Где исчезают корабли (СИ) - Ангелов Августин - Страница 10

Но, это не помешало девушке выполнять важнейшее задание по идеологической обработке Диего. Наоборот, под влиянием Насти, через которую действовал полковник Давыдов, уже после нескольких месяцев общения с девушкой, Диего под ее влиянием начал проявлять очень большой интерес к революционным идеям, к противостоянию колониализму, к жизни и деятельности Фиделя Кастро и Эрнесто Че Гевары, а также товарища Ленина. Специально для него переводилась на испанский, адаптировалась и распечатывалась соответствующая литература. А вскоре Диего организовал на своем участке первый коммунистический испанский кружок.

Благодаря харизме и авторитету капитана моря и земли, вскоре среди пленных испанцев появилось идейное ядро последователей команданте, которые были готовы взять в руки оружие и идти против испанской монархии. И из них началось формирование первых отрядов испанской милиции, что было частью секретного плана с кодовым названием «Амиго». Вот только для осуществления этого плана не хватало некоторых важных элементов. Нужен был кто-то очень авторитетный в командовании испанскими силами. И, когда Соловьеву доложили, что после гибели флагманского галеона «Сан Антонио» из воды спасены сам адмирал Фегероа и пехотный командир Мендес, Яков Ефимович понял, что шанс идет к нему прямо в руки, и именно этих людей надо попытаться использовать, постепенно подготовив из них своеобразного «троянского коня», с помощью которого потом можно будет заполучить столицу Филиппин Манилу, захватив ее изнутри. Потому к реализации плана приступили сразу же через агента «Доктор», который, к счастью, тоже находился на «Богине».

Перед тем, как начать разработку, Соловьев лично проинструктировал капитана государственной безопасности Дмитрия Ефремова, которому полностью доверял:

— События в отношении этих двоих должны развиваться весьма постепенно. Нельзя передавить. Если все сделать правильно, то адмирал и пехотный капитан самостоятельно к определенному сроку проникнутся нужными нам убеждениями. Главное, чтобы объекты не раскрыли нашу игру заранее. Их нельзя спугнуть. Потому на начальном этапе нужно будет ограничить с ними общение. Например, сделай вид, что слишком плохо знаешь испанский язык. Предположим, говори с ними только на английском, чтобы общение выглядело несколько отстраненным. Информацию надо выдавать им дозированно. Тем больше будет их радость, когда снова окунутся в привычную языковую среду, но уже у товарища команданте Диего. А вот там у них и будет культурный и идеологический шок. «Шоковая терапия», как это называет товарищ Давыдов, на том этапе им не повредит. Во всяком случае, они крепко задумаются. И, если Диего сможет завербовать их, то, считай, Дима, что Филиппины у нас в кармане. Наш «троянский конь» в виде их эскадры вернется в Манилу, но на борту этих кораблей будут уже не обычные испанцы, а революционные отряды нашего команданте Диего. Мы же придем следом на готовое. И, знаешь, я верю в этого парня. Если все пойдет хорошо, то из него мы вырастим нашего нового Фиделя Кастро.

Как только «Богиня» пришвартовалась к причальной стенке, контр-адмирал Соловьев поспешил на берег одним из первых. В бухту они пришли ночью. И никакой торжественной встречи на этот раз не было. В сущности, походы крейсера к Нефтяному острову и обратно давно уже стали рутиной, к которой все привыкли. Четыре года, которые прошли с момента высадки на бывшем Гуаме, пролетели быстро и незаметно в трудах и заботах. И Яков Ефимович думал в этот момент о том, сколько всего им уже удалось преодолеть, и сколько еще предстоит сделать, чтобы новое государство могло почувствовать себя в безопасности от колонизаторов, прочно заняв свое собственное место в системе мировых раскладов.

