Стилист (СИ) - Марченко Геннадий Борисович - Страница 91

— Садитесь, Алексей Михайлович, — сказал «работяга». — Куда едете?

— В Германскую Демократическую Республику.

— Да, так и есть, — глянув в лежавшие перед ним бумаги, подтвердил он. — А с какой целью?

— Участие в чемпионате мира по парикмахерскому искусству.

Я отвечал спокойно и уверенно, решив, что не изменю своей манере, даже если вопросы покажутся глупыми или провокационными. Слишком многое стояло сейчас на кону.

— Угу, угу… Странные, конечно, соревнования сейчас проходят, ладно, чемпионат мира по плаванию или лёгкой атлетике. Так вы у нас парикмахер? А где работаете? В «Чародейке»? Небось колымите?

— Нет, что вы…

— Знаем мы вашу братию, — подала голос женщина. — Стрижёте только по блату.

— Это кто-то ввёл вас в заблуждение, — с улыбкой ответил я. — Можете прийти в любой день, я вас постригу в порядке живой очереди.

— Оставим пока этот вопрос, Велира Генриховна, — мягко осадил её «работяга». — Алексей Михайлович, ответьте, пожалуйста, на вопрос, какая правящая партия в ГДР?

— СЕПГ. Если точнее — Социалистическая Единая Партия Германии.

— Какой по счету последний съезд был проведен СЕПГ?

— Восьмой.

— А кто является первым секретарём ЦК СЕПГ?

— Эрих Хонеккер.

— В каком году Хонеккер возглавил СЕПГ?

— В 1971-м.

— А кто был его предшественником?

— М-м-м… Вальтер Ульбрихт.

Я с ужасом ждал, что сейчас спросят, кто был до Ульбрихта, но, к моему великому облегчению, слово взял «будённовец».

— А скажи-ка, Алексей Михалыч, кто входит в состав Политбюро ЦК КПСС?

Ну, этих-то я знал, даже мог перечислить ещё и кандидатов, но обошлись членами.

— Дайте определение КПСС.

— Руководящей и направляющей силой советского государства, ядром его политической системы является КПСС. КПСС существует для народа и принадлежит ему.

И вот охота им меня мурыжить? Со скуки, наверное, такой хренью занимаются. А ведь в коридоре ещё люди, там и после меня подходили. Тут слово вновь взяла дамочка, с туго стянутыми в пучок на затылке волосами смахивающая на строгую учительницу.

— Почему советский потребитель предпочитает импортные товары?

Естественный ответ: «Потому, что они лучше!» немедленно закрывал мне дорогу в ГДР. Что ж, придётся выдавать заранее заготовленный ответ, благо я уже достаточно поднаторел в подобного рода материалах.

— Повышенный спрос на импортные потребительские товары у нас действительно существует, — говорю я. — Однако так называемый «импортный синдром» существует во всём мире. Например, французы предпочитают американские автомобили, а американцы — французские вина и духи. Наша страна поставляет в другие страны газ, нефть, у нас лучшие в мире танки и космические корабли, и ничего зазорного, если кто-то позволит купить себе импортный костюм или обувь.

— Как на вас, — уточнил «работяга».

— Да, и как на мне в том числе. К сожалению, ещё не всегда качество наших товаров соответствует высоким образцам зарубежных производителей. Необходимость самых радикальных мер по повышению качества потребительских товаров многократно подчеркивалась в выступлениях Леонида Ильича Брежнева и других советских руководителей, в документах партийных съездов, решениях правительства.

Что, съели? Судя по кислой физиономии «училки», она не ожидала, что я так подкован. Я решаю развить успех:

— Если уж на то пошло, то уровень жизни человека определяется далеко не только материальными благами. Для истинной полноты жизни, удовлетворенности человека ею и его уверенности в будущем значительно важнее нечто более фундаментальное — хорошее здоровье, образование, духовное богатство личности, гарантированная работа по призванию, гарантированный материальный достаток в семье, уверенность в обеспеченной старости. И вот если говорить об этих основополагающих составных человеческого благополучия, то для советских людей они реальны.

