Ангел (СИ) - "Ла Рок" - Страница 31

— Хр-р… — тяжко хриплю.

Всё… Кончилась дыхалка. Правый бок колет. Голову сдавливает боль, а во рту вкус железа. Замедлившись, я сплевываю вязкую дрянь за ограду.

А не пора ли нам отдохнуть? Обернувшись, шагаю спиной вперед. Долговязый преследователь не сдался и нагоняет резвым ковылянием.

— Подлюка… — зло бормочу, — настырный…

Какого фига убегаю от пижона? Идея замедляет шаг. Пойду и снова выключу хромающего чудика! Чтоб не мучался…

Внезапно подошва теряет опору и ухает в пустоту! Тушку сдергивает за ногой, мелькает разбитый бетон. Рядом пролетает штырь арматуры и кольца хватают железку. Локоть дёргает небольшой вес.

Яркую ленту, предупреждающую о ремонте ограждения, вешают не зря… Помалу доходит понимание ситуации. Мы в жопенции! Сильный ветер раздувает толстовку, пока ноги в кедах болтает над пропастью.

Кольца жалобно взвизгнули и соскальзывают! Теперь очередь кончиков пальцев… Им не удержать. Внизу манит необъятная пустота.

Здравствуй, тьма, мой старый друг…

— Соныль чаба! — требовательно пыхтит сверху.

(Соныль чаба [손을 잡아] — Держись за руку.)

Поднимаю взгляд и вижу раскрытую ладонь. Рядом сверкают карие глаза. В них желание помочь! А ещё торжество…

— Катись сосиской! — зло огрызаюсь.

Отпускаю штырь. Тушка испытывает краткую невесомость… И всё! Чужая рука обхватила тонкое запястье, а голову засыпает мелким песком и камешками.

— Айщ-щ… — шипит парень сверху.

Прилипала окончательно достал! Подтянув ноги к животу, я разгоняю небольшой вес. Сильный рывок ускорила гравитация и парня стаскивает вниз, растяпа не успел ослабить захват.

Ветер свистит в ушах. Чудик шипит рядом. Нереально хочу заткнуть мерзкий звук и пытаюсь врезать ногой по дурной башке. Один разочек! Позязя…

Больна! Резкое столкновение отбивает весь левый бок. Обжигающе ледяная вода охватывает тушку. Воздушные метания отвлекли, мешая сгруппироваться. Одежда стремительно намокает и холодными оковами тянет на дно. Но стиснутые зубы позволяют вынырнуть, не наглотавшись дряни, плавающей в городской реке.

Обмираю от страха и хватаю съехавшие Фарэры. На законном месте, дорогие! Кольца цепляют гладкие дужки, пряча чёрный акрил во внутреннем кармане толстовки.

Парень-сосиска брызгается рядом. Его беспорядочные плескания мешают сделать нормальный вдох. Чудик хочет угостить местной дрянью? Или утопить решил, сволочуга?! В край, гад, обнаглел! Нашёл время хлебать сточные воды…

Испуганная морда таращит глаза, лохматую голову откидывает назад и открытый рот заливает вода. Хаотичные движения мало помогают удерживаться на поверхности. Чудик не умеет плавать.

В очередной раз вынырнув, парень громко булькает. После чего пластырь на опухшем носу и жалобный взгляд скрывает поверхность реки. Туда ему и дорога!

— Ксо-о! — отчаянно ору.

Пар моего дыхания уносит в ночное небо. Уверенные гребки легко компенсируют качу волн и держат тушку на поверхности.

— Тупорылый идиот! — зло рявкаю.

Плыву к точке затопления парня-сосиски. Быстрое течение уносит от нависающего моста, левую ногу отбило и она не гнётся.

Дурь лютая! Сомневаюсь я в положительном исходе принятого решения. Твою ж…

Глубоко вентилирую лёгкие и запасаю кислород. Судорожные движения болтают непослушную ногу, бесполезная конечность висит якорем. Очередной полный вдох вызывает головокружение, за ним следует провал в темноту. Мокрая одежда сразу тащит вниз.

Зрение бесполезно. Искать можно только на ощупь! И руки шарят вокруг, пока я иду всё глубже на дно. Всюду плавает кисель липкой тины, пальцы уткнулись в непонятно спутанный комок, под ним скользит гладкая кожа. Сжимаю кулак, ухватившись рукой. Загребаю всем, чем могу! Яростно выгибаюсь и тащу за собой дурацкое тело, за противные волосы, сквозь ледяную тьму. Глубина сократила вес, но оставила крайне неповоротливый объём. Всплытие требует максимальных усилий… И их не хватает. Я тону! Меня сковывают холодные тиски. Воздуха не осталось! Полыхающий жар кислородного голодания топит лёд и ускоряет настойчивые движения. Непроглядный мрак запутал ориентацию! Я загребаю совсем в другую сторону! Паника лезет из горла. Всплытие! Свежий воздух ласкает изголодавшиеся лёгкие.

