Навеки (ЛП) - Сноу Дженика - Страница 4

— Макс? — мой голос был мягким, возможно, слишком мягким, чтобы он меня услышал. Но он тут же остановился и повернул голову в мою сторону. — Ты в порядке? — я держала руки перед собой, пальцы были сплетены вместе.

Макс был в нескольких футах от меня, и я видела, как он моргнул – как будто реальность наконец-то прорвалась сквозь туман его гнева. Я видела, как его ноздри раздулись, а челюсти сжались.

Он покачал головой и закрыл глаза:

— Я в порядке. Ты в порядке? — он сделал шаг ближе.

— Я в порядке.

Он посмотрел через мое плечо туда, куда ушел парень.

— Он был просто пьян. Он ничего не сделал, только обнял, — я сглотнула от звука, исходившего от него. Он был так зол. Я никогда раньше не видела его таким.

Прежде чем я поняла, что происходит, Макс уже был на крыльце и стоял передо мной. Я вытянула шею и посмотрела ему в лицо, а он поднял руки и обхватил мои щеки, его взгляд бродил по мне:

— Ты уверена, что с тобой все в порядке?

Я улыбнулась, услышав беспокойство в его голосе:

— Клянусь. Я в порядке. Можем мы просто уйти отсюда?

Он взял меня за руку и повел вниз по крыльцу к своей машине. Мы собирались сесть, когда я увидела Деллу, идущую к нам, предположительно со своим возлюбленным на буксире.

— Ты уходишь? — спросила она, когда была у машины Макса.

Я кивнула:

— Ага. Это действительно не мое.

Она одарила меня сочувствующим взглядом:

— Честно говоря, и не мое. Вот почему мы с Трентом уходим. Мы собираемся в ту ночную кафешку. Ты можешь присоединиться, если хочешь?

Я покачала головой:

— Все в порядке, но спасибо за предложение.

Делла посмотрела через плечо на Трента, затем снова на меня:

— Ладно, не жди меня, если ты понимаешь о чем я, — она подмигнула мне.

Я улыбнулась и указала на Макса:

— Делла, ты помнишь моего лучшего друга Макса? — я посмотрела на него и увидела, как он помахал ей рукой, но его внимание было сосредоточено на мне, как будто ему было плевать на Деллу.

— Да, конечно, я помню, — сказала Делла с усмешкой. — Что ж, увидимся позже.

Я кивнула, хотя мне не хотелось возвращаться в общежитие. Я не хотела оставаться одна. Я смотрела, как она ушла с Трентом, а потом снова остались только Макс и я.

— Можешь ли ты отвезти меня к себе? Я не хочу сейчас оставаться одна.

Даже в затемненном салоне машины я видела, как сильно он обо мне заботился.

Мой лучший друг навсегда.

Хотя мне чертовски хотелось, чтобы нас связывало больше, чем это.

— Конечно. Я тоже не хочу, чтобы ты оставалась одна.

Я откинула голову на сиденье, когда он завел двигатель и отъехал от обочины, и все, о чем я могла думать – может быть, сегодня вечером мне наконец стоит быть честной. Возможно, сегодня вечером мне стоит сказать Максу, что я хочу чего-то большего.

Глава 6

Эбигейл

Макс закрыл входную дверь своего дуплекса, а я постояла у входа минуту, рассматривая все. Я бывала здесь много раз с тех пор, как он переехал, и хотя домик был небольшой, всего с одной спальней, крошечной гостиной, граничащей с кухней, прачечной еще меньшего размера, и небольшой ванной в коротком коридоре, здесь действительно было ощущение дома.

И когда я посмотрела на Макса, то поняла, что это так, потому что я была с ним. Не имело значения, где мы были: в моей комнате в общежитии, в этом дуплексе, в доме моих родителей, или, черт возьми, мы сидели в его машине под мостом, а над нами проносились машины, пока мы слушали музыку. Каждый раз, когда я была с ним, то всегда чувствовала, что нахожусь именно там, где должна была быть.

И именно так я чувствовала себя всю дорогу до его дома, пока мы слушали «Битлз», когда то и дело поглядывала на него и видела его мужественные черты лица, слегка подчеркнутые светом приборной панели.

