Эхо мёртвого серебра (СИ) - Шавкунов Александр Георгиевич - Страница 1

Луна холодно взирает на древние руины, поросшие густым лесом и мхом. Обглоданные башни просвечивают, а на стенах угадывается некогда величественный орнамент смерти. Сохранившиеся крупицы мёртвого серебра сверкают, будто поля звёзд под пышными кронами. Ночь тиха, даже ветер не осмеливается нарушить покой сгинувшей империи.

Смерть и забвение, вот судьба всего сущего. Однако, порой бывают исключения.

Камень не поддаётся, приходится напрячься и проклинать собственную предусмотрительность. Ну конечно, ведь так нужно было зарыться в самом тёмном углу. Заложить единственный проход самыми тяжёлыми камнями! Ладно, спокойней, я справлюсь, всегда справлялся. Это просто камни. Не древние драконы, не обезумевшие личи и даже не женщина!

В темноте под сапогами хрустят осколки колбы магического зелья. Места мало, а возвращаться в гранитный гроб, уже по-настоящему, я не хочу.

Удар плечом, отход, короткий разгон и новый удар. Больно. За прошедшие годы камни будто срослись! Ещё раз!

Упёрся ногами в противоположную стену, начал выпрямляться. Сухой хруст заставил замереть, уж не мой ли хребет переломился? Камень под плечом поддался, сдвинулся и рухнул с обратной стороны. Загрохотал по гранитным ступеням. Ноги соскользнули со стены, едва успел ухватиться за дыру и хрипло засмеялся. В горле пересохло.

Ещё бы, я не пил по меньшей мере столетие! Ох, сейчас бы вина Воерсмаера, но боюсь те виноградники давно предали огню.

Луч рассеянного света упал на гранитное ложе и я тихо застонал. Мои доспехи, выкованные лучшими бронниками империи, живыми и неживыми. Произведение искусства, превратились в груду ржавого железа.

Время беспощадно, прямо как мой отец и дед, как я.

Меч в ножнах из шкуры дракона, низ выточен из цельного изумруда, а верх инкрустирован рубином. Дерево рукояти потрескалось, но металл… металл, как и положено мёртвой стали, сверкает! Руки затряслись, может я заслужил немного снисходительности от времени? В конце концов, начать новую жизнь в тряпье это одно, а безоружным совершенно другое.

Осторожно взялся за рукоять, потянул, придерживая ножны. Меч нехотя выдвинулся, металл сверкнул и радостно заискрился в лунном свете.

— Похоже, мне везёт. — Сказал я, обращаясь к камням и светилу нежити. — Хоть в чём-то.

Среди вороха ржавчины и пыли лежит ссохшийся мешочек золотых монет, со стёртыми сторонами. Одежды превратились в труху, а та, что на мне давно превратилась в жалкие обрывки. М-да, теперь я выгляжу как оборванец, а не принц. Впрочем, так даже лучше.

***

Лайс был плохим человеком, более того он им является до сих пор и не собирается меняться. Какой прок быть хорошим, если ни денег, ни женщин это не приносит? Какой смысл трудиться, когда можно отобрать? Нет, Лайс не хороший человек и никогда им не будет. Он аристократ, которому не повезло родиться в семье простолюдинов. От жизни он берёт своё по праву, пусть оно и в чужих руках. Попросту говоря, он разбойник.

Свет костра освещает лицо неверным свет, превращает в жутковатую маску теней. Лица сообщников не лучше. Пьяные, раскрасневшиеся и весёлые. Набег был удачным, им досталось и золотом и женщина. От погони оторвались в проклятой долине, суеверные дурни бегут отсюда стоит солнцу коснуться горизонта.

Лагерь разбили на вершине холма с прекрасным видом на руины. Лайс пригубил вино из бурдюка и обернулся полюбоваться древними развалинами среди леса. Стольный град Тёмной Империи в лунном свете похож на скелет чудовища. Под стать былому величию и сгинувшим правителям-некромантам.

В затуманенном вином разуме сверкнула яркая мысль. А может, восстановить город? Стены крепкие, камня полно, дерева тоже. Сгони крестьян, и крепость вырастет за год-другой. Рядом торговые дороги меж королевствами, а в самих руинах можно добывать мёртвое серебро. Крупицы, даже пылинки, но судя по сиянию в темноте их там неизмеримо много! Был разбойник Лайс, а станет Его Величество Лайс Первый. Звучит!

