Перевернутая луна - Бадевский Ян - Страница 2

– Ты не зарядился?

– Извини, амиго, – таксист почесал в затылке. – Отвлекся.

– На что?

– Показалось.

– Что показалось?

– Черные тени на крышах. Двигались за нами. Потом исчезли.

Мичи выглянул в боковое окно. Аэротакси мчалось над вечерним бульваром, отбрасывая продолговатую тень на мостовую. Среди деревьев мелькали фигурки прохожих, велосипеды и электросамокаты. Справа и слева вдоль центральной аллеи протянулись четырехполоски. Оттуда доносился непрестанный шум наземных автомобилей.

– Здесь их можно убивать?

– Кого? – не понял таксист.

– Перевертов.

– Конечно, – хмыкнул Гонсалес. – У нас перемирие, забыл? Говнюки не могут охотиться на людей после заката, это запрещено.

Мичи кивнул.

И начал творить странные вещи.

Закрыл глаза, прошептал что-то на неведомом языке, стал водить перед собой руками, вычерчивая в воздухе квадрат. Гонсалес косился на пассажира, но не комментировал происходящее. Бородач уже не сомневался, что к нему в машину подсел ведун из параллельного среза. Чужак. Не из тех, что возвели Пояс Защиты.

В лобовое стекло аэротакси вмонтировалась дверца ячейки. Похоже на камеру хранения, но с обратной стороны стекло продолжало оставаться обтекаемым.

– Что ты творишь? – не выдержал Гонсалес.

– Не переживай, – голос Мичи стал властным. – Это временный межпространственный тайник. Он исчезнет.

Мичи протянул руку и открыл дверь в стекле, вложив пальцы в крохотное углубление. Тайник оказался вместительным – около метра в глубину. С подсветочкой.

Пассажир вытащил из ниши оружие.

Штуковина здорово напоминала автоматическое гладкоствольное ружье, только с ручкой и прикладом как у автомата. Рожок отсутствовал.

– Что это?

Аэротакси свернуло с бульвара по боковому ответвлению трансмиттеров. Ландшафт изменился. Справа и слева вновь потянулась историческая застройка, а стены домов подступили к дороге. Пешеходные тротуары внизу были узкими, двоим прохожим не разминуться.

– Корейский дробовик, – похвастался пассажир. – Надежная вещь.

Гонсалесу оставалось лишь кивнуть. Сам он носил серебряный крест на цепочке, заговоренный ведунами талисман в кармане брюк и отцовский выкидной нож. Слабенькая защита, но до сих пор водителю везло.

Мичи держал в руках «USAS-12» из конгломерата Daewoo. Затворная группа в таких игрушках откатывается в пустой приклад, что снижает отдачу. Можно вставлять барабанные и коробчатые магазины. Прицельная дальность – полсотни метров. Скорострельность – 360 выстрелов в минуту. Для городских боев с оборотнями лучше и не придумаешь.

Дверца в лобовом стекле исчезла.

– А ты мастак, – похвалил Гонсалес.

Мичи не ответил. Протянув руку, открыл бардачок и начал вытаскивать оттуда рожки. Каждый – на десять патронов.

– В моем бардачке этого не было! – возмутился таксист.

– Теперь есть, – сообщил Мичи.

Первый рожок клиент со щелчком вогнал в дробовик. Передернул затвор, снял оружие с предохранителя. Остальные магазины, а их было четыре, пассажир рассовал по карманам легкого кашемирового пальто. Дождевик Мичи успел снять и забросить на заднее сиденье.

– Похоже на автомат, – заметил Гонсалес.

– Это дробовик.

Водитель опасливо заглянул в бардачок.

Пусто.

– Я разорвал связь, – ухмыльнулся Мичи.

Старинные здания уступили место трущобам. Улочки стали совсем кривыми, не соблюдалась даже видимость разумной планировки. Некоторые пятиэтажки напоминали конструктор, обросший пристройками, лоджиями, крохотными магазинчиками и закусочными. По тротуарам носились байки, распугивая припозднившихся гуляк. Никаких парковок. Наземные автомобили и аэрокары стояли где ни попадя – на пешеходных переходах, в арочных провалах, вдоль дороги. Трансмиттеры в этом районе имели обшарпанный вид.

– Не отвлекайся, – предупредил Мичи.

И опустил боковое стекло нажатием кнопки электропривода.

– Совсем офонарел?