Удержать на плаву общий вес сложно, я опять ныряю в набегающие волны и упрямо барахтаюсь, пока непослушное туловище валко развернулось спиной. Ладошка влезла под руку и хватает противоположное плечо, размокший кашемир вязнет на кольцах.

Отходящая от ушиба нога помогает сделать слаженный гребок и вынырнуть. Жадно вдыхаю прохладный воздух, пока рядом болтает безвольную голову. Вихрастую макушку тыкает в щёку, а дурацкий хвостик лезет прямо в ухо, мешая осмотреться.

Река встретила бетонный берег в десятке метров, где волны омывают пологий спуск к воде. Туда мне и нужно. Срочно! Хватит следовать примеру самоуверенного парня. Он скверно кончил…

— Пф-ф… — слабо фыркаю.

Хорошо, что чудика выключило… Плыву боком, используя руку и полторы ноги. Невменяемый парень-сосиска ужасное дело… Легко на дно утащит…

— Жиртрест… — тяжко пыхчу, — Харе… Уже… Ныть…

Подошвы скользят по каменистому дну. На поверхности чудик набрал вес. Мокрая одежда сделала его неподъемным! Но я не сдаюсь и тащу бессознательное тело за собой.

В ночных сумерках виден далекий забор впереди. Обширная береговая полоса уходит вдаль. Громадина моста бросает длинную тень и нависает справа, стеной возвышаясь в свете луны. Безлюдный пустырь какой-то. Помощи не дождусь…

Побелевшие пальцы и короткие ногти срывает о мокрый шелк подкладки. Волочу неподъемный груз за шкирку, ковыляя спиной вперёд и припадая на левую ногу. Густой пар судорожного дыхания летит в небеса. Сердце ритмично бухает в висках. Голова болит зверски. Похоже, приплыли. Приступ.

Онемевшие руки дрожат. И дело не в переохлаждении… Скоро тушку скрутит… Вспоминать о таблетках не стоит… Они в гостинице остались… Ещё один незабываемый вечер в копилку… Возможно, сегодня ночью всё и закончим… Финита ля комедия… Мир вокруг медленно но верно начинает раскачивать и я отпускаю воротник чудика, рухнув на колени.

Соберись, тряпка! Откидываю волосы с лица. Ледяные кольца жалят щёки и кожу на лбу, приводя в чувство. Движение и действие… Вперёд! У нас ещё полно дел…

«Спасение утопающих — дело рук самих утопающих!» — мотает очередной проблеск. Своевременное воспоминание… Зажимаю нос и выравниваю ушное давление. К чему бы это…

Фарэры занимают законное место. Возня с влажными дужками требует времени, но меньшее зрительное раздражение позволит выдержать дольше и увеличит шансы на реанимацию. Не зря же столько мытарств с придонным водолазом.

Близко наклонившись к голове парня, слушаю собственное хриплое дыхание и наблюдаю за розовой рубашкой. Десять секунд прошло, воздух мокрую щеку не тревожит, грудь неподвижна, вокруг штиль и тишина.

Парень-сосиска наглотался воды и захлебнулся. Какой сюрприз! И думать тут нечего. Можно закапывать…

— Ха, — слабо усмехаюсь.

Что у нас с сердцем? Звенящие кольца обхватили холодную трахею. Опять жду десять секунд. Пульса нет. Значит, чудик точно остывает! Что и требовалось доказать.

Удерживаю лоб парня на месте и приподнимаю под шею. Его челюсть самопроизвольно раскрылась, сверкая белоснежными зубами.

— Красава, — любуюсь идеалом стоматолога.

Кольца ныряют в рот чудику. Совсем не до сантиментов сейчас! Каждая секунда на счету… Если раньше парень был настолько долбанутым с текущим объемом нейронов, даже представить боюсь уровень возможного безумия, при скором отмирании нервных клеток.

— Ха-ха… — вяло улыбаюсь. Нифига не смешно.

В гортани посторонних предметов нет. Сожрать на дне ничего не успел. Язык не западает. Работаем.

Зажимаю опухший нос, глубокий вдох, лязг стали об эмаль и равномерный выдох в рот. Никаких дурацких сантиментов! Левый глаз видит грудь в розовой рубашке, которая пошла вверх. Значит всё правильно и воздух попал в лёгкие! Теперь у нас самое главное — оставить целыми рёбра, которые я хочу сломать неимоверно сильно.