Кристофер Клин и два короля - Рихтер А. - Страница 22

Вначале к собравшимся обратился, как ни странно, именно он:

– К сожалению, господин Роуланд Грант, наш историк, не смог присутствовать на торжественной церемонии. Совет вызвал его в столицу, чтобы он прокомментировал некоторые события последних лет, которые предполагается внести в летописи.

Кристофер очень старался запомнить имена наставников, но чувствовал, что с первого раза у него это не получится.

– Однако мы уверены, что он был бы рад приветствовать вас в стенах Академии так же искренне, как и мы!

Раздались аплодисменты, и Кристофер тоже несколько раз неуверенно хлопнул в ладоши.

– Рыцарская Академия приветствует новых учеников, – сухо произнесла госпожа Жаклин. – Надеюсь, свет знаний не ослепит вас на этом долгом пути.

Послышались и тут же стихли отдельные хлопки.

– К ученикам, которые в этом году продолжат обучение и подготовку к тому, чтобы стать доблестными рыцарями, я обращусь с другим посланием.

От её ледяного голоса по спине у Кристофера побежали мурашки.

Следующим слово взял Томас Квинн. Кратко поприветствовав новичков, он обратился к старшим ученикам:

– Вы уже прошли столько, сколько не смог бы пройти никто, кроме вас!

В своей речи он призывал учеников к терпению и напомнил, что ничего не добиться без усердного труда. Кристофер вдруг подумал, что однажды снова услышит эти же слова господина Томаса, но тогда будет уже совсем взрослым.

Томас Квинн закончил своё обращение так:

– Пройдите же этот путь не оглядываясь и до конца.

Все учащиеся, кроме новичков, склонили голову.

– А теперь поговорим о том, что в этом году будет нового, – послышался голос господина Эддрика. – Как известно, каждый год мы выбираем себе по одному оруженосцу из числа лучших студентов и лично обучаем его.

– Оруженосцу? – Кристофер вопросительно посмотрел на Гилберта.

– Всех учеников, которые ещё не стали рыцарями, называют оруженосцами, – пояснил тот. – В рыцари посвящают только на пятом году обучения.

– Разве мы будем учиться не шесть лет?

– Да, но шестой год самый сложный, – вздохнул Гилберт. – В это время рыцаря могут… разжаловать в оруженосцы. Или он сам вправе отказаться от службы… Но тогда ему остаётся только скитаться в одиночестве до конца своих дней.

Кристофер посмотрел на Гилберта так, будто тот всё это время говорил на непонятном языке.

– …поэтому мы никого не станем выбирать.

Поднялся гул голосов.

– Ничего себе! – прошептал Саймон. – А я уже надеялся попасть в число счастливчиков.

«И я», – подумал Кристофер, но вслух ничего не сказал.

– Мы решили никого не выделять. Первый год обучения – пробный, – продолжил господин Эддрик. – Однако это не значит, что можно учиться спустя рукава. В первый год ошибаются все, однако постарайтесь ошибаться не слишком часто. От того, как вы себя проявите, зависит ваша судьба. Нам будет известно о каждом вашем промахе, о каждой удаче. Архивариусы будут внимательно следить за вами.

– Именно в конце этого года станет ясно, какому Великому Дому вы будете служить, – вступила госпожа Жаклин. – В полной мере раскрыв свои способности, вы заработаете себе репутацию и увеличите шансы продолжить обучение именно там, где захотите.

«Трефы, – подумал Кристофер. – Конечно, Трефы».

– А нас разве не сразу будут распределять? – спросил мальчик, стоявший впереди Саймона.

– Ты что, дурак? – довольно громко заметил его сосед. – Если мы ещё сами не знаем, на что способны, как наставники-то это поймут?

– Не все из вас войдут в состав особых войск, – продолжила госпожа Жаклин. Её голос стал ещё холоднее. – Этого удостоятся лишь те, кто обнаружит в себе магическое начало.

– Главное, не расстраивайтесь. Те, чьи способности не проявятся к концу первого года, станут Рубашками и будут служить армии Великих Домов, – снова зазвучал голос господина Томаса.

По залу пронёсся шёпот.