Члены комиссии переглянулись, после чего председательствующий откашлялся

— Что ж, характеристика с места работы на вас положительная. Рационализатор, «Ударник коммунистического труда», чемпион Советского Союза… Да и на вопросы отвечали грамотно. Надеюсь, вы будете достойно представлять нашу страну на территории Германской Демократической Республики.

Ура, самый главный экзамен пройден! С трудом сохраняя на лице невозмутимое выражение, я вежливо попрощался и покинул кабинет. На выходе меня, как и других побывавших на комиссии, засыпали вопросами. Я задержался минут на пять, рассказывая о выпавших на мою долю перипетиях. Надеюсь, мои советы помогут этим людям добраться кому-то до дружественных СССР стран или вовсе до «загнивающего» Запада.

В середине октября загранпаспорт, как Вязовская и говорила, прислали спецпочтой в «Чародейку», со всеми уже проставленными печатями. Его я получил в обмен на свой гражданский.

— Поздравляю, Алексей, теперь тебе точно ничто и никто не помешают выступить на чемпионате мира, — торжественно сказала Антонина, вручая документ. — Береги его, как зеницу ока.

А вскоре произошло событие, которое стало для меня судьбоносным. Хотя начиналось всё вроде бы вполне банально. Ко мне в кресло села Ксения Александровна Абуханова, доцент на кафедре психологии. До этого она делала у меня несколько раз причёску, сегодня, как оказалось, был повод.

— Алексей, можете меня поздравить, я защитила докторскую. И, кстати, пошла на повышение, перевелась из Института философии в Институт психологии Академии наук.

— Ого, мои самые искренние поздравления!

— По этому поводу я сегодня вечером устраиваю небольшой банкет, заказала на семь вечера столик в ресторане гостиницы «Украина». Будут и коллеги, и просто хорошие знакомые. Приходите, я буду рада вас видеть.

— Не обещаю, но постараюсь.

Позвонил супруге на работу, Лена оказалась не против моего участия на банкете.

— Иди, конечно, с клиентами нужно дружить.

Работал я сегодня в первую смену, поэтому успел заскочить домой. Долго выбирал, что надеть на банкет. Либо водолазку с джинсами и кроссовками, а сверху румынскую болоньевую куртку, либо зайцевский костюм с недавно прикупленными итальянскими туфлями «Testoni» за 220 рублей, и сверху плащ, опять же из болоньи. В итоге остановился на втором варианте.

Так как я посчитал дурным тоном приходить без подарка, то по пути купил букет цветов и упаковку 10-рублёвых духов «Желаю счастья» — именно их, как давно уловило моё обоняние, предпочитала моя клиентка.

Ресторан «Украина» располагался в одноименной гостинице в высотке на берегу Москвы-реки. Без четверти семь я толкнул дверь заведения, и тут же был встречен импозантным швейцаром.

— Меня ждут, — сказал я, покачивая перед его носом цветами.

— Кто ждёт? — скалой стоял обладатель красного в позументах мундира.

— Ксения Александровна Абуханова.

— А, понятно, — протянул он с чуть скисшей миной на лице. — Проходите.

«Столик», о котором говорила виновница торжества, оказался длинным столом у дальней стены, за которым могло поместиться человек пятьдесят. Половина мест уже была занята, а моё появление у многих вызвало вопросительные взгляды, так что Ксении Александровне пришлось объяснять, кто я и откуда взялся.

— И эта шикарная причёска на моей голове вкупе с макияжем — творение золотых рук Алексея, — добавила она.

Однако неплохо зарабатывают люди науки, думал я, занимая указанное мне место. Впрочем, когда узнал, что муж Абухановой, который сидел рядом с ней, трудится в МИДе — моё удивление само собой сошло на нет.

В начале восьмого вечера все места были заняты. Последним пришёл прихрамывающий, опиравшийся на трость старик с изборождённым морщинами лицом, высоким лбом и кучерявыми, с проседью, волосами. Несмотря на хромоту, спину он держал прямо, а подбородок высоко поднятым, словно аристократ. Мизинец его правой руки украшал перстень с приличных размеров бриллиантом (почему-то я был уверен, что это настоящий камень), свидетельствуя о том, что старик не из простых. Но больше всего поражал взгляд его чёрных, как две маленькие оливки, глаз. Когда он скользнул по мне взглядом, показалось, на какое-то мгновение я попал под мощный поток рентгеновских лучей.