Стилист (СИ) - Марченко Геннадий Борисович - Страница 76

— Как спалось, гражданин Кистенёв? Судя по вашему помятому виду, не очень?

— Душно было, вот и ворочался с боку на бок.

— К сожалению, вентилятор в камеру не положен.

По его интонации нельзя было определить, сказано это с сарказмом или на полном серьёзе.

— Ничего страшного, на приисках было и похлеще, приходилось ночевать в палатках и времянках, гнус обгладывал мясо чуть ли не до костей, и ничего, работали и не жаловались.

— А вы, Игорь Николаевич, так и продолжаете гнуть свою линию. А между тем в вашем деле вскрылись новые обстоятельства. Вам знакомы эти вещи?

Кистенёв непроизвольно сглотнул застрявший в горле ком: перед ним на столе лежали так хорошо знакомые ему блокнотик с адресами жертв и айфон в корпусе из золота и кожи питона.

— Эти вещи были найдены при обыске в вашей квартире. В записной книжке указаны адреса и имена людей, некоторые из которых стали жертвами нападения со стороны вас и ваших молодых подельников Бердычева и Дёмина. На ней ваши отпечатки пальцев, так что не нужно делать вид, гражданин Кистенёв, будто вы видите её впервые.

— Я и не делаю, — пожал плечами Игорь Николаевич. — Но я никого не грабил, эту записную книжку я нашёл в раздевалке спортзала и подобрал. Видно, Макар или Андрей оборонили, по всему выходит, что они в этих грабежах замешаны, а меня пытаются записать в соучастники. Да вы почерк сверьте, все эти записи сделаны не моей рукой.

— Так, значит? — невозмутимо отреагировал чекист. — Графологическую экспертизу мы проведём, не сомневайтесь. Меня куда больше интересует вот эта вещь.

Он показал глазами на девайс, подозреваемый протянул было к айфону руку, но Романов покачал головой, мол, лучше не трогать.

— Знаете, меня она тоже интересует, — простодушно заявил Игорь Николаевич. — Месяц назад нашёл возле американского посольства. Иду такой по своим делам, глянь под ноги — лежит. Поднял, смотрю, вещь красивая, явно импортная, ну и не удержался, сунул в карман. Дома решил посмотреть повнимательнее, вроде как на маленький телевизор похожа, нашёл какую-то кнопочку на корпусе, понажимал — никакого эффекта. Разбирать не рискнул, положил — и забыл про аппарат.

— Записную книжку он нашёл, аппарат нашёл… Может, и деньги с воровского общака нашли? Между прочим, наши люди не поленились, вскрыли этот агрегат, а внутри начинка из неизвестных комплектующих, причём некоторые промаркированы на английском языке.

— Вот! Я же говорю, нашёл возле американского посольства! Может это ихний шпион потерял? Ну точно, как же я сразу не догадался! Надо было вам сразу и отнести, эх, не сообразил…

— Кистенёв, вы Ваньку-то мне тут не валяйте! — слегка повысил голос подполковник. — Учитывая, что ваша биография — сплошное «белое пятно», именно вы как нельзя лучше подходите на роль агента вражеских спецслужб.

— Я?! Да помилуй Господи! Товарищ… гражданин подполковник, ну какой из меня шпион?!

— Вот и разберёмся, шпион вы или советский гражданин. Артист вы, во всяком случае, так себе, играете из рук вон плохо, я вам ни на йоту не поверил. Ваши кураторы могли бы прислать к нам кого-нибудь более способного. А с этим аппаратом мы сами разберёмся, времени у нас навалом. Я уверен, что это какое-то хитроумное передающее устройство, с помощью которого на Запад передаётся секретная информация.

— Гражданин подполковник, вы уж разберитесь, шпион я всё-таки или грабитель. А то как-то не стыкуется.

— Не стыкуется, — согласился Романов. — Шпион вряд ли стал бы заниматься разбоем, да ещё вовлекать в это учащихся техникума. Им бы в армию, а они теперь, судя по всему, будут срок мотать по вашей милости… Ладно, версия с найденным прибором может меня устроить, если вы скажете, где храните воровские деньги. Ваше признание значительно смягчит приговор.

— Опять двадцать пять! Да не знаю я ни про какие деньги! Никого я не грабил, могу поклясться хоть на Конституции, хоть на Библии.

— А вы крепкий орешек, гражданин Кистенёв. Думаете, когда освободитесь — залезете в тайничок и заживёте на широкую ногу? Ничего подобного, каждый ваш шаг будет контролироваться. Тем более что освободитесь вы ой как нескоро, по совокупности лет 15 вам накинут, это я обещаю. А то ведь суд, чего доброго, и высшую меру социалистической защиты может применить. Так и останется ваша захоронка бесхозной, некому будет гулять на воровские денежки.