В салон проникли запахи неблагополучных кварталов. Готовящаяся еда, дым от марихуаны, кофе, дешевый алкоголь, вонь канализации. Всё это перемешалось в причудливую мозаику.

От стены ближайшего дома отделился большой косматый силуэт. Гонсалес успел заметить протянутые вперед лапы, звериный оскал, вздыбленную шерсть. Мутная картина в отблесках запыленных витрин и частично разбитых фонарей.

Кхан.

Здоровенная кошка собиралась влезть в тачку со стороны пассажира. Вот только пассажир оказался не промах. Мичи выстрелил из своего корейского дробовика, почти не целясь. Одиночным. Голову твари буквально разорвало в клочья. Кровь и мозги забрызгали ветровое стекло.

– Чунго! – выругался таксист.

– Я понимаю испанский.

– Да это не про тебя, брат.

Дворники начали елозить по стеклу, смывая буро-красную дрянь. Стука тела о тротуар Мичи не услышал.

Выдвинуть оружие из окна.

Три выстрела вверх.

Услышать душераздирающий рев умирающего волколака.

– Как ты узнал?

– Чувствую.

Машина пулей промчалась по кварталу, заполненному недостроенными домишками, развороченным асфальтом и штабелями водопроводных труб. Мичи видел котлованы, застывшие в причудливых позах экскаваторы и решетчатое заграждение. Пыльные витрины заброшенных лавочек стали нормой. Светились только окна домов, большинство фонарей не работали.

– Там хоть есть трансмиттеры? – поинтересовался Мичи.

– Внизу, – таксист не стал уточнять, где находится это самое «внизу».

Ответ пришел сам собой.

Машина спикировала к проезжей части и понеслась по извилистой улочке, петляя среди допотопных рыдванов и микроавтобусов со снятыми бамперами. То, что Мичи поначалу принял за канализационные люки, оказалось трансмиттерами. Точки питания были вмурованы в дорожное полотно и утоплены в грунт, чтобы не мешать колесному транспорту.

Плохо.

В воздушных коридорах до такси сложнее дотянуться.

– Они за тобой лезут, парень.

Мичи ухмыльнулся.

Догадливый.

– Возможно.

– Что ты им сделал?

– Долго рассказывать.

Гонсалес уже начал открывать рот для следующей фразы, но клиент его прервал:

– Ты же не собираешься меня высаживать здесь, дружище? Подумай, прежде чем отвечать.

Таксист покосился на дробовик.

Вспомнил про бардачок.

И вздохнул:

– Нет.

– Это хорошо. Потому что я намерен удвоить цену за поездку. Или утроить, если довезешь меня быстро.

Таксист цокнул языком.

И дал по газам.

Машина едва не сбила какого-то бомжа, копавшегося в ржавом мусорном контейнере. Рядом стояла тележка, забитая тряпьем, пустыми бутылками и кусками старой мебели.

У перекрестка они сбавили скорость, что едва не стоило Гонсалесу жизни.

В метре от бампера возникла необъятная фигура вермедведя.

– Назад, – процедил Мичи.

Гонсалес обладал хорошей реакцией – массивная лапа царапнула пустоту.

Таксист ускорился.

Оборотень – тоже.

Мичи, наполовину высунувшись из окна, разрядил в бегущего переверта остатки обоймы. Серебряная дробь вырывала из туши огромные куски, но зверь продолжал двигаться. Когда монстру снесло полчерепа, он успокоился.

Или – упокоился.

– Объезжай его, – приказал клиент.

Гонсалесу не нравился этот косматый бугор, начавший трансформироваться в человека. К горлу что-то подступило.

– Не смотри, – посоветовал Мичи.

И быстро сменил опустевший рожок.

На перекрестке они едва не столкнулись с бетономешалкой, выкатывающейся из ворот стройплощадки. Гонсалес вильнул влево и направил такси в узкий проулочек, едва не поцарапав крыло.

Мичи передернул затвор.

– Да кто ты такой вообще? – не выдержал Гонсалес.

– Никто.

– Я не шучу.

– И я. Меньше знаешь – крепче спишь.

Прямо по курсу открылась металлическая дверь. Гонсалес набрал высоту, а Мичи перегнулся через дверцу и нашпиговал картечью тушу грондра, попытавшегося пробить дно аэротакси кулаком. Кабаноподобное существо впечаталось в кирпичную стену, прижимая лапы к окровавленной груди. Тусклая лампа над подъездом выхватила из мрака жуткое рыло и торчащие из пасти клыки. Выставили матерого секача…