Собственность тирана - Сова Анастасия - Страница 7

– А если я не хочу? – голос дрожит, когда я задаю Раму этот глупый тупой вопрос. – Я могу вернуть деньги. Мне просто нужно время. Понимаешь? Несколько часов недостаточно, чтобы собрать такую сумму.

– Какую? – будто передразнивает меня мужчина.

– Такую! Да какая разница?! Не из-за пары же тысяч вы заставляете меня страдать!

– Хочешь совет дам?

Ничего не отвечаю, только шумно выдыхаю носом, гордо задрав голову. Не нужны мне его советы! Пусть подавится ими!

– Будь послушной и член глубже заглатывай – и будет тебе счастье, – все же делится ценной, по его мнению, информацией Рам.

– А если я не хочу? – чуть ли не вою, повторяя свой недавний вопрос.

– Захочешь, если шкура дорога.

От безысходности руки падают по швам, безвольно повисая плетьми.

В последний раз я чувствовала себя так, когда папа принял решение отлучить меня от семьи. Мой мир просто рухнул. Разлетелся на такое количество осколков, что я и себя не помнила. Мне потребовалось несколько дней, чтобы просто начать дышать. Банально втягивать воздух и не испытывать при этом жгучую боль внутри.

Я рыдала, умоляла родного человека не делать этого, но он не послушал. Папа был холоден и неприступен. Так почему я решила, что абсолютно чужой человек сейчас должен пойти мне навстречу?

Дверь издает характерный звук от приложенной карточки, и номер распахивается. В помещение входит мой мучить, и Рам делает шаг в сторону от меня.

Его лицо будто становится суровее, и он уже не напоминает другана с улицы.

– Оставь нас, – тут же слышится приказ, и мужчина выходит из номера, действительно оставляя нас наедине.

Сердце бухается куда-то вниз и, кажется, там останавливается. Совсем.

Смотрю на бандита, что медленно подходит ко мне, и дивлюсь, насколько представительно он может выглядеть. Дорогой костюм. Тонкая рубашка, идеально выглаженная. Не видно ни одной татуировки. Сразу и не скажешь, что за закрытыми дверями номера этот человек может творить такую дичь.

Его выдают только глаза. Бездонные пропасти, устланные черным льдом. Мужчина смотрит на меня с явным предвкушением. Прожигает похотливым взглядом. И мне тошно оттого, что этот взгляд вызывает внутри меня не только волнение и страх, но и странное возбуждение, что, кажется, застряло во мне с последней нашей встречи.

– Разденься, – командует он уже мне, а я инстинктивно лишь сильнее кутаюсь в халат. Под ним только маленькие трусики, и у меня дыхание перехватывает от мысли об этом. И о том, как нагло и грязно чужие пальцы трогали меня между ног.

Я просто не понимаю, откуда берется эта пошлая наклонность во мне. Ни один мужик не заставлял меня думать о сексе. Я была избирательна и недоступна. И мои откровенные наряды занимали половину гардероба лишь для того, чтобы заводить других. Такая вот игра. По моим правилам.

– Зачем? – уточняю.

Боже! Какая же я непроходимая дура!

– Разве я должен отчитываться перед своей ручной шлюшкой? – вскидывает бровь. Неповиновение не нравится.

А я все пытаюсь уцепиться за что-нибудь в его взгляде. Должно же там быть хоть что-то человеческое.

– Или тебе по кайфу стать общей? Работать не только над моим членом, но и над членом любого, кто заплатит?

Мотаю головой. Этого я точно не хочу.

– Хочешь полировать только мой хер?

Снова трясу головой из стороны в сторону. Я вообще никому ничего полировать не хочу.

Бандит усмехается.

– А придется. Пока не потеряю интерес. Так что, давай, заинтересуй меня, Бельчонок! Хочу посмотреть на что пойдут мои сворованные миллионы.

Миллионы…

Мешкаю. Застываю. Страшно.

Кто вообще берет с собой в отель столько денег?!

– Быстро!

Слово действует на меня как острый подгоняющий шлепок. И я тянусь к поясу халата, непослушными руками развязываю узел. Мягкая ткань падает к ногам, и я на автомате прикрываю грудь.

Наверное, мой распахнутый взгляд сейчас полон надежды. Ведь больше всего я хочу, чтобы все прекратилось. Закончился этот унизительный осмотр.

