Провинциал. Книга 3 (СИ) - Лопарев Игорь Викторович - Страница 4

— Интересно, а Ня что пьет? — мимоходом подумал я, — вино или настой валерианы?

Я предложил пока завершить наше совещание, ибо очень хотелось спать, уполз в свою комнату, пробормотав на прощанье:

— Меня не будить, не кантовать, при пожаре выносить первым…

Заснул под разрывы ракет, с завидным постоянством обрушивавшихся на наши защитные поля. Надо сказать, что и пяти минут не прошло, как я отрубился…

Снилась какая-то голубая муть, так что поспать то я, конечно, поспал, но называть это беспокойное полузабытьё полноценным отдыхом было бы неправильно.

Да и проснулся я не сам, меня Пронька разбудил.

Но тут я уже сам себе злобный дятел, поскольку сказал ему не медля доложить о выполнении порученной ему разведывательной миссии.

Проморгавшись, я, с помощью Зоэ, нанёс на карту собранные им данные о дислокации вражеских сил в районе поместья Бояндина. Так же мой пет не поленился и сформировал подробную схему территории самого поместья со всеми оборонительными комплексами и бункерами, где тоже находилось много интересного.

Пронька сработал качественно, даже поставил на карте отметки, где находились все, без исключения, колодцы кабельной связи. Ну, просто умничка он у меня.

Теперь Ня двадцать минут, как минимум, обязана начёсывать нашего пронырливого трёхглазого котейку.

Назначил всем повторную встречу, но не прямо сейчас, а выделил для себя немного времени, чтобы перекусить.

Наш военный совет прошёл весьма плодотворно. Был намечен план действий, утверждён тайминг, проработаны все мыслимые варианты развития событий.

Само собой, всё предусмотреть было невозможно, а потому мы решили создать, кроме основной нашей ДРГ, ещё одну резервную группу, которая должна сидеть около портала с нашей стороны, экипированная по полной выкладке и ждать сигнала на выдвижение.

На неё возлагалась нелёгкая задача купирования возможных угроз, могущих возникнуть во время исполнения нами миссии и не предусмотренных основным планом.

Очень многое в планируемой операции зависело от Проньки, он должен был обеспечивать точное целеуказание для открытия порталов, вместе с Бонифацием заниматься ликвидацией вражеских солдат, и проделывать ещё массу всяких действий, может быть, и не особенно героических, но критически важных для достижения группой поставленных целей.

Вылазку назначили на завтрашнее утро. Я рассчитывал, что к тому моменту противник ещё не сможет полностью поставить под контроль манор Троекотова. А значит и не успеет сконцентрировать все свои силы для того, чтобы пойти на решительный приступ нашего поместья.

А потом, я надеюсь, отдавать команду для начала атаки будет уже некому.

Мы уже заканчивали наше совещание, как у Семёна зазвонил коммуникатор.

Это был звонок от оперативного дежурного.

И дежурный обрадовал нас известием о том, что сейсмодатчики, контролирующие границу с Нетребовым, начали регистрировать странную активность.

Всё говорило о том, что с той стороны начало работу какое-то мощное проходческое оборудование.

— Это что, Нетребов решил к нам ветку метро проложить? — я был несколько удивлён. Попытку проникновения врага на нашу территорию с использованием подземных ходов мы даже и не предполагали.

Но, это хорошо, что мы не поскупились, и, помимо стандартного сигнального оборудования, заказали и эту дополнительную опцию — сейсмодатчики, которая на тот момент выглядела откровенно избыточной.

А если бы сэкономили, то сейчас противник рыл бы свой подкоп совершенно невозбранно. А мы бы до некоторых пор пребывали в счастливом неведении…

— Вряд ли, — Семён опять уставился в карту, — они, скорее всего, какую-нибудь пакость затеяли…

— И какой пакости нам от них следует ожидать? — поинтересовался я.

— Не знаю, смотреть надо… — ожидаемо откликнулся Прокопьич.