В темноте за спинами разбойников тихо хнычет пленница. Когда разбойники переведут дух, настанет её черёд. Лайс облизнул губы, молясь богам, чтобы жребий первого выпал именно ему. Зло, по легендам таящаяся в руинах, только подстёгивает желание. Вампиры, демоны, нечисть всех мастей, вдруг они прямо сейчас наблюдают за ними? Да, опасность лучший возбудитель!

Лайс повернулся к пленнице и застыл, выпучив глаза. На границе света и тени стоит человек! Нет, бледное чудовище, вампир! Мертвенно-бледный, худой, с остро выступающими рёбрами и длинными чёрными волосами, свободно ниспадающими на плечи. Монстр почти голый, из одежды только обрывки штанов, рваная рубаха и ветхие сапоги. А в руке зловеще сверкает меч.

***

Пьяные, излишне громкие, они раздражают. Разбойники, кто же ещё будет таскать с собой связанную и побитую женщину? Она и смотрит на меня круглыми, полными мольбы глазами.

Всё складывается удачно, хотя мой образ далёк от героического.

Один разбойник заметил меня и, поперхнувшись вином, замычал, указывая бурдюком. Вино брызжет изо рта и красными струйками сбегает по подбородку на грудь. Я одним движением перепрыгнул остальных и костёр, рубанул по шее. Мёртвая сталь рассекла плоть как туман.

Вино сменилось кровью. За спиной заорали, а я начал рубить, кромсать и уворачиваться от неумелых ударов. Это даже не смешно. Даже задеть меня для них равносильно чуду. Куда отребью до ученика лучших мастеров, вооружённому мечом из мёртвой стали! Пожалуй, их убийство даже оскорбительно для клинка.

Последний разбойник с визгом побежал в темноту, выронив короткий меч. Я едва удержался от удара в спину. Ведь она создана, чтобы бить в неё! Ладно… спокойно, мне нужны слухи. Страх и слава.

Стряхнув капли крови с клинка, приблизился к пленнице, старательно улыбаясь и держась дружелюбно. Будто встретил на прогулке у озера в погожий день, а не посреди тёмного леса. Сложная задача, когда ты забрызган кровью с головы до пят.

— Леди, вы в порядке?

Какая она леди? Простолюдинка, пусть и красивая. Одежда беднее некуда, без золота и шёлка, а на лице ни следа украшающей магии. Даже губы не припухлые и зовущие. Какой позор…

Она замычала, задёргалась в путах, умоляюще глядя на меня. Ну конечно, у неё во рту кляп из старой тряпки. Надеюсь целоваться не полезет.

Опустился на корточки рядом, срезал путы, и пленница торопливо выдрала тряпку изо рта. Зашлась кашлем, граничащим с рвотой, стыдливо отвернувшись. И на том спасибо. Наконец, просипела:

— Б-благодарю вас. Я думала мне конец… но кто вы?

— О, просто путник желающий помочь. Неужели нужна причина, чтобы помочь человеку в беде?

«И чтобы убить десяток другой людей.»

— Нет… конечно, нет… но это так редко встречается ныне.

Говорок не деревенский, это радует и печалит одновременно. Неужели благородные роды так оплохели за столетие?

Она неуверенно поднялась, охнула и почти упала, но обвисла в моих руках. Бережно провёл к костру, переступая через посечённые тела. Усадил на бревно и накрыл плечи уцелевшим плащом ближайшего разбойника.

— Вас привели сами боги. — Пролепетала она, глядя на меня влюблёнными глазами и почти плача. — В проклятых землях ночью, я ожидала только смерти.

— Не стоит беспокоиться. Моего меча боится любое зло.

«Всё живое, если быть точнее.»

Не хочется мародёрствовать на глазах дамы, но… она ещё не скоро отвернётся. Так что пришлось шарить по карманам, доставать кошельки и связки колец.

— Как вас зовут? — Спросила она, когда я склонился над телом убитого первым.

— Элдриан, зови меня так.

— А имя вашего славного рода?

— Я сам себе славный предок.

«Тем более, скажу правду и ты умрёшь от ужаса».

— Большое спасибо, наз Элдриан.

— Всегда пожалуйста. — С широкой улыбкой ответил я, попутно срезая плотный кошель с пояса мертвеца.