Четверо в каменном веке. Том 2 (СИ) - "Neiznaika" - Страница 21

– Так... Длин-но-вато. – Пробормотал Михаил. – Эх! Резать придётся. А жаль...

– Зачем резать? – Не поняла Ирина.

– Как зачем?

Мужчина удивился тупости девушки. Только что объяснял, что вход воздуховода должен располагаться ниже верхнего среза вытяжки.

– Повторяю...

– Да нет! Зачем резать? Можно же засунуть под углом. Гипотенуза длиннее катетов.

Михаил хлопнул себя по лбу.

– Я уже туплю...

Быстренько поставили трубу. Чтобы уж воздух точно попал в цель, воздуховод подвели к самому поддувалу. Пришлось даже переставлять буржуйку. Запечатали проём люка – дым должен выходить только через отдушину.

– Давай ещё пару фуфаек сверху, так точно дым не пройдёт. – Скомандовал Михаил.

Ольга передала ему старую рабочую одежду.

– Держи. А теперь всё распаковывай и лезь зажигать печку.

Мужчина посмотрел на неё, вздохнул и только молча стукнулся лбом в столбушку, потом ещё раз и ещё...

– Мля! Оля, ты всё прикалываешься? – Михаил, наконец, обрёл голос. – Не могла раньше сказать?

– Да я сама только сейчас сообразила.

– Да ла-адно!

По его лицу можно было рисовать известный мем с Николасом Кейджем.

– Ну, действительно. Я тоже затупила.

Ира пресекла намечающуюся перепалку:

– Миша-а-а... Она не врёт. Я, между прочим, тоже не сообразила.

– Да ты-то чего? Ты подобным не занималась до этого... Ну, О-кей! Пусть так.

– Пусть? – Взвилась старшая жена. – То есть, ты мне не веришь?

– Оля... – Тихонько произнесла Ира.

– Ну, хорошо. «Пусть так», – передразнила Ольга мужа. – Давайте уже заканчивать.

В этот раз получилось на «отлично»: дым активно повалил из удлинённой отдушины. И дымило напропалую, не переставая, заполняя горечью пространство под сарайкой. Разгорелись дрова, потом повалил удушливый дым от обрезков резины и пластмассы. Немного просачивалось сквозь запечатанный люк, но это уж совсем тоненькие ниточки дыма. Когда Михаил понял, что разгорелось основательно, скомандовал закрывать.

– Всё. Теперь выгорит за счёт разложения пластика. Закрывай дырки и пошли спать. Время позднее уже.

– А чем закрывать?

Ольга спросила каким-то странным голосом. Но Михаил не понял:

– Вон, тряпок полно.

Зато Ира моментально ухватила мысль подруги:

– Тряпками не интересно. Да и грязные они. Ты лучше сам их закрой.

– Только мы сначала решим, кому первой подставлять.

До главы семейства, наконец, дошло:

– Намёк понял! Ладно, девчонки. Шутки шутками, но дыры... Тьфу ты! Трубы закрывайте.

Глава 6. Первые морозы

Дождь лил ещё почти неделю. Температура держалась в районе десяти-двенадцати градусов, позволяя проветрить овощную яму – не выстужая её, и спустить вниз урожай. И только потом потоки воды ослабли. Одновременно температура покатилась вниз. Выждав ещё сутки, Михаил собрал экспедицию на чердак. Возможно, уже завтра градусник покажет ниже ноля. Тогда работать с раствором не получится.

Ольге стало откровенно лень ползать по приставным лестницам и глотать пыль на чердаке.

– Зачем нам-то идти? Ты что, один не справишься?

– Без вас труднее. Банально нужно свечку держать. А лучше – сразу несколько.

– Фонарь же был.

– У фонаря акум сел. Я сейчас проверял.

Ирина решила поддержать мужа.

– Оля! Я иду. Знаешь, как интересно полазить среди старых вещей.

– Да что там смотреть? Ничего особенного... Ладно, я с вами. А то знаю вас. Только оставь вдвоём – работы не дождёсии.

Путь не занял много времени, хотя залезали медленно, оберегая каждый своё: мужчина – повреждённые рёбра, девушки – пока ещё незаметную беременность.

– Вот! А ты говорила «ничего особенного». Смотри, какое весло. Только какое-то неудобное...

Ирина крутила в руках верхнюю часть прялки. Ольга улыбнулась неграмотности городской жительницы в вопросах деревенского быта.

