До основанья, а затем (СИ) - Путилов Роман Феликсович - Страница 27

— Что не взяли! — я высунулся из окошка и театрально захохотал: — А теперь ловите от веточку!

Баррикада, которую наспех накидали дружинники под командой Павлухи могла служить только символом рабочего сопротивления, но никак не защитой от пулеметного огня сверху. Очередь, перечеркнувшая булыжную мостовую перед самой горой мусора, что изображала баррикаду, пули, рикошетирующие от гранита мостовой, крик парня, которого зацепило рикошетом, вопли, доносившиеся в невидимого мне края крыши — все это не способствовало организованному сопротивлению со стороны неопытных дружинников.

— Что Павлуха спрятался! — я поискал взглядом фигуру главаря молодежной банды, кем они и были по сути: — Это тебе не у околоточного всей толпой револьвер забирать⁈

Конечно, будь тут хоть один меткий и хладнокровный стрелок, он мог меня подловить, когда я, как кукушка из ходиков, появлялся в узком слуховом окне, но в рабочей дружине таких не имелось. Даже самый боевой из них, Петруха, который, судя по валяющейся на мостовой фуражке со сломанным козырьком, сейчас пытался спрятать свое тело за старую кадушку с выломанной доской, тоже растерял свой боевой настрой.

— Эй, комитетские! Идите, собирайте у этих придурков винтовки и несите их сюда и тогда сегодня никто не умрет. — снова заорал я в сторону присевших и упавших на мостовую членов рабочего комитета.

— Так как мы соберем⁈ Они же дружина! — поднял усатую морду от влажных булыжников один из рабочих

— То есть это не ваши, не с мастерской дружинники, а сами по себе? Ну тогда расползайтесь в стороны, я их убивать буду. Только детишек от окон уберите!

Как иллюстрация к моим словам в одном из окон на втором этаже на подоконник встал малыш лет пяти и стал в восторге бить ладонями по стеклу, видимо требуя продолжения стрелковых упражнений.

— Стой! Стой! Не стреляй! — заорал, смело вставая во весь рост другой усатый комитетчик: — Сейчас мы все сделаем.

Всех винтовок собрать не удалось. В поднявшейся суете Павлуха с двумя дружками успел смыться с оружием, крикнув из-за угла здания, отстоявшего на сотню метров, что они еще вернуться и всем покажут.

Парня с не проникающим ранением осколком пули погрузили на телегу и повезли к доктору. Того, который почти сорвался с крыши и орал, уцепившись за хлипкое ограждение, беспомощно болтая в воздухе ногами, вытянули обратно. Семнадцать винтовок с сотней патронов на всех сдали в кладовую мастерских, которую взяли под караул мои сотрудники. И вроде бы на сегодня все дела здесь были сделаны, и пора была уезжать. Я вернулся в кабинет, где все это время, в относительной безопасности, пребывала Анна Ефремовна, помог барышне одеться и под руку с ней двинулся в сторону ворот. Не доходя до пролетки, которую вывел с территории мастерской безотказный Тимофей, я обратил внимание на стоявшего возле нее молодого мужчину, одетого в дорогое пальто с меховым воротником и шапку- пирожок, резко выделяющегося от суетящихся вокруг рабочих и членов их семей.

— Добрый день, Анна Ефремовна — мужчина чуть наклонил голову, прикоснувшись кончиками пальцев к своей шапке.

— Здравствуйте, господин Долбаго. — Анна изобразила что-то вроде книксена: — Петр Степанович, хочу вам представить главного инженера мастерских господина Дольбаго Павла Викентьевича.

— Весьма рад знакомству. — я коротко поклонился: — Я вас ожидал только завтра.

— Прошу прощения, услышал пулеметную стрельбу в этом районе и не смог справиться с любопытством. Взял извозчика и приехал. Что у вас здесь произошло? — инженер кивнул в сторону баррикады, остатки которой растаскивал сейчас трудовой коллектив мастерских.

— А, ничего интересного…- пренебрежительно махнул я рукой: — Процесс подписания коллективного трудового договора, и небольшая дискуссия с местной дружиной.

— Да, да. — покивал головой инженер: — Сейчас подписания договоров — они такие, шумноватые.