— Вы сначала докажите мою вину, а потом стращайте, — оскалился Кистенёв.

— Достаточно будет показаний Дёмина и Бердычева, да и ваши липовые, хотя и качественно сработанные документы и вот эту записную книжку тоже к делу приложим. Так что срок получите, не сомневайтесь. Конвойный! Забирайте подследственного.

— И вообще я требую адвоката! — заявил, поднимаясь с табуретки, Кистенёв.

— Будет тебе и адвокат, и прокурор, — пробормотал Романов, когда за арестантом закрылась дверь.

В камеру он вернулся как раз к обеду, но после допроса тюремная баланда в горло не лезла. Бывший банкир забрался на шконку и, заложив руки за голову, уставился в серый потолок. Будущее виделось Игорю Николаевичу в весьма мрачных тонах, в том, что «самый гуманный суд в мире» впаяет ему на полную катушку — он не сомневался.

Радовало, впрочем, что комитетчикам не удастся покопаться в содержимом его айфона. Даже если каким-то чудом им удастся найти способ зарядить аккумулятор и включить гаджет, то для начала нужно будет ввести пароль, а потом на первой же разблокировке Face ID запросит лицо законного владельца айфона. Да и откуда им догадаться, чьё лицо просит программа, тем более до этого уж точно не дойдёт.

От размышлений его отвлёк один из арестантов:

— Кистень, слышь, тебя Крест зовёт. Спускайся давай.

Пару секунд он думал, не проигнорировать ли приглашение, мол, если так надо — пусть сам оторвёт задницу от шконки, но всё же благоразумно решил не накалять обстановку. Легко спрыгнул вниз, сунул ступни в итальянские ботинки без шнурков и подошёл к лежанке Креста.

— Садись, — кивнул тот на соседнюю шконку напротив, сам принимая сидячее положение. — Разговор у меня к тебе будет серьёзный. Я завтра ухожу по этапу, а нынче ночью малява пришла, и в ней тобой серьёзные люди интересуются. Мол, заселился ли в хату такой Кистенёв Игорь Николаевич, на которого грабежи большие вешают? Я ответил, что есть такой пассажир, только подселили, а насчёт грабежей мы пока не общались. Это, конечно, не моё дело, а ты думай, Кистень, с чего к тебе такой интерес.

Крест вроде бы равнодушно смотрел на собеседника, у которого под ложечкой неприятно ёкнуло, однако Игорь Николаевич внешне лишь выразил неподдельное удивление.

— Да и мне и самому непонятно, с чего бы вдруг? Я ж говорю, на меня вешают грабежи, которых я не совершал.

— Я тебе не следак и не поп, передо мной можешь не каяться. Что хотел — сказал, а дальше сам думай.

Крест вновь улёгся на лежак, а Кистень в задумчивости побрёл к своей шконке. Арестанты по обыкновению резались в карты, делая вид, что беседа авторитета с новеньким их не касается, только Чекан зло покосился на выбившего ему зуб сокамерника.

Срать на твои косые взгляды, думал Кистенёв, теперь надо думать, как распорядиться полученной информацией. Скудной, но от этого не менее важной. Вряд ли этих «серьёзных людей» интересуют лишь грабежи. Похоже, каким-то образом слух о том, что в «Бутырке» оказался взявший воровскую кассу человек, достиг ушей серьёзных людей. Что они предпримут? Могут, конечно, и поставить на перо при первой возможности, но в таком случае они не узнают, где хранятся деньги. Либо им плевать на деньги, для них главное принцип — наказать. Но, скорее всего, даже если его уже заранее приговорили, они всё равно попытаются сначала выяснить, куда он припрятал воровской общак. Как ни крути — ему хана. Хоть иди и признавайся тому чекисту, что он прибыл из будущего и представляет огромную ценность в качестве обладателя сверхсекретных знаний. Вряд ли поверит, даже если он подскажет, как можно оживить айфон и предъявит скрытую в нём информацию. Скажут, новая разработка американцев, а его точно обвинят в шпионаже. Или сдать захоронку, прикинувшись раскаявшимся налётчиком? Тут вообще всё прозрачно: срок один хрен впаяют, максимум — скинут года три сдачу такой суммы в казну государства. Как ни крути — Ладно, чего голову зря ломать, война покажет, а пока так и продолжим строить из себя невинного агнца.