Ангел - Даймонд Катерина - Страница 40

– Хорошо. Почему ты спросил?

– Знаешь, со мной всегда можно откровенно поговорить. Ты взвалила на себя тяжелое бремя, и это написано на твоем лице.

Имоджен буквально выстрелила в него взглядом.

– Как тебе это удается, Майли?

– Удается – что?

– Вызывать желание откровенно рассказать тебе о самых разных вещах, хотя ты знаешь, как я не люблю подобные беседы.

– Иногда полезно выговориться. – Эдриан понял, что она в первую очередь имеет в виду отношения с Дином.

– Ты ни разу не откровенничал со мной, – упрекнула Имоджен. – Например, о Люси Ханниган, нашей неутомимой репортерше.

– С чего бы мне заводить о ней разговор? – усмехнулся Эдриан.

– Думаешь, у вас с ней сложится? И вообще, ты должен держать детали расследования в секрете. Зачем же позволяешь журналистке копаться в твоем телефоне? Искать там ключ к разгадке, чтобы взлететь повыше по карьерной лестнице…

– …Говорит женщина, которая практически живет под одной крышей с отбывшим срок преступником. У тебя тоже рыльце в пушку, Грей!

– Видишь, как у нас складывается откровенный разговор? Ты сразу меняешь тему. – Она замолчала и снова тяжело вздохнула. – Я просто беспокоюсь за тебя.

– Не стоит. У нас с ней ничего серьезного, – успокоил Эдриан.

– О, в самом деле?

– Мне она действительно нравится. Больше, чем кто-либо за долгое время.

– Это я заметила. Никогда прежде не видела тебя таким. Ты ей тоже нравишься – у меня глаз наметанный.

– Тогда с чего ты беспокоишься?

– Быть может, я зря забегаю вперед, но все-таки будь осторожен.

– На тебя столько навалилось, а ты волнуешься из-за меня, Грей. Пора научиться избавляться от чрезмерной нагрузки, прекратить попытки решать все проблемы сразу.

– Когда ты успел стать таким мудрецом?

Теперь настал черед Эдриана глубоко вздохнуть.

– Пока отец был жив, я успел. Поговорил с ним, сбросил часть груза с души, сказал, что люблю его, но не могу больше с ним общаться, если он не очистится, хотя само по себе подобное предположение смахивало на дурную шутку. Я ведь знал: из угла, в который он себя загнал, уже не выйти человеком. Его жизнь пропала даром, и не к чему возвращаться. Он предпочел семье наркотики, и потому я с ним распрощался. И близко не подпускал его к Тому. Так что…

– Наверное, это было очень тяжко.

– Некоторое время я чувствовал себя виноватым, а потом он умер, и я понял, что поступил правильно. Понимаю, мои слова прозвучат странно, но я знал, что успел выразить ему свою любовь, и он сам в глубине души соглашался со мной по поводу изоляции от него внука.

– Держу пари, сейчас он бы гордился тобой.

– Ну, я бы не был так уверен.

Старший инспектор Мира Капур уехала из участка, но ее отсутствие ни на что не влияло. Детективы занимались расследованием целый день, хотя у них не появилось ничего нового об убийстве Уоллисов. Это преступление оставалось приоритетным, однако по неясной ей самой причине Имоджен по-настоящему заинтересовалась делом Гэбриела, словно все могло проясниться, как только она точно узнает, что же на самом деле произошло той ночью. Быть может, она обманывалась и ее действительно просто привлекал тип мужчины-преступника. Или причина заключалась в Дине, в неспособности Имоджен помочь ему и в его нежелании принять ее поддержку. Ей надо спасти кого-то, не дать невиновному человеку понапрасну сгнить в тюрьме.

– Гэри только что прислал электронное письмо, – сказал Эдриан.

– И что там? – поинтересовалась Имоджен.

– Заключенного зовут Ашер Локк, а его брата – Крис Локк. Выросли они в не самых благоприятных условиях. Отец почти всю их жизнь не вылезал из тюрем, их дважды отдавали в приюты из-за родительского пренебрежения воспитанием детей. Мать не умела даже кормить сыновей досыта и вовремя, но это списывали на ее депрессивное состояние, поскольку, стоило властям забрать отпрысков, она сразу начинала отчаянно бороться за их возвращение.

