За полчаса до развода (СИ) - Айрон Мира - Страница 7

— Подумала: а что это изменит? Только расстроила бы тебя. Я сразу пошла в банк и заблокировала карту, и симку восстановила практически тут же. Но воришке не нужны были мои деньги. Его интересовала личная информация: фотографии, видео, переписка. Компрометирующих фото и видео у меня не было, но я думаю, что вора интересовали фотографии с моим лицом. Правда, Сева?

Сева молчал.

— Молчание — знак согласия, — не унималась я. — Также, наверно, интересовала переписка. А вот она в период разлуки порой была достаточно красноречивой.

У Лёши на скулах вдруг выступили красные пятна. Видимо, вспомнил. Это же он всегда был любителем писать вольности в сообщениях.

Я опять внимательно посмотрела на Севу.

— Сева, запираться бесполезно. Я знаю, что не изменяла мужу никогда и ни с кем. Теперь и Алексей Юрьевич понял, что не изменяла. Зачем нужен был телефон?

— Ты всё правильно сказала, — Сева говорил тихо, почти шёпотом. — Нужны были фотографии с твоим лицом, Василиса. Дальше умельцы могут любых сюжетов наворотить, изменить обстановку в квартире. Переписка стала приятным бонусом. Сообщения и фотографии отправлял с левого аккаунта, якобы от имени моей подружки, установившей дома веб-камеру и уличившей меня в неверности. А из переписки взял сведения, о которых могли знать только вы двое, для пущей правдоподобности.

— А со мной уже дело техники было, да, Всеволод Георгиевич? Я была настолько деморализована разрывом с мужем, что мне достаточно было на уровне слухов донести о новой женщине в жизни Алексея Юрьевича.

— Да, — Сева утвердительно кивнул, а Лёша смотрел на меня, вытаращив глаза.

— И меня оболгали? Не знал.

— Не думаю, что так уж оболгали. Вряд ли ты соблюдал целибат в течение трёх лет.

Лёша вновь вспыхнул, взглядом умоляя меня закрыть тему, но я делала вид, что не замечаю немого призыва.

— А зачем? — спустя несколько секунд спросил Лёша у Севы. — Зачем всё это?

— Потому что ты слишком бесишь меня, везунчик и выскочка! И сейчас бесишь! — Сева, наконец, перестал прятаться за маской добродушного балагура. — Тебе всегда доставалось всё, а мне ничего! Мы пришли в издательство вместе, стартовали одинаково, но ты стремительно поднимался по карьерной лестнице, а я топтался внизу. Женились мы почти одновременно. Ты обрёл счастье, а я обзавёлся рогами менее, чем за год. Я развёлся, а вы вечно выглядели крайне довольными друг другом и счастливыми до безобразия. Потом ты уехал, а я через некоторое время решил добиться внимания Василисы. Но вскоре понял, что жена у тебя не только умная и красивая. Выяснилось, что она глубоко верная жена. Тебе и тут безумно повезло, но ты не смог оценить, выскочка! Василису было не сбить с пути, она френдзонила меня по страшной силе. Так и френдзонит до сих пор.

Я демонстративно посмотрела время в телефоне и поднялась.

— Спасибо за прощальный обед! Теперь мне пора вернуться на работу и продолжить выполнение должностных обязанностей. До свидания. Не буду врать, что хорошо провела время.

Я слегла поклонилась и быстрым шагом пошла на выход из зала ресторана.

Через несколько секунд Лёша поравнялся со мной. Вот ведь любитель платить заранее! Ладно, Бог с ним, пусть везёт меня. Это дела не изменит.

— Василиса! — начал Лёша, едва мы сели в машину.

— Лёша, я не хочу разговаривать. Давай доедем до издательства молча.

— Хорошо, — кивнул он. Мы ехали в молчании.

Я немного разгребла накопившиеся дела и пошла, как заранее решила, в приемную.

Взяв у Елены Викторовны несколько распечатанных бланков заявления об увольнении, постучала в двери кабинета директора.

— Можно, Василиса! Спасибо, что пришла, а то мне приказала не приближаться…

— Приказ остаётся в силе на…неопределённый срок, — я устроилась за столом, с удовольствием наблюдая, как у Лёши вытянулось лицо.

— Но Василиса!.. Не бойся Всеволода, он не посмеет больше даже слово тебе сказать, не то что преследовать. Поверь мне!