Благодаря стараниям советского руководства, преобразования на острове происходили во всех сферах жизни. Существование в новых условиях, когда за спиной нет никакой поддержки от привычного государства, хоть и вознесло старших советских офицеров мгновенно на самую вершину карьерной лестницы, но каждый из них ясно понимал, что все теперь зависит не от какого-то гипотетического начальства, а от них самих. И эта ситуация требовала от каждого из них очень продуманных и ответственных решений. Чтобы выжить в условиях ограниченности ресурсов, приходилось принимать меры вынужденные, на подобные которым при других обстоятельствах ни один советский руководитель не согласился бы. Так, если роль флагмана флота поначалу отводилась «Вызывающему», то уже после первого года эксплуатации эсминца в условиях шестнадцатого века выяснилось, что без соответствующей ремонтной базы этот корабль не имеет никаких перспектив.

Несмотря на все старания экономить ресурс, механизмы корабля начинали давать сбои, а устранять некоторые из поломок оказалось делом очень проблематичным. К тому же, вскоре начала ощущаться проблема с топливом. Ведь на острове Таракан, который потом переименовали в Нефтяной, не сразу удалось организовать добычу нефтепродуктов, а сначала пришлось серьезно выяснять отношения с местным населением. Даже когда уже решили проблему с доставкой и наладили кустарное производство нефтепродуктов из сырой нефти, эсминец быстро поглощал все, что производилось. И ни о каком развитии с таким постоянным прокормом прожорливого корабля речи не шло.

Первый год советские моряки только тем и занимались, что изыскивали способы поддержания эсминца в нормальном состоянии. Но, потом все-таки старшие офицеры пришли к выводу, что подобный корабль в новых условиях им вовсе не нужен. Он просто избыточен. Для решения задач борьбы с парусниками, боевая мощь «Вызывающего» оказалась сильно завышенной. Не было и не могло быть у подобного корабля в этом мире средневековья, где внезапно оказались советские моряки, ни одного достойного противника. Корабль мог бы эффективно уничтожать опорные пункты колониалистов на берегу, их порты и базы, но, ограниченная дальность плавания не позволяла осуществлять рейды к далеким вражеским берегам.

К тому же, условия обитаемости на эсминце 56-го проекта были весьма неважными. Особенно это проявлялось в жарком климате. Ведь в машинном отделении мотористы и механики просто теряли сознание от жары. А сами советские моряки теперь тоже были в дефиците. Тем более, что огромный объем работы предстоял им на берегу. Ведь для создания полноценного, пусть и маленького государства по типу какой-нибудь Мальты, имеющей площадь почти вдвое меньше острова Советский, требовались рабочие руки. Да и многочисленные пленные испанцы, помещенные в фильтрационно-трудовые лагеря, требовали охраны. А еще имелась и довольно длинная сухопутная граница, установленная с чаморийской автономией, которую тоже надлежало держать под постоянным контролем вооруженными отрядами.

К тому же, среди тех, кто служил на эсминце, обнаружилось немало людей со скрытыми талантами, например, потомственных мастеров, знающих кое-какие важные производственные секреты, унаследованные от предков, и их можно было использовать в различных отраслях нарождающейся промышленности. Ведь кадры на Советском решали гораздо больше, чем в других местах, поскольку ценные специалисты не имели замены. Во всяком случае, пока они не возьмут себе учеников и не обучат их. В конце концов, через полтора года службы эсминец окончательно поставили к стенке судоремонтного завода, как донора металла, оборудования и вооружения. И, как только этот боевой корабль перестали эксплуатировать, сразу высвободилось множество специалистов, которых командование использовало для развития зарождающихся береговых производств.

Совсем по-другому показала себя «Богиня», на борту которой все было выверено и продуманно, экономичность силовой установки корабля приятно удивляла, моторесурс машин и механизмов оказался очень высоким, а великолепные условия обитаемости позволяли морякам вполне комфортно чувствовать себя даже в самых далеких походах. К тому же, в отличие от эсминца, для управления этим высоко автоматизированным кораблем требовался сравнительно небольшой экипаж. Все механизмы «Богини» отличались надежностью, были задублированы и контролировались компьютерами. Если не считать опасность сильнейшего электроимпульсного воздействия, которой корабль подвергся во время шторма времени, то, пока, с того самого момента «попадания» в прошлое, эти устройства работали исправно. И корабль оставался пригоден к эксплуатации без особых дополнительных трудозатрат.