Мой, и только мой - Филлипс Сьюзен Элизабет - Страница 44

• Предыдущая
• 44/74
• Следующая

Она пила чай.

— Что-нибудь забыл?

— Да, забыл. Забыл отшлепать тебя по заднице!

Она нисколько не испугалась. Черт бы ее побрал! Какие бы он ни изрыгал угрозы, как бы ни кричал, она на это не реагировала, твердо зная, что он ее и пальцем не тронет. Так что оставалось лишь сотрясать воздух.

— Ты мне за это заплатишь!

Он схватил одну из коробок «Лаки чармс» и перевернул ее, высыпая бежевые кругляшки на пол. Сорвал фабричную наклейку с донышка и, естественно, обнаружил на внутренней оболочке разрез, аккуратно заклеенный скотчем.

Он заскрипел зубами.

— Не думаешь ли ты, что это ребячество?

— Несомненно. Но в итоге — чувство глубокого удовлетворения, знаешь ли. — Она отпила из чашки.

— Если ты разозлилась из-за того, что я уехал, почему не сказала?

— Я предпочитаю не говорить, а действовать.

— Не могу поверить, что ты до сих пор не повзрослела.

— Я могла бы поступить еще более по-детски, к примеру, высыпать маршмэллоу в ящик с твоим нижним бельем, но, полагаю, месть должна быть тонкой.

— Тонкой! Теперь придется выкинуть пять коробок «Лаки чармс», не говоря уже о том, что ты испортила мне день.

— Какая жалость.

— Я должен… Клянусь, я… — Черт, он сейчас затащит ее наверх и будет трахать, пока она не взмолится о прощении.

— Не подходи ко мне, Калвин. Будет хуже.

Ладно, тогда он просто ее убьет. Глаза Кэла превратились в щелочки.

— Может, ты лучше объяснишь, что тебя так взбесило? В прошлую ночь ничего особенного не произошло. Ты сама это говорила. Дай вспомнить… Ага. Ты сказала: довольно-таки приятно. По моему разумению, приятно не есть синоним такому понятию, как важно. — Он пристально смотрел на Джейн. — Но может, тебе было не просто приятно. И эта ночь имела для тебя более важное значение, чем ты готова признать?

Что-то мелькнуло в этих зеленых глазах или ему это показалось?

— Не мели ерунды. Тебе недостает галантности, а я нахожу это оскорбительным. Воспитанный человек остался бы в доме, а не бежал, словно подросток, к дружкам, чтобы похвастать своими успехами.

— Воспитанный человек? Отсюда и экзекуция «Лаки чармс»?

— Естественно.

Он должен дать достойный ответ. На встречу он уже опаздывает, но без последнего слова не уйдет.

— Ты теперь в одном ряду с худшими представителями человечества.

— Что?

— Вместе с Бостонским Душителем и Сыном Сэма.

— Уж не преувеличиваешь ли ты?

— Отнюдь. — Он покачал головой, взгляд его сочился отвращением. — Я женился на убийце «Лаки чармс».

Во второй половине дня, улыбаясь, Джейн ехала на своем потрепанном «эскорте» к горе Страданий. Прошлой ночью она провела четыре часа выгребая маршмэллоу из пяти коробок «Лаки чармс», но не жалела о потраченном времени. Стоило потрудиться, чтобы увидеть выражение лица Кэла. Придет день, когда он поймет, что она не половая тряпка и об нее нельзя вытирать ноги. Она надеялась, что эксперимент с маршмэллоу укажет ему правильное направление.

Ну почему так вышло, что ее влечет к нему? Она представляла себе, что навязанная ей женитьба таит немало подводных камней, но уж никак не могла предугадать, что проникнется к нему теплыми чувствами. Да, он раздражал ее, но ей нравилось, что в отличие от многих его не отпугивал ее ум. Рядом с ним она оживала: кровь мчалась по жилам, мозг работал на полную катушку, чувства обострялись. Прежде она такое испытывала лишь с головой уходя в работу.

Как все упростилось бы, если б она могла увидеть в нем лишь самодовольного, эгоистичного жеребца, да только не вписывался он в этот образ. Воинственный облик рубахи-парня скрывал не только острый ум, но и отменно развитое чувство юмора. Учитывая ее выходку с маршмэллоу и покупку автомобиля, о чем он не мог не прознать в самое ближайшее время, ей оставалось надеяться только на его чувство юмора.