– Дальше, – гремит мужчина, и мне снова приходится повиноваться.

Неуклюже снимаю трусики, что скручиваются в трубочку, пока ползут вниз по моим ногам.

Возбуждение сильно ударяет по низу моего живота и оседает на складочках. Они легонько пульсируют, наливаясь желанием, и я ненавижу себя за это сейчас.

Прикрываю лобок, хотя понимаю – бесполезно. Захочет – возьмет. И, судя по горящему взгляду мерзавца, он хочет сделать это прямо сейчас.

– Убери их, – имеет в виду руки. – Пока снова тебя не связал. Ты ведь не хочешь, чтобы я сделал это?

Я не хочу. Поэтому нервно опускаю руки. Они падают по швам.

Бандит обходит меня, оглядывая. Приценивается. Как к товару. Не остается никаких сомнений, что я для него я не человек даже. Вещь. Кажется, так он говорил. Уже не помню. Все мысли в голове запутались. Потому что он рядом. Очень близко. Непозволительно.

Бандит подходит ко мне сзади. Одна его рука ложится мне на шею. Жестко. Издаю судорожный вздох, больше похожий на всхлип. Кажется, надави он чуть сильнее, я не смогу больше дышать.

Вторая ладонь ложится на живот. И мужчина притягивает меня к себе, вдавливая в прохладную ткань костюма.

Моя кожа горячая и воспаленная, потому она сразу же покрывается мурашками.

Сердце мгновенно ускоряется. Бьется в груди испуганным воробьем.

Хочу отвлечься и думать о чем-то отстраненном, но это так сложно, когда чужие руки шарят по телу. Медленно, но верно ползут к тому самому месту, что уже предательски увлажнилось.

Меня будоражат мысли о том, что совсем голая, а мужчина одет. Это так порочно и развязно, что в разы усиливает такие ненавистные мне приятные ощущения.

Потому не получается сдержать облегченный стон, когда властные пальцы скользят по лобку и раздвигают нежные складочки. По телу расползается нега и бьет в голову.

Мне так сильно хочется, чтобы он прекратил, но не меньше я желаю, чтобы продолжил. Хочется почувствовать, как эти пальцы, скользящие по чувствительным губкам, окажутся у меня внутри. Резко. Быстро. Как было вчера.

– Прогнись! – одна рука внезапно освобождает шею, вторая оставляет нижние губки пульсировать и гореть.

Бандит надавливает мне на спину, вынуждая исполнить приказ.

Моя киска раскрывается, наталкиваясь на каменный стояк, спрятанный под брюками. На это раз получается сдержать стон, но я все же не удерживаюсь оттого, чтобы вильнуть попкой, позорно потереться о твердую выпуклость.

– Давай, сучка, не сдерживай себя! – реагирует на мои действия мужчина. – Покажи, как рада хозяину.

Его слова отрезвляют. Я, наконец, начинаю понимать, что вообще делаю. И только тогда останавливаюсь. Щеки и грудь горят от стыда. Слезы приливают к глазам. Но я не заплачу. Нет. Перед ним не буду слабой.

Бандит собирает мои волосы в свой кулак, жестко накручивает их, заставляя меня запрокинуть голову. Плотнее прижимает к киске.

– Вот так я возьму тебя, сука, когда мы окажемся на месте, – с предвкушением сообщает он мне. – А сейчас собирайся. Пора показать тебе твою новую клетку, Бельчонок.

Дана

Бандит протягивает мне пакет. Только сейчас замечаю, что он принес с собой что-то.

– Здесь вещи. Надень их.

Холодно и безразлично.

В пакете с известным логотипом нахожу элегантное платье красного цвета, коробку с туфлями моего размера и помаду в цвет платья.

Удивительно, откуда этот человек мог взять брендовые вещи в городе, где о них вряд ли что-то вообще слышали? Не думаю, что у него есть свой фирменный курьер, способный в кратчайшие сроки доставить шмотки в любую точку страны.

– А белье? – спрашиваю, перерыв весь пакет.

– Хорошей шлюхе не нужно белье. Оно лишнее в твоем гардеробе.

– Я не буду ходить без белья! – возмущенно отбрасываю в сторону пакет.

Смешно смотрится: полностью обнаженная, под взглядом жуткого бандита, прикидывающегося нормальным, пытаюсь качать свои птичьи права.