Пламя любви - Филлипс Патриция - Страница 31

• Предыдущая
• 31/74
• Следующая

Элинор увидела одетого в серебряную парчу высокого блондина с курчавой бородкой.

— Гай! Пресвятая Богородица, это ты! Гай, дорогой!

Смеясь и плача, она бросилась в объятия брата. Гай Десмонд поцеловал сестру в щеку и крепко прижал к себе. Его глаза наполнились слезами.

— Элинор, какая же ты красавица! А я-то думал, что увижу робкую малышку в монастырских обносках.

— Присядьте где-нибудь, Десмонд, чтобы ты мог рассказать сестре о своих злоключениях, — предложил принц с благосклонной улыбкой.

Когда они уселись на скамье у стены, Элинор тревожно оглядела брата. Он похудел и осунулся. О мавританских пытках ходили жуткие слухи, и Элинор боялась, что брата изувечат в плену.

Гай несколько приукрасил свою историю, описав чужие обычаи и экзотическую еду, но ни словом не обмолвился о том, что ему пришлось пережить, когда он уже не надеялся выйти из темницы. Выговорившись, он забросал Элинор вопросами, желая узнать, как она жила, пока они были в разлуке.

— Ты разве не замужем? — удивился Гай. — Я думал, ты давно стала хозяйкой огромного замка.

Элинор уставилась на него, потрясенная прозвучавшей в его голосе радостью.

— Ты хочешь, чтобы я вышла замуж за Гастингса? — удрученно спросила она.

— О лучшей партии и мечтать не приходится. У тебя будет поместье в тысячу акров, глупышка. Конечно, он далеко не молод и не красавец, но…

— Очень богат и заплатил за тебя выкуп. Гай слегка опешил от ее холодного тона.

— Да, хотя мог этого и не делать. Он хотел порадовать тебя, Элинор. Умоляю, не будь такой неблагодарной.

— Я рада твоему освобождению, но не согласна с ценой. Повисло неловкое молчание.

— Ты считаешь, что тебя продали?

— А ты назвал бы это иначе?

— Ты ведь женщина! Замужество и дети — таков женский удел. Можешь не опасаться, Гастингс не настолько стар, чтобы не выполнить свою часть сделки.

Он не мог понять ни отвращения, которое она испытывала к лорду Генри, ни отношения женщины к любви и браку.

Элинор жестом остановила его.

— Давай больше не будем об этом. Слава Богу, ты в безопасности, чего бы это ни стоило. Будь у меня выбор, я сделала бы то же самое, лишь бы спасти твою жизнь.

Гай взволнованно сжал ее ладонь.

— Ты не представляешь, как я благодарен тебе и отцу… даже лорду Гастингсу. Я слишком молод, чтобы гнить в мавританской тюрьме, и хотел бы еще послужить своей стране. Я отправлюсь с принцем Эдуардом в Испанию. В Кастилию, — неуверенно добавил он в ответ на изумленный взгляд Элинор.

— Ты намерен вернуться в Кастилию? — спросила она, не веря своим ушам.

— Ну да. Эдуарду пригодится каждый рыцарь, способный держать в руках оружие. А король Педро предлагает щедрые награды всем, кто готов сражаться под его знаменем.

— Но тебя же только что выпустили из темницы. Что, если ты снова попадешь в плен? Все окажется напрасным. Выкуп, месяцы, украденные из твоей жизни, мое замужество…

— Ты не понимаешь, Элинор, — перебил ее Гай. — Де Вер, объясни ей, что значит война для настоящего мужчины, — обратился он к Джордану, оживившись при его появлении.

— Чего она не понимает, Десмонд?

— Почему я возвращаюсь в Испанию. Джордан сжал руку Элинор.

— Видимо, она считает, что глупо рисковать своей свободой, вкусив прелестей мавританской тюрьмы. Ты должен убедить ее, что больше не собираешься попадать в плен.

— Да, потому что на этот раз его просто убьют! — Чуть не плача, Элинор вскочила со скамьи и кинулась к дверям.

Джордан поймал ее в прохладном коридоре за шпалерами.

— Успокойся, дорогая. Твой брат молод и мечтает о славе. Не будь с ним слишком сурова.

В сердцах Элинор хотела его оттолкнуть, но внезапно разрыдалась, уткнувшись головой в его плечо. Когда рыдания стихли, Джордан поднял ее залитое слезами лицо и улыбнулся.

— Пойдем, хватит с тебя рождественских развлечений.

— Нет. нужно вернуться к Гаю и объясниться с ним.

— Не нужно. Он все понимает. Пошли.