Она остановила автомобиль перед домом Энни и заглушила двигатель. «Эскорт» дрожал еще несколько секунд, прежде чем замереть. Как она и надеялась, машины Линн нигде не было видно, то есть Линн еще не вернулась после ленча с Кэлом, и она могла проведать Энни.

Джейн поднялась на крыльцо, вошла в дом не постучавшись, как и требовала Энни, когда она приезжала в последний раз. «Теперь ты член семьи, миссис, на случай, если ты забыла».

— Энни? — позвала она, входя в пустую гостиную.

К ее изумлению, из кухни высунулась голова Линн Боннер. Увидев невестку, Линн медленно направилась к ней.

Джейн заметила, что Линн очень бледна, несмотря на косметику, а под глазами мешки. В джинсах и старенькой футболке, она мало чем напоминала воспитанную модную даму, сидевшую во главе стола пятью днями раньше. Джейн не хотелось взваливать на Линн дополнительные заботы, а это означало, что она должна играть прежнюю роль.

— Не знала, что вы здесь. Я думала, вы поехали на ленч с Кэлом.

— Его утренняя встреча затянулась, и ему пришлось отменить наш ленч. — Линн положила кухонное полотенце, которое держала в руках, на спинку кресла. — А что привело тебя сюда?

— Хотела повидаться с Энни.

— Она прилегла.

— Скажите ей, что я приехала.

— У тебя к ней какое-то дело?

Джейн уже собралась сказать, что ее тревожит здоровье Энни, но вовремя осеклась.

— Кэл просил меня приехать и узнать, как она. — Едва ли Бог принимает в расчет ложь, если произносится она с благими намерениями.

— Понятно. — Синие глаза Линн заледенели. — Я рада, что тебя привело сюда чувство долга, потому что хотела поговорить с тобой. Выпьешь кофе или чаю?

Чего ей не хватало, так это разговора один на один с матерью Кэла.

— Честно говоря, мне пора.

— Я тебя надолго не задержу. Присядь.

— Может, в другой раз. У меня столько важных дел.

— Сядь!

Если б не желание Джейн как можно быстрее откланяться, ситуация, пожалуй, позабавила бы ее. Выходило, не все задатки лидера Кэл получил от отца. Но с другой стороны, женщина, не имеющая властных замашек, не сумела бы воспитать трех волевых сыновей.

— Хорошо, разве что на несколько минут. — И Джейн присела на краешек дивана.

Линн опустилась в качалку Энни.

— Я хочу поговорить с тобой о Кэле.

— Мне не хотелось бы говорить о нем за его спиной.

— Я — его мать, ты — жена. Если это не дает нам права говорить о нем, я уж не знаю, у кого есть такие права. В конце концов, мы обе хотим ему добра?

Джейн уловила вопросительную интонацию в последней фразе и поняла, что Линн нуждается в подтверждении ее любви к Кэлу. Но она молчала, ее лицо оставалось бесстрастным. Кэл прав: Линн и Джим уже столько пережили, зачем им скорбеть о неудачной женитьбе старшего сына. Пусть вместо этого празднуют освобождение Кэла от ненавистной невестки. Может, это их даже сблизит.

Линн застыла в печали, и у Джейн заныло сердце. Она сожалела о той боли, что причиняла сейчас свекрови, но знала, что так оно честнее. Зачем убеждать новых родственников, что в новой семье царят мир и покой? Чтобы потом они острее переживали разрыв?

— Кэл во многом похож на отца, — вновь заговорила Линн. — Они оба петушатся на людях, но на самом деле их так легко ранить. — Тень пробежала по лицу Линн.

Может, короткий выход из роли как-то успокоит свекровь и позволит закруглить разговор?

— Кэл — незаурядная личность. Я поняла это, как только увидела его.

Джейн тут же прикусила язык, но в глазах Линн уже зажглась искорка надежды. Она ухватилась за соломинку: а вдруг эта холодная, высокомерная невестка, которую ее старший сын привел в дом, не так уж плоха?

Джейн сцепила руки на коленях. Ей не хотелось причинять этой женщине боль. В Линн оставалось что-то от простой крестьянской девушки, волею судеб заброшенной в непривычный для нее мир. Но еще больше Джейн не хотелось внушать свекрови беспочвенные надежды. Хуже ничего быть не могло.

Она заставила губы изогнуться в легкой улыбке.

— Если кто сомневается в незаурядности Кэла, достаточно спросить его об этом. Самомнение у него — хоть куда.

• Предыдущая
• 44/74
• Следующая