– У тебя есть адрес?

– Только что сбросил его на твой мобильник.

– А что касается приютов, куда их помещали? Надо полагать, мы пока не знаем даже их названий?

– Гэри уже работает над этим. Обещал прислать данные, как только сможет.

– В таком случае начнем с визита к Крису Локку.

Крис Локк обитал всего в двух кварталах от Холли-роуд. Чуть дальше улицы сходились и заканчивались. Во что Эдриан никогда не верил, так это в случайные совпадения. Они не застали фигуранта дома. Жилище выглядело опустевшим. Эдриан припарковался примерно в ста футах от входной двери, чтобы держать под контролем направление, откуда с наибольшей вероятностью мог вернуться хозяин. Сидящая рядом Имоджен, казалось, в сотый раз проверяла телефон.

– Неприятности в раю? – спросил Эдриан, заметив, что выражение лица Имоджен приняло вид, неизменно выдававший тревогу за Дина.

Она вздохнула.

– Да, не могу не думать о Дине. Я ведь его прекрасно понимаю. У меня тоже было трудное детство. Но мне оно казалось совершенно нормальным, поскольку до той поры я не видела ничего иного. Только став взрослой женщиной, осознала, как разительно оно отличалось от ранних лет других людей.

– Но Дину пришлось еще хуже?

– Знаю, это не соревнование, но, если бы такое состязание проводилось, он вышел бы победителем. У меня была никуда не годная семья, но все-таки я выросла с родным человеком. Мама создавала нам дом. Хаотичный, беспорядочный, но все равно уют. Ему же не досталось даже подобия этого.

– С моей точки зрения, у каждого есть похожая история, и сравнивать их бессмысленно, потому что человек понимает, кто он, только с позиции прошедших лет и образа жизни, который ведет сейчас. Да, ты можешь анализировать детство Дина, считая его более тяжелым, чем твое, но вот только откуда тебе знать, как бы ты повела себя в его ситуации? Это разновеликие величины, не поддающиеся простому подсчету.

– Очень точное определение.

– Спасибо, – усмехнулся Эдриан.

– Мне просто жаль, что я не в силах помочь ему. Не понимаю, что делать. Мучаюсь, когда вижу, что он отстранятся от меня.

– Наверное, это происходит потому, что ты не вполне справляешься с ситуацией, а он опасается твоего влияния на способы, с помощью которых привык решать свои проблемы.

– Что конкретно ты имеешь в виду?

– Имеется в виду твоя осведомленность о том, кто такой Дин. Если он поделится с тобой планами, ты не просто можешь попытаться остановить его. Тебе придется это сделать. И он либо не хочет слушать тебя, либо не желает ставить в затруднительное положение. Изменить людские натуры никому не удается.

– Да, но люди могут меняться сами по себе.

– Только когда захотят. А не потому, что на этом кто-то настаивает.

Имоджен уже набрала в грудь воздуха, чтобы возразить, но Эдриан взял ее за руку и не дал продолжить. Из-за угла показался направляющийся к дому Крис Локк. Он озирался по сторонам, словно подозревал, что за ним следят. Может, сказывалась привычка к постоянным неприятностям. Эдриан в первую очередь отметил его одежду. С ног до головы Локк облачился в темное. Черные кроссовки, куртка с капюшоном, тренировочные брюки. Не то чтобы слишком необычный стиль, но это заставило вспомнить жуткую видеозапись из интернета. Мимолетная мысль, вернувшая детектива к неизменной точке зрения о неслучайности совпадений. Внезапно этот молодой человек оказался в центре их внимания. Показалось, что проследить за ним сейчас важнее, чем вступить в прямую конфронтацию.

– Есть какие-нибудь соображения? – спросила Имоджен.

– Взгляни, во что он одет.

– Не вижу ничего особенного.

– Ничего не напоминает?

– Напоминает. Примерно двадцать юнцов, попавшихся сегодня нам на глаза.

– А тех, кто убил чету Уоллисов?

– Основываясь только на черном наряде, можно подозревать чуть ли не половину города.

– Черная одежда плюс факт, что его брат преступник, отбывающий срок в тюрьме. И само наше с тобой пребывание здесь.