— Значит, снова Проньку вызывать, — подумал я.

Тянуть я с этим не стал, и уже через пятнадцать минут пет предоставил всю запрошенную информацию.

Исходя из того, что нам рассказал наш разведчик, мы пришли к выводу, что враг таки осознал, что ракетами он будет ковырять наши щиты до японской пасхи.

И, сделав этот вывод, нападающие взялись решать проблему вскрытия нашей обороны давно забытым дедовским способом.

Способ этот широко применялся в те далёкие времена, когда порох уже изобрели, но воевали преимущественно с использованием холодного оружия.

Огнестрельное оружие тогда только-только начало своё развитие. А потому эффективность его оставляла желать лучшего.

И наиболее эффективным способом разрушения фортификационных сооружений был подрыв.

Скрытно рылись подземные ходы с целью создания подкопа под объект, который было необходимо было уничтожить. Например очень часто делались подкопы под стены крепостей.

Через эти подземные ходы под стену заводились пороховые мины, после подрыва которых стена просто обрушивалась, и осаждающие, добившись устранения мешающей им преграды, радостно бросались на штурм…

В нашем же случае осаждающие раздобыли мощный проходческий комбайн, снабдили его изрядным количеством взрывчатки, и начали рыть тоннель, надеясь под землёй пробраться под нашими полями отчуждения.

Креативненько так, я бы даже сказал, что красиво задумано. И, если бы у нас не было сейсмодатчиков, то мало бы нам не показалось.

Но датчики у нас, по счастью, всё-таки есть. А потому экипажу этого механического крота-переростка я бы завидовать не стал.

Пришло время опробовать в боевых условиях, как будут взаимодействовать Бонифаций с Пронькой. А потому направил их обоих для ликвидации этой подземной угрозы. Старшим пока назначил Проньку. Он хоть и помельче Бонифация, но гораздо опытнее, практические навыки диверсанта у него уже наработаны.

Петы справились на отлично.

Пока Бонифаций рвал в лоскуты астральные тела экипажа, Пронька деловито прилаживал детонатор к взрывчатке, которой был от души нагружен комбайн.

И финалом этой провалившейся попытки нас обмануть стал высоченный столб земли и камней, с невообразимым грохотом вырвавшийся из глубины.

Грохнуло знатно, нас аж несколько раз изрядно тряхнуло. Забавно было смотреть, как графин с водой резво прыгает по столу и в конце пути эффектно ныряет вниз.

Сверху побелка осыпаться начала, ну да ладно, это не такое уж и большое неудобство, мы это без труда пережили.

А уборщики потом своими вениками красоту наведут…

Жизнь уважаемого господина Бояндина протекала, как вечная схватка между его осторожностью, которую завистники называли трусостью, и его стремлением к обогащению, то есть, попросту говоря, жадностью.

Был он личностью совершенно серой и невыдающейся, хотя и глупцом его назвать было нельзя. Голова у него работала хорошо.

И вот сейчас он сидел и обдумывал текущую ситуацию. И, следует отметить, ситуация ему совсем не нравилась.

Войну то он объявил, как и договаривались. Мало того, как только конфликт зарегистрировали в Управе, господин Овечкин во исполнение своих обязательств тут же перечислил ему оговоренную сумму. Надо признать, сумму очень заметную.

Но, на этом плюсы и заканчивались.

А вот минусы продолжали множиться.

Война с самого начала пошла как то криво.

Вместо молниеносных побед последовали откровенные неудачи, сопряжённые с потерями, отставанием от утверждённого графика и прочими неприятностями.

И теперь, когда жадность Федота Мирославовича уже получила своё и успокоилась, в душу почтенного помещика стал закрадываться страх.

Страх пока неопределённый, аморфный, но очень быстро разраставшийся в связи с тем, что текущие результаты боевых действий совсем не соответствовали ожиданиям.

Домашних своих он действительно любил, хотя в его поведении это проявлялось крайне редко.