Бастард рода Неллеров. Книга 1 (СИ) - Усов Серг - Страница 18

Сосед сегодня выглядит необычно. Прямо из штанов готов выпрыгнуть, что сделать не сложно, они слишком широкие для его худосочной фигуры.

— Ты не слышал ещё⁈ — он плюхается на лавку рядом со мной.

От него разит свежим потом. Спешил, похоже, поделиться какой-то важной новостью.

— А что я должен был услышать?

— Так герцога нашего смертельно ранили! Говорят, стрелу с ядом в него пустили. Помрёт скоро! Герцогиня гонцов во все графства и монастыри отправила. Точно тебе говорю, это виргийцы! Или наш сосед герцог Ормайский.

— Так что точно-то? Те или этот? — усмехаюсь.

Мне всё равно, кто пришил нашего славного Виталия. Что это для меня изменит? Ничего.

Но у приятеля другое мнение.

— Ты чего, Степ, не понимаешь? Война же опять будет! Герцогиня этого так не оставит.

Глава 9

Только войны мне ещё здесь не хватало. Знаю, что и в нашем герцогстве неспокойно, шайки разгромленной крестьянской армии всё ещё безобразничают, да и обычные разбойники никогда тут не переводились, но всё это происходит довольно далеко от городских стен Неллера, в глухих лесах, ближе к северной границе с королевством Виргия, а конфликт с Габарией и вовсе на востоке Кранца, к тому же, там боевые действия вроде как уже завершились поражением нашей армии. Теперь, получается, ещё что ли одна война будет?

От Николаса толком ничего не узнать, он только выдумывать горазд, да повторять чужие размышления, причём, выбирая из них самые нелепые.

— Всё, остановись. — дёргаю за рукав ёрзавшего рядом со мной на скамье приятеля. — Пошли съедим по калачу — дядька испёк совсем недавно, поди ещё и не остыли — а потом сходим к ратуше и собору.

Понимаю, что тренировки на сегодня у меня закончились. Любопытство мне не даст спокойно позаниматься. Ерунда. Начались каникулы, так что, времени у меня теперь вагон и маленькая тележка.

Калач Ник проглотил практически не пережёвывая. И как только не подавился? Спас ему жизнь, протянув крынку с молоком. В прошлой жизни с парного молока у меня всегда случалось расстройство кишечника, не знаю, почему, а здесь, как и у остальных, всё нормально. Опекун каждое утро приносил с рынка.

Поели и пошли. Я-то иду молча, только кивая на возбуждённую речь неумолкающего приятеля. Что ж, раз здесь радио нет, пусть он побудет вместо автомагнитолы.

На Каштановой вижу Георга с женой, нашего районного лекаря, едва не угробившего Степа и не лишившего меня из-за этого возможности переродиться в мире Паргея. Тот меня тоже видит и подмигивает. Причиной такого панибратства является то, что Ригер ходил к нему выяснять про учёбу на целительском факультете университета. Дядька возжелал уже сделать меня не просто писарем или делопроизводителем, а эскулапом. Откуда у него взялись такие большие деньги, чтобы оплатить три года в университете, на мои вопросы молчал как партизан на допросе, отговариваясь каким-то мифическим сослуживцем. Считает меня наивным. Ну-ну.

Осваивать здешнее искусство помощи смерти в скорейшей погибели людей даже от пустячных болячек у меня нет ни малейшего желания. Медицинские правила в этом мире не менее жёсткие, чем на Земле. Всё должно делаться как предписано протоколами лечения. Если вопреки местной науке пациент выздоровеет, никто спасибо не скажет, зато за любые сомнительные действия, не поставившие больного на ноги немедленно, можно угодить в лапы ордена Наказующих, словно еретик или колдун.

Тем более, что мне сия наука не нужна. Уж со своими зелёными магическими нитями различных оттенков я кое-как начинаю сам разбираться. А ещё, уже на третий день своих исследований понял, как белыми жгутиками скреплять нити разных цветов или чёрными прикреплять их к предметам. Правда, долго магическая энергия на вещах не держалась, минут пять-десять и развеивалась.

Другой вопрос, как мне использовать имеющийся дар. Себя уже не раз исцелял и восстанавливал от полученной усталости на тренировках. Первым делом зубы поправил. А вот опекуна, как намеревался, да и не отказываюсь, так пока и не решился на практические действия.