Удрученно вздохнув, Элинор последовала за Джорданом через хитросплетение коридоров, черпая утешение в крепкой руке, сжимавшей ее ладонь.

— Куда мы идем? — спросила она.

— Ко мне в комнату.

— У тебя есть комната? Как тебе это удалось? Многие спят в гардеробных, даже в коридорах.

— Слава имеет свои преимущества. Ну а если добавить к этому любовь принцессы Иоанны к романтике…

— Она знает? Так это она распорядилась…

— Тише. — Он прижал палец к ее губам. — Нам ни к чему свидетели.

Они остановились у низенькой двери. Элинор никогда прежде не бывала в этом коридоре, упиравшемся в затянутый паутиной тупик. Джордан вставил ключ в массивный замок.

— Это что, винный погреб? — прошептала она ему на ухо.

— Нет, это комната давно почившего буфетчика, о которой почти все забыли.

— О! — испуганно воскликнула Элинор, представив себе скопившуюся за долгие годы паутину и грязь. Но когда дверь со скрипом отворилась, ее ждал приятный сюрприз. В маленькой комнатке было чисто прибрано, в очаге пылал огонь.

— О! — восторженно ахнула девушка. — Какая прелесть! Усмехнувшись, Джордан захлопнул ногой дверь и привлек Элинор к себе.

— А ты боялась, что придется провести ночь с пауками? Элинор блаженно вздохнула, наслаждаясь его объятиями.

— Именно. Какая чудесная комната! Мы так далеко забрались, что нас никто не найдет. Я бы осталась здесь навечно, — прошептала она, подставив ему губы для поцелуя.

Сердце Джордана сжалось, когда он заглянул в ее сияющие глаза.

— Ты же знаешь, что это невозможно, — заметил он. — Так давай хоть этой ночью забудем обо всем.

Элинор кивнула, но от ее радостного настроения не осталось и следа. Отстранившись, она подошла к очагу. Неожиданное появление брата означало, что выкуп за Гая уплачен и лорд Гастингс вправе настаивать на выполнении брачных обязательств. От этой мысли ее пробрала дрожь.

— Джордан, — решилась она наконец. — Каждый раз, как я пытаюсь поговорить с тобой о своей помолвке, ты переводишь разговор на другую тему.

— И сегодняшний вечер не исключение. Я не для того нашел это укромное местечко, чтобы обсуждать твой брачный контракт. Хватит, я не желаю слышать об этом, — резко произнес он, когда Элинор попыталась возразить. — Когда я вернусь из Кастилии покрытый славой, с сундуками, набитыми сокровищами, во всей Англии не найдется отец, который решится мне отказать.

— Но, Джордан, любимый, ты можешь опоздать. Мой отец поклялся, что, как только принцесса Иоанна разрешится от бремени, я выйду замуж.

— Отцы часто дают клятвы, которые не собираются выполнять.

Элинор с трудом сдержала слезы, но, увидев, как помрачнел Джордан, сочла за благо промолчать. Его упорное нежелание смотреть правде в глаза ставило ее в тупик. Неужели он верит в то, что ему представится возможность просить ее руки?

— Дай Бог, чтобы ты оказался прав.

Джордан молча подошел к столику и наполнил два кубка вином. Когда он присоединился к ней у очага, лицо его оставалось хмурым, но гнев прошел.

— Вот, возьми. — Он протянул ей кубок. — Пусть это Рождество будет первым из многих, которые нам суждено провести вместе.

Дрогнувшим от слез голосом Элинор присоединилась к тосту. До чего же он хорош! В великолепном дублете из темно-красного атласа Джордан был похож на прекрасного принца из волшебной сказки. Элинор хотелось ущипнуть себя, чтобы убедиться, что она не грезит. Зачем отравлять эти драгоценные часы, тревожась о будущем? Возможно, Джордан прав. Она всегда была любимицей отца. Так неужели он заставит единственную дочь выйти замуж за ненавистного ей старика? Выкуп хоть и уплачен, но Гастингс ничего не сможет сделать, если даже клятва будет нарушена. Никто ведь не подписывал бумаг. А вернуть Гая маврам все равно нельзя.

— Вот так-то лучше, — шепнул Джордан, когда на ее лице появилась улыбка. Кончиком указательного пальца он нежно коснулся проступивших на ее щеках ямочек.

— Я так люблю тебя, Джордан, — прошептала Элинор и, схватив его руку, осыпала ее поцелуями. Этим она окончательно обезоружила Джордана. Он поставил кубок и обнял девушку.

• Предыдущая
• 31/74
• Следующая