— Павел Викентьевич, судя по-вашему здесь присутствию, вас заинтересовала дальнейшая работа в мастерских?

— Да, Петр Степанович, но хотелось бы…

— Павел Викентьеве, раз вы уже здесь, предлагаю не терять время, а всем вместе вернуться в управление и обговорить кратко ваше задание на ближайшее время. Это займет минут пятнадцать, не более. А все формальности можно будет обговорить завтра, более обстоятельно.

Ни у наследницы, ни у инженера не нашлось аргументов против моего предложения, поэтому мы направились в сторону домика управления.

— Ребята, закончили «Мадсен» чистить? Хорошо, несите сюда. — Я зашел в кабинет, очевидно принадлежащий главному инженеру: — Павел Викентьевич, я, как начальник милиции Адмиралтейской части планирую взять в аренду эти мастерские, принятые в качестве наследства уважаемой Анной Ефремовной. К ранее существующим задачам мастерской, которой я надеюсь, вы продолжите руководить, я хотел бы добавить новую, а именно разработку нового вида оружия — пистолета- пулемета.

— За основу предлагаю взять винтовочные стволы, которых у вас полно на складе, и разрезать их на три равные части. В качестве боеприпаса использовать патроны от пистолета Маузер, питание из прямого магазина, вставляемого снизу, но тридцать патрон. Наличие переводчика одиночного и автоматического огня обязательно. Максимальное количество штампованных деталей. Обработка минимальная, главное — безотказность стрельбы и дешевизна. Приклад деревянный или металлический, складной, но достаточно жесткий. Вот такие будут основные технические условия задания. В качестве примера работы автоматического оружия от сердца отрываю вам любимый пулемет. — я махнул рукой на «Мадсен», что внес в кабинет и поставил на стол один из сотрудников: — Вам интересно?

Инженер крякнул, подошел в стоящему на столе пулемету, внимательно осмотрев его, после чего повернулся ко мне.

— Пожалуй, да, Петр Степанович.

— Ну тогда до завтра. Оставляю вас, только прошу пулемет не портить и вернуть его мне, как отпадет надобность, только очень прошу, в рабочем состоянии. До завтрашней встречи пока прощаюсь с вами. Завтра утром хотелось бы знать ваши потребности в дополнительных сотрудниках для проведения конструкторских работ в самые сжатые сроки.

— Анна Ефремовна, вас домой доставить или по другому адресу? — через полчаса мы с дочерью купца и в сопровождении лишь Тимофея отъехали на коляске от ворот мастерской.

— Если возможно, Петр Степанович, я бы хотела сегодня закончить дела с мастерской.

— В каком смысле — закончить?

— В том смысле, что хотелось бы подписать договор аренды мастерских, о котором вы всем рассказываете, и больше не беспокоится об этом.

— И какую сумму вы желали бы получать по договору?

— Я не знаю, Петр Степанович. Вы мужчина, вы и предложите сумму.

— Анна Ефремовна, я предлагаю вам заехать в мою месторасположение, пообедать, после чего обговорить основные условия договора. Дело в том, что мы достаточно долго задержались в мастерских, мне необходимо на место службы прибыть. Если мы с вами договоримся о условиях договора, то телефонируем по ним нотариусу Брехту, чтобы он подготовил договор в установленной форме.

— Я не возражаю. — девушка два раза хлопнула длинными ресницами: — Но, все-таки, о какой сумме будет идти речь?

— Честное слово, я еще об этом не думал. Во время обеда, на сытый желудок, озвучу вам свое предложение, а сейчас абсолютно никаких мыслей в голове нет.

— Надеюсь у вас в казарме подают не ужасную кашу, о которых пишут газеты?

— Анна Ефремовна, у меня не казарма, а великокняжеский дворец. Да, в некоторых спальных помещениях пахнет портянками, pardonne-moi, но мы туда заходить не будем.

У здания милицейской части царила обычная суета. У калитки в инженерном заграждении дежурный опрашивал людей, проводя первичную просителей, выясняя, можем ли мы помочь человеку, или его чаяния должны быть обращены в другое ведомство, работа большей части которых была до сих пор, парализована.