«“Чтоб мне Рубашкой стать”… – Кристофер вспомнил слова Саймона на Большой Развилке. – Так вот что это значило».

– Но и для того, чтобы поступить в армию Рубашек, следует прилежно учиться, – заметила госпожа Жаклин.

– Даже если у вас не будет магических сил, вы сможете остаться здесь, охранять Академию, или отправиться в столицу, в главную библиотеку – штаб-квартиру книжников, – улыбнулся господин Эддрик.

Кристофер боковым зрением заметил, что Гилберт улыбается и кончики его ушей порозовели.

– Ага, конечно, – прошептал Саймон. – Удел неудачников.

– Но если вы сумеете проявить себя и отточите талант прилежанием, тогда вы получите право выбрать Дом, которому будете служить, – закончил господин Эддрик.

Сердце Кристофера забилось сильнее. Вот, значит, что следует сделать! Проявить себя, и тогда он сможет служить Дому Треф.

И тут он испугался. «А что, если у меня нет никаких талантов? Если я обычный и гожусь только для того, чтобы пополнить ряды Рубашек?» – вот какие мысли проносились в его голове, пока наставники говорили об изменениях в учебной программе.

– Ну, мне-то не придётся начинать с самого начала, – сказал Саймон. – Я уже кое-что знаю о том, как обращаться со стихией воздуха.

– Здорово, – тихо произнёс Кристофер.

– …тренировки будут проходить как на улице, так и в тренировочном домике для старших рыцарей четвёртого года обучения. Корабельный класс вновь открыт после ремонта, так что просьба аккуратно относиться к…

Слова наставников доносились до Кристофера будто издалека. Он настолько погрузился в переживания о своём будущем, что не заметил, как наступила тишина.

– Мы рады, что вы здесь, – услышал он голос господина Томаса. – Да хранит вас Колода!

Зазвучала музыка, все опустились на одно колено и склонили голову. Кристофер узнал гимн Бубнового Дома. В таверну как-то забрёл странник, который рассказывал, что бывал в столице, и напевал эту мелодию каждый раз, когда садился есть.

Когда всё закончилось, в центре зала уже никого не было, наставники исчезли, а паркетины аккуратно укладывались на место.

– Идём! – дёрнул его за рукав Саймон. К оруженосцам подошёл Архивариус, чтобы проводить в обеденный зал. – Очень есть хочется.

Еды было столько, сколько Кристофер за всю свою жизнь не видел. Кулинарные изыски Зандры вряд ли могли соперничать с блюдами, которые подавали в обеденном зале Академии. Правда, кто-то из старших учеников сказал, чтобы новички не думали, будто так будет каждый день. Пиры устраивают только по праздникам, да и то не всякий раз. В остальное время тут готовят самые обычные блюда. В Академии принято держать в форме не только тело, но и дух.

– Подумаем об этом позже, – сказал Саймон, густо намазывая булку с маслом малиновым джемом.

– После разбойников и Тёмного леса я готов съесть всё что угодно, – согласился Кристофер и потянулся за паштетом.

– Разбойников? – Гилберт, который вновь надел очки, так удивился, что даже не извинился за то, что влез в чужой разговор.

– Да, мы шли в Академию путём первых рыцарей, – гордо поднял голову Саймон, а Кристофер почувствовал себя неуютно. В груди как будто жгло. – И на нас напали разбойники.

– Да ладно врать-то, – сказал сидевший рядом с Саймоном мальчик с повязкой на левом глазу.

Он был ниже и, кажется, младше Кристофера, но лицо у него было какое-то злое.

– Сомневаешься в моих словах? – метнул на него взгляд Саймон. – Ну и зачем же мне врать?

– Никто уже сто лет не ходил путём первых рыцарей, – сказал тот.

– Совершенно верно.

Саймон отложил булку. Джем сполз на скатерть, но та будто проглотила его и вновь стала чистой.

Кристофер вытаращил глаза, но Саймон не обратил на это чудо никакого внимания.

– Ещё один пустозвон! – хмыкнул наглый мальчишка.

– Ты ведь можешь и ответить за свои слова, – рассердился Саймон. – Если я сказал, что прошёл путь как полагается рыцарю, значит, так и было.