Даже сейчас мое сердце все еще трепещет в груди. Я хотела просто сказать ему прямо здесь и сейчас, что я чувствую, что влюбилась в него, черт возьми, что думала, что люблю его с того момента, как мы впервые встретились пять лет назад. Я была застенчивой и робкой маленькой девочкой, когда мы переехали в город, но он читал меня так легко, как будто я была его любимой книгой, и он знал каждое слово. Он открыл меня, чтобы я не боялась.

— Позволь мне сходить в душ, — сказал он и улыбнулся мне, и я впервые заметила, что на его рубашке были пятна от машинного масла. — Я выскочил из душа, когда ты написала, и снова накинул грязную одежду, чтобы быстрее добраться до тебя, — он подмигнул, прежде чем направился по коридору в свою комнату.

Я прогулялась вокруг и увидела на стенах несколько фотографий и на всех мы вдвоем в разном возрасте. Я улыбнулась.

Я пошла на кухню и крикнула:

— Я выпью стакан воды, ладно? — он крикнул в ответ, что все в порядке, пробормотав, что не знает, почему я вообще спрашиваю, потому что все его было моим. Это вызвало у меня еще большую улыбку.

Я схватила стакан из шкафа и подошла к раковине, открыла кран и наполнила стакан. Я подошла к небольшой кухонной стойке и прислонилась к ней, глядя на дверь его спальни. Она была частично открыта, и я могла видеть, как он надевает чистую футболку, мне была видна его широкая мускулистая спина. Моё сердце слегка подпрыгнуло, и я быстро отвела взгляд.

Когда я обернулась, то заметила прозрачный пакет, стоявший возле микроволновой печи. Это было похоже на конфеты, те маленькие сердечки, которые люди дарили на День Святого Валентина. Макс вообще не любил конфеты, поэтому я не была уверена, зачем он вообще их ел.

Я подошла и схватила пакет, положила его на стойку и стала рассматривать разноцветные сердечки сквозь прозрачный пластик. Именно тогда я заметила, что на них написано.

Ты моя.

Навсегда.

Люблю тебя.

На маленьких конфетах пастельных тонов была еще дюжина высказываний, личных и искренних.

Я не помню, чтобы на сахарных сердцах обычно писалось такое, и чем дольше я смотрела на них, тем больше задавалась вопросом, были ли они сделаны на заказ. У меня было ощущение, что это не просто конфеты, а предназначенные для кого-то особенного.

Или я могла просто все выдумать и сделать поспешные выводы. Ради бога, это были просто конфеты. Но нутром я чувствовала, что это нечто большее.

Я отодвинула конфеты туда, где их нашла, как раз в тот момент, когда услышала, как вошел Макс. Я не знала, почему меня так беспокоило это, но мне казалось, что то, что я обнаружила, было довольно личным.

Он остановился по другую сторону стойки и уставился на меня с улыбкой на лице:

— Привет.

Я откашлялась и схватилась за край стойки, чувствуя себя так, будто меня только что поймали на чем-то очень плохом:

— Привет, — постепенно его улыбка исчезла, когда он посмотрел на меня, ясно видя, насколько мне неловко.

— В чем дело? — спросил он со странным выражением лица.

Я покачала головой и заставила себя улыбнуться:

— Ничего. Я в порядке. Хочешь посмотреть телевизор? Заказать пиццу? — это были последние вещи, которые я хотела сделать. Я сейчас болтала заикаясь, как дура.

Я бросила неосознанный взгляд на сахарные сердца, а когда снова сосредоточила свое внимание на нем, то увидела, как он проследил за моим взглядом. Я видела, как изменилось выражение его лица, как трансформировалось его замешательство. Именно тогда, когда его нервозность стала очевидна, я без сомнения поняла, что была права.

Эти конфеты были сделаны для кого-то.

Я даже не знала, что у него есть девушка. Я ни разу не видела его ни с кем за все время, что мы были друзьями, и он, черт возьми, никогда не говорил о том, что интересуется кем-либо. Поэтому осознание того, что в его жизни был кто-то особенный, было как нож в моем сердце: лезвие поворачивалось до тех пор, пока мне не пришлось поставить стакан с водой, поднять руку и положить ее на грудь.

— Ты не должна была их сейчас увидеть, — тихо сказал он и снова посмотрел на меня.