— Верю, — Лёша говорил, а я заполняла сразу два экземпляра заявления.

Лёша принял у меня заявление, но смял его и закинул в мусорное ведро!

Я взяла свой экземпляр заявления, но его ждала такая же участь.

— Василиса, поговори со мной! Мне не нравится твоё настроение.

— О чём, Лёша?

— О нас.

— Ну уж нет, Алексей Юрьевич! Никаких разговоров, никаких прощений и возвратов в прошлое. Никаких нас! — я говорила негромко, но очень отчаянно.

— Я не отпущу тебя, Василиса! Ты моя.

— Об этом нужно было думать раньше! Приехать, поговорить, заглянуть в мои глаза! Но ты предпочёл спрятаться.

— Прости, ну прости, пожалуйста! Не будь такой холодной и отстранённой… Дай руку.

— Не дам. Я сыта по горло слабыми мужчинами.

— Моя единственная слабость — ты, ты, ты и ты!

Лёша хочет поцеловать меня. Можно! Но не меня.

— Василиса! — кажется, он в отчаянии.

— Подпиши заявление, Лёша!

— Никогда!

— Ты должен был приехать тогда! Я так ждала тебя, а ты поверил всем, кроме меня! — я всё-таки закричала, он добился этого.

Не дожидаясь ответа, я стремительно покинула кабинет Лёши.

Не хочет подписывать — заставим.

На следующий день я просто не вышла на работу. Спала до упора, выключив все «звуки».

Проснувшись, боялась даже посмотреть, сколько пропущенных с работы. Всё же ответила.

— Василиса! — в голосе Лёши облегчение. — Я жду тебя в издательстве. У тебя было достаточно времени, чтобы выспаться. На опоздание закрою глаза.

— Лёша, когда у нас развод? Какого числа? Когда свидетельство пойдём получать в ЗАГС?

— Двадцатого сентября.

— Приду двадцатого сентября, ни днём раньше. Можешь уволить по статье прямо сейчас. Мы разводимся с тобой. И этого хотел ты.

Я прекратила разговор, отключившись, но минут через сорок пришло сообщение от Лёши: «Нашёл у тебя неиспользованный очередной отпуск, отдыхай, набирайся сил, и за работу. Отпускные придут на карту. А я буду очень скучать. Жду в издательстве двадцатого сентября».

Я его продавила, этого упрямца! Но даже этот факт не приносил должной радости. Мне до сих пор было очень больно.

Сначала я съездила на кладбище, навестила папу, бабушку и деда. Потом сделала дома генеральную уборку.

Подумав, пошла в ближайшее туристическое агентство и купила автобусный тур по Золотому кольцу России.

Ещё через день я уехала.

Я сделала всё, чтобы максимально разорвать связь с повседневностью, с проблемами и переживаниями прошедших десяти дней.

Поскольку Лёша, возжелавший вдруг общения со мной, два дня бомбил меня сообщениями (несмотря на то, что сказал, чтобы я отдыхала и набиралась сил), пришлось купить для путешествия другую сим-карту. Никаких срочных дел и мероприятий не намечалось, искать меня никто не будет. Ну разве только пока ещё муж. Ничего, пусть тоже отдохнёт от меня, сил наберётся, ему не привыкать.

Я получала от путешествия огромное, гигантское удовольствие. Было самое начало сентября; дни стояли тёплые и сухие. Уже не лето, но ещё и не осень в классическом виде.

Я вошла во вкус, и заехав домой на один день, отправилась дальше. Когда-то мы с Лёшей ездили в Казань, я очень полюбила этот город и теперь отправилась туда одна. Жила там целую неделю, просто бродила по паркам, скверам, Кремлю, посетила несколько музеев и галерей.

Когда я вернулась домой, впереди была ещё неделя отпуска. Её я провела за чтением, просмотром любимых фильмов и размышлениями.

Сим-карту менять на «домашнюю» пока не стала. Мне нравилось моё спокойствие и душевное равновесие; не хотелось, чтобы кто-то вновь заставлял меня переживать.

Я думала о жизни, о своей судьбе, о дружбе и предательстве, и конечно, о любви.

Господь дал мне испытать любовь, которая бывает в жизни не у каждого; он создал меня умеющей любить верно и преданно. Он подарил мне Лёшу, а вместе с ним — огромное счастье. Но наша любовь не выдержала испытаний.