Поворотный момент (СИ) - Осипов Игорь - Страница 55

Капсула отдалялась от пожирающей корабль сингулярности. В стороне мелькнул сбегающий от катастрофы патрульный катер.

Иван вздохнул. Была бы дырочка нормальной чёрной дырой, а не наноразмерной, мигом бы затянула в себя, и кружился бы княжич в виде атомов в огненном вихре, пока не исчез б из этого пространства-времени.

— Подхватываю! — раздался в наушниках голос навигатора. Капсулу тряхнуло. И только тогда княжич осознал, что катастрофа миновала.

Можно выдохнуть.

— Она настоящая? — тихо спросил Иван, медленно колыхаясь, будучи пристёгнутым к креслу. На борту снова царила невесомость.

— Чёрная дыра? — переспросил Петрович, а когда парень кивнул, ответил: — Конечно, нет. Микроскопические дыры даже в лабораториях долго не живут.

Экипаж, который еле-еле успел отдышаться от приключения, собрался в кают-компании, а русалки постарались и поймали почти всю разбежавшуюся нечисть. Хотя не угнаться за неспешными призраками доисторических улиток, морских звёзд, ежей и трилобитов это ещё надо умудриться. Дольше всего гоняли веником анчутку, и в итоге тот сам забрался в банку. Остались только мыши, но грызунов не было нигде видно или слышно.

Сидящий рядом с княжичем навигатор разглядывал чёрта, который умудрился и в новом помещении накрошить фантиков.

— Тысяча чертей, — пробормотал Михаил, и нечистый оторвался от поедания пончика и недовольно хрюкнул.

— Не, я один такой на цельный световой год в округе.

А вот чего не ожидали, так это того, что бравый и бесстрашный Потёмкин в присутствии чёрта обложиться иконами и крестиками, словно поп в церковной лавке. При этом на Нульку никак не реагировал, не считая её проклятой тварью. В общем, какой-то парадокс логики.

Богинька же повисла на шее у княжича, обнимая и сопя парню в ухо. Ноги в невесомости задраны выше головы, а подол сарафанчика колыхался в создаваемых вытяжками и вентиляторами потоках воздуха, отчего иногда показывались белые от отсутствия загара ягодицы.

— Это же какая мощная сущность смогла сотворить целую сингулярность? — продолжил задавать вопросы Иван и тут же добавил: — Только не говорите «ты ж инквизитор». Не знаю я. И уже не смешно. Надоело.

— А нам и не до смеха, — пробурчал капитан и тоже обвёл взглядом команду, ища поддержки.

И слово взяла Варвара Васильевна:

— Такие фокусы может провернуть либо божество средней руки, либо крупный монстр из гипера, либо очень сильный дух. Например, джинн.

— То-о-очно, — протянул Иван. Лицо его просветлело, и по нему поползла улыбка. Когда княжич заговорил снова, то едва не кричал от нахлынувших эмоций, но быстро осёкся, глянув на беса, который на «Синей птице» являлся посторонним. Парень быстро вызвал прозрачную панельку с мессенджера, пряча от вытянувшего шею чёрта. Взгляд забегал по буквам, и умная операционка принялась набрать текст: «Точно, джинн. У куратора в команде есть джин! Вот и разгадка! Его надо просто отдать под суд!»

Экипаж тоже замерцал панельками корабельного чата, и тоже прятал от постороннего.

«Не выйдет, — тыкая, как в старину, пальцами по браслету, напечатала ведьма. Она не разделяла княжеского оптимизма. — Сингулярность — идеальный способ скрыть любые улики. И доказать, что дыру создал именно этот джинн, практически невозможно».

«Не! Ну, можно же как-то победить джинна!» — не унимался Иван, бросая радостные взгляды на остальных.

Варвара пожала плечами и произнесла вслух:

— Они тоже разные есть. И закон сохранения никто не отменял. Для творения таких чудес тоже тратится энергия. Если вспомните, то корабельная фея тоже использует реактор корабля для пролома кромки между нашим миром и гипером.

— Закон сохранения, — улыбнулся Иван. — А ничего, что мы за доли секунды преодолеваем целые световые годы⁈ Так-то должны тратиться просто бездны энергии.

