…

Такого издевательства Сяо Чжэн не стерпел. Его буквально прорвало: в палате засверкали молнии, загрохотал гром. От наэлектризованного воздуха у Сюань Цзи волосы встали дыбом, и теперь его причесон напоминал то, что устраивают на голове неформалы-шаматэ.

Увидев, в какой ярости начальство, Ван Цзэ тут же дал деру – только пятки сверкали. Бесить этого Лэйгуна (который, облысев, теперь бушевал страшнее прежнего) он просто не рискнул, потому что все «особенные» линии льда и воды отличаются наименьшим сопротивлением электричеству.