Хозяйка каменоломни в Драконьем доле (СИ) - Лебедева Жанна - Страница 35

Анна и сама понимала, что выглядит не очень.

Голова гудела от недосыпа и стресса. Веки не держались и норовили сползти на глаза.

— Спать хочется… Извини.

— За что?

Они дошли до двери, ведущей на верхний этаж.

— За то, что испортила тебе вечер этой гадкой ссорой.

— Это ты извини… — потупила взор младшая. — Я… Я так испугалась! Думала, он набросится на тебя… Я должна была изучить список гостей. Но я не думала, что этот… твой муж придет.

— Все нормально. Я сказала ему то, что хотела сказать. И все услышали то, что должны были услышать.

Маргарет посмотрела на Анну требовательно и строго:

— Скажи, Ани, ты правда думаешь, что Генрих хочет тебя убить?

— Да.

— Он, конечно, омерзительный червяк, таракан, глист, кусок вонючего… — Младшая гневно выдохнула. — Вот только зачем ему это делать?

— Он ненавидит меня. Ты же сама видела… — ответила Анна, понимая, что такая причина не так уж и убедительна.

Все-таки убийство.

А у благоверного новая молодая невеста. Счастье и радость. Любовь, как говорится… К чему рисковать? Разве не достаточно просто отослать калеку-жену подальше от себя? И приданое отобрать? Дом мечты на курортном озере, о котором так горюет Мариса…

— Все равно я не думаю, что у него есть причина убивать тебя, — успокоила Анну Маргарет. — Он хоть и негодяй, но далеко не глупый человек.

— Пожалуй…

Они поднялись наверх, и Анне сразу стало спокойнее. Мариса помогла ей раздеться, принесла горячего молока с мятой.

Анна рассказала ей обо всем, что случилось на приеме.

— Ох, и натерпелись вы, госпожа! — Камеристка всплеснула руками, и по ее румяным щекам скатились капельки слез. — Какой ужас…

— Я жива и цела — это главное. — Анна постаралась придать голосу непринужденный тон. — А еще я предала его планы огласке. Пусть попробует теперь покуситься на мою жизнь. Сразу будет понятно — кто виноват. И все же… — Она отставила чашку, легла на кровать и задумчиво вгляделась в складки балдахина. — Чем я ему так мешаю? Я ведь и отобрать-то у него ничего не могу. И как-то отменить развод… Тоже не могу…

Мариса что-то ответила, но Анна не услышала — уснула.

Ночь прошла без снов, и слава Богу.

А утром Анну все жалели, как невинно пострадавшую, и чуть ли не носили на руках, отчего она чувствовала себя крайне неловко.

Слуги шептались и горестно качали головами за ее спиной. Кайл лично принес и положил на кровать огромную корзину с какой-то косметикой.

— Для улучшения настроения, — улыбнулся он. — Говорят, подарки приносят радость.

За завтраком Маргарет строго-настрого запретила всем говорить о вчерашнем приеме, но сама периодически нарушала это правило. Начинала ругать герцога Лирнийского вслух, потом спохватывалась и метала быстрые взгляды в сторону Анны.

— Завтра вечером пойдем на прием к Одиллии Виттер, — объявила она, поглощая кусок яичницы с беконом.

Анна поникла.

— Боюсь, еще одного приема я не выдержу.

— Там будет спокойно. Обещаю, — принялась убеждать ее Маргарет. — В салоне госпожи Виттер другие завсегдатаи.

Пришлось согласиться:

— Раз ты обещаешь… А сегодня мне нужно доехать до оружейной лавки. Обязательно…

Несмотря на измученную дождями ночь, день обещал быть ясным и теплым. Янтарные кроны королевских дубов блестели в лучах сонного солнца. Убегали к горизонту последние редкие облака.

Маргарет первой поднялась из-за стола и, хлопнув в ладоши, раздала указания прислуге:

— Приготовьте два верховых комплекта одежды. Оседлайте моих лошадей. Через полчаса мы выезжаем.

Анна не приняла это на свой счет, а зря.

Сомнения зародились, когда она обнаружила на кровати шикарный костюм бордового цвета. Длинный камзол и бриджи. И белая блуза со шнуровкой и плотным лифом…

Уже на улице Анна сообразила, что попала по полной программе.