Варвара Васильевна вздохнула, задумчиво приложила палец к губам и только потом ответила:

— Когда ты плывёшь на лодке по течению, тоже расходуешь энергию лишь на то, дабы оттолкнуть лодку от берега, а по суше потратишь кучу времени и сил, чтоб донести рюкзак из точки «А» в точку «Б», да ещё и по пересечённой местности. Если не нравится пример с лодкой, представь дирижабль или дельтаплан. Мы не нарушаем законы природы, просто используем одни правила, чтоб обходить другие. А что до джинна, то да, есть способ, но надо подумать, а самое главное — доказать, что это сделал он. А то нас самих посадят.

Иван, довольный своей догадкой, продолжал улыбаться. Затем посмотрел на чёрта.

— Тебя на какой планете лучше всего высадить?

— Так это… на Земле. Черти и ангелы без людёв не живут, и чем больше людёв, тем лучше, — отозвался нечистый, откинув за спину пакетик из-под очередного пончика.

— Слышь, людёвый! — тут же заорал капитан. — Быстро собрал! Это космический корабль, а не орбитальный свинарник!

Бес ошарашенно сгорбился и замер, а потом щёлкнул хвостом. Все обёртки, фантики и коробки с шелестом и хрустом собрались в одной точке и умчались в сторону мусорки. Хлопнула крышка, загудел вентилятор, потом зажужжал моторчик пресса, утрамбовавший. Теперь его хоть в атмосферу необитаемой планеты выкидывай, хоть для переработки на отдалённый астероид отдавай.

В воздухе повисла тишина. Экипаж долго переглядывался между собой, и первым начал набирать текст сопящий от усердного раздумья навигатор:

«Княже, я понимаю, что это княжеские и инквизиторские дела, но если джинн утилизировал в безразмерную точку целый лайнер, не приходит ли в голову, что „Синяя птица“ для него на один зубок?»

На лице Ивана радостная улыбка сменилась кривой и кислой, а глазах мелькнула злость.

— Я никого не держу. Можете сойти в первом же порту, — огрызнулся парень.

Навигатора поддержал Потёмкин, грустно вздохнув.

— Михаил прав. Но чтобы мы могли принять решение уйти или остаться, надо знать твои планы и мотивы. Мы не фанатики, чтоб гибнуть по мановению руки лидера. И не берсеркеры, чтоб стремиться в Валгаллу.

Княжич резко задрал лицо и, если бы не причаленная к его шее Нулька, подался бы вперёд.

— Мотивы? — громко произнёс он, а когда Потёмкин прижал палец к губам, призывая к молчанию, а потом показал взглядом на беса, снова усердно забегал глазами по голограммной клавиатуре: «Мне сейчас не вырваться из-под куратора. Если ничего не придумаю, то буду вечным мальчиком на побегушках, которому даже ничего не рассказывают и только используют втёмную для тёмного дерьма!»

Потом добавил злой смайлик и десять восклицательных знаков.

Потёмкин снова вздохнул. Киборг мог бы тоже управлять взглядом, но предпочитал тыкать пальцами по воздушным кнопкам.

«А если самому отступить?»

— Не получится! Я не хочу возвращаться в серое говно, скуля, как побитая собака! — Иван запнулся и поник. — И Фёклин батя легко меня там достанет. Он же купец первой гильдии, у него связей тьма-тьмущая. Меня выгонят из универа. Я не смогу устроиться на работу. Хоть к киберпанкам на бетонку иди, чтоб сдохнуть не в подворотне, — в конце своего монолога парень опустил голову в условный пол и обхватил голову руками. — Я не знаю, что дальше делать. У меня только один выход — идти напролом.

— Ты же ни в чём не виноват.

— Это вы ему сами попробуете объяснить! Короче, говно говняцкое.

— Понятно, что говно, помимо серого, бывает тёмным и даже полутёмным нефильтрованным, но каким именно путём ты собираешься ломиться? — тихо, но чеканя каждое слово, проронил Потёмкин.

— Не знаю.

Иван вздохнул, в очередной раз глянул на подозрительно притихшего беса и напечатал: «Надо найти связь между куратором и пиратами. Как и решили, заново проверить все задания — тюремный кор и шахту. А там видно будет. В общем, не знаю».

И снова тишина. И снова Потёмкин:

— Княже, ты если будешь ломиться напролом, то ломись с умом и неспешно. Есть же поговорки: тише едешь, дальше будешь; семь раз отмерь, один раз отрежь. Иначе подохнешь молодым и в одиночестве.