Вавилонские сестры и другие постчеловеки - Ди Филиппо Пол - Страница 11

• Предыдущая
• 11/82
• Следующая

В отличие от него пузырьки тотчас ощутили произошедшие перемены и моментально пробудились ото сна. Их внутренний клеточный механизм затикал, как часы.

Вскоре часть налипших пузырьков начала вырабатывать пищеварительный фермент. Оболочка носителя моментально начала растворяться. Еще немного, и пузырьки и их носитель станут единым целым. Пузырьки продолжили внедряться все глубже, следуя программе, заложенной в них миллионы лет назад самой природой.

Раны на коже носителя постепенно затянулись, чтобы не допустить утечки в открытый космос внутренних компонентов.

Внедрение произошло в гробовой тишине – ни единый крик ужаса или отчаяния не нарушил ледяное безмолвие межзвездного вакуума. И это несмотря на то, что борьба велась не на жизнь, а на смерть. Нельзя сказать, что перевес моментально оказался на стороне агрессора. Некоторые из ослабленных пузырьков были остановлены естественными защитными силами организма уже на второй линии обороны – под кожей, а их содержимое растворили ферменты. Однако большинству пузырьков удалось преодолеть толстые кожные покровы и благополучно достичь внутренних структур – лабиринта клеток и артерий, нервов и внутренних органов, сосудов и костей, подсвеченных тусклым желтовато-зеленым свечением биолюминесценции.

Неоднородная среда, состоящая из сухих и влажных участков, кое-где непомерно загроможденная лабиринтом труб, трубок и трубочек, кое-где – пустые полости, словно из застывшей пены.

Как только пузырьки проникли в этот запутанный внутренний лабиринт, они тотчас запустили в действие подрывной механизм, привели в исполнение завещанный им природой и передаваемый из века в век план по приумножению своих рядов.

По всем внутренностям носителя пузырьки начали громко лопаться, и из них – кто шлепнувшись на спину, кто на живот – появились на свет десятки обнаженных новолюдей различной степени зрелости. Выкашляв несколько литров жидкости, они тотчас были готовы приступить к дальнейшим действиям.

Носитель уже успел запечатать отверстия в кожных покровах, нанесенные пузырьками, так что вакуум не смог проникнуть внутрь организма. Но кто бы знал, откуда исходит реальная опасность!

6-Лакрица открыл свои карие глаза. Он насухо вытер губы и подбородок от липкой жидкости, которая до этого заполняла его легкие. Остатки защитной оболочки уже подсыхали на теле, на глазах превращаясь в полупрозрачные хлопья, которые вскоре опадут с тела подобно рыбьей чешуе. Как же это здорово – снова проснуться и бодрствовать, то есть опять ощутить себя живым! Казалось, всего несколько минут назад 6-Лакрица вступил в защитную капсулу, чтобы внутри нее предаться размышлениям о своей короткой, но полноценной жизни – о том, что было, и том, что, возможно, будет. Хотя в глубине души он знал: в действительности ему придется провести во сне многие годы.

Секунду-другую 6-Лакрица лежал, не шевелясь, размышляя о том, что ему крупно повезло. Ведь он жив! Разумеется, он мог позволить себе предаваться размышлениям всего пару секунд, ведь его окружал полный питательных веществ, но такой враждебный мир. 6-Лакрица быстро поднялся на ноги с теплого резинистого пола.

6-Лакрица был взрослой новочеловеческой особью. Это был здоровый представитель той единственной формы, в какой теперь существовало человечество. Росту в нем было четыре фута, конечности скорее гибкие, нежели мускулистые. Волосяной покров отсутствовал полностью. Глаза огромные, с такими же огромными зрачками. Гениталии спрятаны в кожной сумке. А посередине плоского живота пролегла глубокая, опять-таки кожная складка.

Первое, что ему предстояло сделать, – это как можно скорее выяснить, выжила ли 3-Персик.

6-Лакрица обвел взглядом свое непосредственное окружение. Ему посчастливилось после долгого сна пробудиться в относительно сухом коридоре – цилиндрической трубе, которая пролегла в мышечной массе непосредственно под толстой кожей носителя. (Подчас могло показаться, будто все носители сошли с конвейера.) Внутренняя поверхность коридора была пористой, почти как у растения. Желтоватое свечение, испускаемое тканями – хотя и более тусклое, нежели лунный свет, – вполне устраивало огромные глаза 6-Лакрицы. Более того, это была единственная разновидность света, ему известная.