Я уже выяснил, что никакого закона, карающего за сокрытие появления магических способностей не существует. На таких тихушников, когда всё же выяснится про их дар, смотрят косо, и власть, и церковь, да и только. Так что, мне можно не спешить оповещать мир о своём даре. Тем более, у многих он открывается и в двадцать лет, и позже случается. В общем, когда захочу, тогда признаюсь. Кто проверит?

— Ты меня не слушаешь, Степ.

— Почему? Слушаю. — мне действительно размышления не мешали краем уха внимать разглагольствованиям парнишки. — Будут набирать в ряды лёгкой пехоты. Правильно? Пращники там, арбалетчики. Только нас всё равно не возьмут. Молоды ещё, ты тем более. Тебе когда четырнадцать будет?

Освоить пращу дело более простое, чем меч или копьё. Мелькала мысль освоить её. Вот только Ригер сам ей не владел, и заниматься с ней негде. Во дворе что ли? Ага. Запустишь не туда и хорошо, если чужую курицу пришибёшь или окно выбьешь. А вдруг кому-нибудь из соседей голову расшибёшь? Пустыри, где можно было бы тренироваться в метании камней, имелись, только там постоянно ошивались всякие мутные личности, от нищих до скрывающихся преступников. Лучше в таких местах не появляться и не устраивать концерт по заявкам зрителей.

— Мы можем пока в снарядную обслугу пойти. — настаивал героический друг.

На самом деле служба в ополчении Николаса привлекала кормёжкой от пуза, крепкой ноской одеждой и кое-какой оплатой.

— Ну-ну. Матери только не забудь сказать.

— А чё она? Ей легче будет.

— Вот и спроси, легче или нет. Так, хватит болтать. — мы уже дошли до ратушной площади. — Послушаем, о чём народ говорит.

Тут я заметил в одной из групп людей, собравшихся, чтобы обсудить происходящее, своего опекуна. На возникший у меня вопрос, почему он не на работе, сам же себе сразу и ответил. Какие скачки в амфитеатре, когда не ясно, выживет ли наш справедливый герцог или нет?

— Пойдём ближе к стражникам. — предложил Ник. — они точно больше других знают.

Примерно через полчаса я уже примерно представлял, что произошло. Никто из горожан на сновавших мимо детей и подростков внимания не обращал, все говорили открыто, не снижая голоса.

Не знаю, как в других герцогствах королевства или, тем более, в иных странах, а у нас, можно сказать, царила свобода слова, разумеется, с рядом оговорок: за хулу и непочтительность в адрес правителя Неллера и членов его семьи полагалось наказание как за государственную измену, а за критику церкви как за ересь. И то, и другое каралось мучительной смертью. Зато во всём остальном, говори, что хочешь. Можешь ругать самыми оскорбительными эпитетами соседних феодалов и иноземных правителей.

Весь народный гнев сейчас обрушивался на герцогов Ормайского и Гиверского, соседствующих с нами на западе, с которыми распри, доходившие до вооружённых столкновений войск, происходили постоянно, или на монарха северного королевства Варгия, хотя настоящего заказчика покушения никто не знал. Того, кто в небольшом городишке Пачелма пустил в проезжавшего герцога Виталия отравленный ядом агалары болт, нашли возле сточной канавы неподалёку уже мёртвым. Кто-то успел зарезать его раньше, чем он попался в руки герцогских воинов.

У меня имелась и другая версия насчёт того, кто мог бы желать смерти нашему правителю, всё же герцог возвращался с Совета, где король Эдгар так и не добился уступок от своих главных вассалов, но разумеется моего мнения никто не спрашивал, а если бы даже и спросили, то я бы промолчал. Намёк на вину сюзерена в случившемся мог мне стоить жизни.

— Слышал? Молебен за здравие герцога отменили? — куда-то исчезавший Николас вновь возник рядом как чёртик из табакерки.

— И что это значит? — в самом деле, ничего по этому поводу не могу выудить из памяти Степа. — Умер что ли уже?

— Тише, ты! — мальчишка в страхе оглядывается по сторонам. Зря боится. Никому нет до нас дела. Мимо как раз со стороны соборной площади едет карета епископа в сопровождении монахов ордена Наказующих, и всё внимание собравшихся толп временно переключается на неё. — Если бы умер, то глашатаи бы давно надрывались и набат на колокольнях звенел. Не помнишь, как били колокола, когда старая герцогиня умерла два года назад? Герцог ещё жив, только и молиться за него нет смысла. Наверное он сам так распорядился. От яда агалары ещё никто не спасался.