Неандертальский мальчик в школе и дома - Мальмузи Лучано - Страница 25
- Предыдущая
- 25/25
– Ваше святое право, – утверждает тетушка Бурундучиха.
– Посвушаем, фто за жевание?
Березка набирает полную грудь воздуха и заявляет внезапно:
– Держать Лизунчика, волчонка, которого я спасла зимой!
Насупленный Лоб вскакивает с места, Рука-на-расправу-легка выкатывает глаза от изумления, Испепеляющий Взглядом с удовольствием сжег бы нас дотла.
– Ага! Значит, звереныш был! – вопит Насупленный Лоб.
– Видите, я оказался прав! – вторит ему Испепеляющий Взглядом.
– Ну, за работу! – рычит Рука-на-расправу-легка, обнажая бицепсы.
– Минуточку, минуточку… – вмешивается папа Большая Рука. – Вопрос неактуален перед лицом их блистательной победы. Они выразили желание, и мы обязаны его удовлетворить, каким бы оно ни было. Но вы, ребята, все заодно?
– Да-а-а! – отвечаем мы хором.
– И ты, Щеголек? И ты, Вонючка?
– Да, – кивают товарищи.
Спорт творит чудеса! Весенние Игры снова сдружили нас.
В этот момент появляется дядюшка Пенек с Лизунчиком. Щенок уже ростом с Блошку, он виляет хвостом, скачет вокруг нас, лижет руки.
– Какая вадость! – бубнит Беззубый Лось.
– Не понимаю, зачем он нам нужен, – возмущается дедушка Пузан. – Лишний рот.
– По крайней мерс, он очистит стойбище, – заявляет тетушка Бурундучиха. – Кто-то должен избавить нас от костей, которые вы, неряхи, всюду разбрасываете.
– Уже поздно, – спохватывается дедушка Пузан. – Продолжим раздачу Годовых Копий. – Смотрит в дубинку-журнал и вызывает Уголька.
– Его конек – магический рисунок. Но и по другим предметам он идет неплохо. Вот для него Копье в два с половиной локтя.
– Щеголек… м-м-м… мальчику предстоит еще много работать; немного ленив, и все же с честью выступил на Весенних Играх. Для него – Копье в два локтя, в надежде, разумеется, что в следующем году результат будет выше.
Не ахти что, но Щеголек ожидал худшего и совершенно счастлив.
Теперь очередь Мячика, который отнюдь не был примерным учеником. Копье у него не слишком длинное, но он быстро утешается, совершив удачный обмен кремневыми шариками со Щегольком.
– Молния, – продолжает дедушка Пузан. – Это наша надежда. Он получил отличные баллы по всем предметам. Если вы согласны, ребята, мы назначим его старостой и на следующий год!
– Да-а-а! – кричим мы, а дедушка Пузан выдает Молнии Копье длиной в три локтя.
Теперь моя очередь.
– Неандертальчик!
Я подхожу ближе к старейшинам. Это – мое первое Годовое Копье, и сердце готово выскочить у меня из груди.
– У него слишком длинный язык, он вечно устраивает всякие каверзы… но в нужную минуту всегда приходит на помощь классу. Кроме того, он победил в Прыжке через бурный поток, а это дело непростое. Вот ему Копье в два с половиной локтя.
Я хватаю Копье, с минуту смотрю, как старейшины одобрительно кивают головами, потом, счастливый, бегу на место.
– Кротик!
Наступает полная тишина.
Кротик встает чуть-чуть пошатываясь; Молния подталкивает его, и он с размаху налетает на дедушку Пузана.
Мы едва сдерживаем смех.
– Ну… что о тебе сказать? В течение учебного года ты не успевал по многим предметам; хотя, по правде говоря, очень старался. С другой стороны, ты стал героем Весенних Игр и своими редкостными выступлениями обеспечил победу нашему племени. Так что вот тебе тоже Копье в два локтя с небольшим!
К концу церемонии многие старейшины уже клюют носом. Женщины разбрелись по хижинам, а охотники переходят от костра к костру, рассказывая о своих необычайных подвигах.
А дедушка Пузан обходит жаровни по очень веской причине: хочет углубить свои знания о кулинарном искусстве различных племен.
Когда мы встречаем его в первый раз, он нахваливает жаркое из росомахи по рецепту Северных Буйволов.
В следующий раз восхищается потрохами бизона, фирменным блюдом Бурундуков с Ледяных Гор, а вскоре рассыпается в восторгах по поводу паштета из лягушек, приготовленного Оленями с Великих Равнин…
Глухой ночью мы снова натыкаемся на него: учитель спит как сурок посреди поросшей травой поляны.
Видя, что перенести старика в хижину не удастся, Березка накрывает его шкурами.
Нам не хочется спать.
Мы слишком возбуждены событиями последних дней, радуемся новым друзьям, а также нашим первым Годовым Копьям.
Медвежонок предлагает развести большой костер, созвать детей всех племен и до утра петь песни.
Мы усердно таскаем хворост, но, когда все готово, нам кажется, будто чего-то не хватает.
– Почему бы не позвать дядюшку Пенька? – предлагаю я.
Прекрасная мысль!
– Представляете, сколько новых историй выдумал он за эти дни…
Вскоре мы возвращаемся с Человеком Историй: тот фыркает, топает ногами и уверяет, что страшно хочет спать. Но Лизунчик прыгает на него, не давая покоя, и через какое-то время дядюшка Пенек садится посреди нас и начинает рассказывать…
Как Матери-Луне стало одиноко на небесах, и она, чтобы не скучать, сотворила горы, деревья, ледниковых людей…
Как из земных глубин поднялся к небу ужасный Гром…
Как небо, поплакав, вытерло слезы Радугой…
Мы словно зачарованные слушаем его всю ночь, и отблеск пламени согревает сердца, и ветерок, дующий с холмов, приносит запахи раскрывшихся бутонов.
Всюду царят покой и тишина.
Слышится только здесь и там то трубный клич мамонта, то пыхтение медведей, то вой волков, то стенания стаи львов, которым вторит с другого конца долины рев саблезубых тигров, уже, наверное, крепко спящих.
Кто знает, может, они во сне преследуют призрачную добычу…
- Предыдущая
- 25/25