Втянув носом влажный воздух, 6-Лакрица не смог уловить запаха/вкуса 3-Персик. Он подошел к одной из стен, на ощупь обнаружил кровеносный сосуд и впился в него острыми зубами.

Рот тотчас наполнился одним из питательных соков, какими отныне будет его снабжать носитель. 6-Лакрица жадно глотал живительную влагу.

Сделав несколько глотков, он ощутил близость 3-Персик: вернее, ощутил привкус ее слюны, смешанной с соком носителя. Она припала к кровеносному сосуду где-то выше по течению. (Окажись он сам выше по течению, 3-Персик точно так же обнаружила бы его присутствие.) То была до боли знакомая смесь химических соединений, изначально заложенная в ее генах, и смесь эта имела немало общего с его собственной.

Цепочка, состоящая из трех молекул циклогексилкапроата, двух феноксиацетата, пяти циннамальдегида: 3-Персик-2-Мед-5-Корица – его подруга, его любовь, его пара, драгоценный сосуд с набором хромосом, необходимым для дальнейшего продолжения рода новочеловеческого.

Она тоже здесь! Ей посчастливилось остаться в живых!

6-Лакрица оставил кровоточить рану, проделанную им в артерии носителя, и бросился вдоль по коридору, в том направлении, откуда живительный сок донес ее сладостный вкус.

Ему повезло – на пути, где на каждом шагу подстерегала опасность, 6-Лакрице не встретилось ни одного макрофага или лимфоцита. В принципе ничего удивительного, это же начальный период инвазии. Просто носитель еще не успел мобилизовать все свои защитные механизмы. В иммунологическом смысле организм носителя все еще пребывал в начальной стадии ответной реакции.

Вскоре запах/вкус 3-Персик уже явственно бил ему в ноздри. 6-Лакрица ускорил шаг.

3-Персик почувствовала его приближение. Она выбежала ему навстречу из-за очередного поворота.

Они столкнулись и в экстатических объятиях рухнули на упругий, как батут, пол.

Еще мгновение, и, не в силах противостоять инстинкту, они начали спариваться.

Их соитие длилось около минуты.

И все равно в нем ощущался привкус смерти и расставания.

Насытившись друг другом, 6-Лакрица и 3-Персик поднялись на ноги. Увы, ни о каком сне в объятиях друг друга, ни о каких нежных словах не могло быть и речи. Не тот мир, чтобы предаваться посткоитальной неге.

– О, 3-Персик, я так рад, что ты тоже здесь!

– А как я рада за тебя, 6-Лакрица!

3-Персик нежно похлопала съежившиеся гениталии партнера, прежде чем те скрылись в кожной сумке. Он в ответ погладил ее плоскую, без молочных желез и сосков, грудь.

– Все было чудесно, – сказала его подруга. – Вот увидишь, на этот раз у нас родится пятеро здоровых детишек.

– Нисколько не сомневаюсь.

Рука об руку они, хотя и с легкой опаской, зашагали дальше, отправившись на поиски остальных своих собратьев.

Из крупного скопления пузырьков лишь около двухсот сумели пробиться под кожу носителя. Остальные проплыли мимо, чтобы и дальше скитаться в ледяном вакууме. Некоторые пузырьки оберегали детей разного возраста. В остальных странствовали взрослые особи, такие как 3-Персик и 6-Лакрица. Подобно нашей паре, другие тоже, не теряя времени зря, приступили к спариванию – либо со своим прежним партнером, если тому или той повезло внедриться в организм носителя, либо с новым, кто также остался без пары, потому что прежний супруг не сумел прицепиться, подобно космическому репью, к коже носителя.

Таким образом, не прошло и часа после успешного внедрения, как около двухсот особей женского пола забеременели.

Как только эта важная задача была успешно выполнена, новолюди принялись обживать новую среду обитания.

В общем, процедура эта состояла в том, чтобы как можно шире расселиться по огромному организму носителя. На этой стадии селиться одной тесной колонией было опасно: слишком велик шанс, что носитель мобилизует все свои иммунные резервы, и на уничтожение незваных гостей будут немедленно брошены массированные силы обороны. Концентрация чужеродного белка моментально привлечет к себе несметные полчища макрофагов и лимфоцитов, аналоги интерферона устроят настоящий потоп, и тогда пиши пропало, в живых не останется ни единой души.

• Предыдущая
• 11/82
• Следующая