Ведь сестрица самолично подвела к ней огроменного вороного жеребца с выпученными глазищами и пеной на губах.

— Никаких тарантасов! Сегодня для тебя мой лучший конь, — объявила с гордостью.

— Ой, нет… Нет-нет-нет, — пробормотала Анна, отступая от пугающего животного. Увидев Марису с заседланной пегой кобылой в поводу, чуть ли не взмолилась: — Я на своем.

— На корове? — начала было ехидничать Маргарет.

Анна тут же напомнила, выставляя вперед искусственную ногу:

— Я еще после того… не могу спокойно ездить. Тяжело…

— А-а-а, точно! — спохватилась младшая. — Прости. Я забыла… — Она уныло улыбнулась. — На корове так на корове.

Жуткого зверя увели. Спустя четверть часа Анне выдали знакомого и теперь почти родного пегого мерина. Она влезла ему на спину, максимально отключившись от происходящего, позволив телу действовать самостоятельно.

— Тц! Вперед!

Анна неуверенно тронула мерина пятками по бокам, и тот повез ее вперед мягкой иноходью, почти не качая на широкой, как кресло, спине.

— Ани… — Маргарет взглянула на сестру сверху вниз. Просто потому, что ее лошадь была выше. На самом деле взгляд младшей был виноватым. Ей не хотелось ехать в оружейную лавку. На улице Роз открылся новый магазин с модными украшениями. И швея просила заскочить, померить платье… — Ты ведь доберешься сама? Можно я с тобой не поеду? У меня там дела еще всякие важные…

Анна не стала ее уговаривать.

— Все в порядке. Поезжай по делам. Я справлюсь.

Младшая все-таки волновалась, поэтому нашла решение:

— Я дам тебе охранника…

Анна проводила довольную сестру взглядом. Та оставила им с Марисой молчаливого слугу. Насколько он был полезен как охранник, сказать было сложно. В столице носить оружие разрешалось только королевским гвардейцам. После покушения король не доверял собственной знати и берегся всеми возможными способами.

— И куда нам ехать? — спросила Анна у Марисы.

— Я покажу, — ответила камеристка. Стала вспоминать былые дни. — Лавка старого Вольфганга. Ваш муж часто туда заезжал. А вы дожидались его в сквере, кормили лебедей в пруду… — Начала и тут же себя одернула. — Чего это я? Вам неприятно, наверное.

Анне было нормально.

Они углубились в дивный полулес-полупарк, через который тянулись отдельные тропы для пешеходов и всадников. Столица полнилась зеленью. Летом, наверное. А сейчас все купалось в меду, плавилось знойным золотом и алело зарей. Дубы, каштаны, клены, липы. Стройные орехи с тропическими листьями, похожими на перья исполинских птиц. Бледные статуи, сбрызнутые лучами по-осеннему нежного солнца. Скамьи в переплетении чугунных лоз. Широкие мосты над каскадом прудов.

Первозданная на вид, но на деле выверенная, рукотворная красота.

Потом начались улицы с трехэтажными, тесно жмущимися друг к дружке домиками. С мощеными плоскими каменными плитами тротуарами для пешеходов и земляной проезжей частью. Здесь заботились о лошадях.

Анна пригляделась. Под ногами ее мерина была не обычная утрамбованная почва, а некое специальное мягкое покрытие, щадящее конские копыта и при этом обладающее удивительными дренажными свойствами. Ночью прошел дождь, а дорогу ничуть не размыло.

— Тут.

Мариса указала на тяжелую вывеску в виде щита и перекрещенных мечей.

Из-за стекол мрачной витрины пялились смотровыми щелями забрал замысловатые шлемы.

Анна спешилась первой, набросила повод на крюк коновязи и вошла внутрь. Мариса поспешила за ней, а охранник замешкался. Отстал.

И Анна попросила его подождать снаружи…

В зале с низким потолком царил полумрак. Оружие, развешанное по стенам и разложенное на стеллажах, жадно ловило свет тусклых ламп, пуская во тьму скупые блики.

За прилавком стояли мужчина и женщина. Анна решила, что они — брат и сестра: так были похожи.

— Чем вам помочь, госпожа? — обратились они к Анне хором.

— Мне нужно… — Она замешкалась, рассеянно блуждая взглядом по хищным клинкам на стойке из оленьих рогов. — Мне…