– Это не весло. Вон ту деревяшку достань. Вот, это две части прялки. Смотри, это «весло» называется «лопасть» или «лопата» и вставляется сюда... Сюда... Не получилось. Короче, это «копыл», на нём сидят, чтобы прялка не двигалась. А лопасть перед лицом, на неё крепят кудель – это большой пук шерсти. Ну, там нить вытягиваешь, веретеном крутишь...

– А! Поняла. Это я видела в сказках. Только там лопасть красивая: резная и разукрашенная.

– Ну, у нас простая, деревенская. Как ты сказала – веслом.

– Так, кудельницы-рукодельницы! – Донёсся голос мужа. – Вы куда должны светить?

– Ой! Извини.

Девушки повернулись обратно к трубе. В каждой руке они держали чашки с зажжёнными свечами. Их приходилось держать на весу. Как сказал Михаил – чтобы огонь не зацепил пыль или паутину. В чашках же – для экономии. Парафин не успевает весь выгорать, а ведь его можно на новые свечки пустить.

Девушки подошли поближе. Здесь, возле трубы, было слишком далеко до единственного источника света – двери, через которую залезали внутрь. Мужчина ходил кругами и рассматривал перекошенную трубу, но ничего не делал. Только хмыкал и угукал. Это было совершенно непонятно, а потому – неинтересно. Ира поманила Ольгу, и когда та наклонилась, зашептала супруге на ухо:

– Давай возьмём... эту... прялку. Я хочу попробовать нитки делать.

– Да взять-то можно. А шерсть где возьмёшь? И вряд ли получится нить сделать. Из шерсти только пряжа получится.

– Какая разница, как называется? Нить или пряжа... А шерсть у Лизки состригу. Вон как заросла

– Ну, хорошо. Только надо веретено найти, оно где-то в ящиках серванта лежало. А вот где чесалки – не помню.

– Чесалки я в конюшне несколько лет назад видел. – Михаил обронил фразу, не отвлекаясь от осмотра трубы.

– Ты сколько любоваться там будешь? – Проворчала Ольга. – Не отвлекайся! Хотя, за чесалки спасибо. Если они ещё целы.

– А я уже закончил.

Девушки развернулись к выходу.

– Э... Вы куда?

– Ну, ты же закончил.

– Закончил осматривать. Дело не закончено. В принципе, нам повезло. Выбило несколько рядов кладки, но выше и ниже труба цела. Убрать осколки, выровнять, замазать – до весны простоит. А может, и дольше.

– И когда доделаешь?

– Сегодня-завтра.

Если бы Михаилу требовалось готовить всё с нуля, то работа могла затянуться на месяц или больше: выкопать глину, замочить, промыть от камешков; отстоять, постоянно сливая лишнюю воду; песок высушить и просеять. И только после этого делается раствор. А его тоже требуется проверить: высушить образец и посмотреть, чтобы не трескался и не рассыпался. Но, к счастью для всех, у него сохранилось немного правильного раствора после ремонта печи. Надо только развести – и пользуйся.

Поэтому уже к вечеру основная работа была завершена. На следующий день Михаил только обмазал трубу жидкой штукатуркой из того же раствора – запечатать мелкие дырки и трещины. Через неделю повторить – тогда точно пожар не опасен.

***

Ещё два дня – и дождь сошёл на морось, а потом и вовсе исчез. Температура каждый день падала, пока к воскресенью четырнадцатого числа пятого месяца (второго ноября по старому стилю) не ударил первый морозец. Впервые за много дней выглянуло солнце, даря праздничное настроение. Как раз в этот день у Ирины появилась обновка – Михаил отремонтировал прялку. Растрескавшиеся чесалки тоже пришлось укреплять.

Яркое солнышко в окошке, внезапно найденная работа по душе – девушке так понравилось это ощущение, что она целый день занималась только пряжей. Остригла Лизку – постоит в тёплом подвале, пока снова не обрастёт.

– Оля, а шерсть можно мыть в горячей воде?

– Нет-нет, только в тёплой. – Женщина ответила автоматом и только через несколько минут до неё дошла ситуация. – Стой! Ты это новую шерсть собралась стирать?

А Ирина уже готовила в тазике воду нужной температуры.

– Ну, да.

– Отставить! Если постираешь сейчас, то прясть неудобно будет – ты все выделения, от которых волоски клеятся, смоешь мылом. А если неудачно постираешь, то вообще получишь комок войлока, а не шерсть. Лучше готовую вещь постирать.