Стилист (СИ) - Марченко Геннадий Борисович - Страница 67

Кроме нас к Мамаеву кургану отправились ещё с десяток — другой пассажиров теплохода. Мы влились в живую реку, двигаясь вверх от площади Скорби к монументу «Родина — мать зовёт!», где вдоль серпантина захоронены останки десятков тысяч советских воинов. Благодаря огромной ширине лестницы никакой давки не наблюдалось. Я смотрел на идущих слева и справа, спереди и сзади ветеранов, и думал, сколько же их много, ещё вполне бодрых, у некоторых даже седина в волосах не пробилась. Медали, ордена, наградные планки… Они двигались группками и поодиночке, на ходу вспоминая военные годы, боевых товарищей, тех, кто сложил голову на фронте, кто ещё жив и тех, кого недавно не стало.

— Да, жаль, не успел с Семёном повидаться, — говорил один, покачивая чубом с проседью, идущему рядом ветерану. — Думал, летом к нему в Камышин съездить, а даже про похороны задним числом узнал, а то бы рванул проститься с другом. Всё — таки недаром он в последние годы на сердце жаловался. Вот и у меня, случается, то здесь, то там кольнёт.

— Сходи в поликлинику, — посоветовал товарищ. — В нашем возрасте с такими вещами лучше не шутить. Я вон лучше перестрахуюсь,

Наши с Леной букетики тюльпанов утонули в горе возложенных ранее цветов. Постояв, мы двинулись в обратный путь. Над курганом звучала музыка, а я подумал, что чего — то не хватает. Понятно, я успел привыкнуть к шествию «Бессмертного полка», но и помимо его отсутствия в этом времени ощущался какой — то дискомфорт… Ну как же! Конечно же, знаменитой песни «День Победы», без которой не обходится ни один праздник 9 Мая. А ведь, если память не изменяет, она была написана примерно в эти годы.

Когда мы были от мемориала уже на приличном расстоянии и звуки музыки затихли, я негромко напел:

— День Победы, как он был от нас далёк, как в костре потухшем таял уголёк…

Я вполголоса пропел первый куплет с припевом, наблюдая за реакцией жены, и та не замедлила поинтересоваться:

— Что это за песня?

Так — так, похоже, если она и написана, то ещё не успела стать главным хитом празднования Дня Победы.

— Да вот, как — то на фоне всего этого в голове крутится. Такое ощущение, что я где — то эту песню слышал.

— Лично я слышу в первый раз. Ты может её сам сочинил?

— Нет — нет, точно где — то слышал. Уверен, со временем она станет неотъемлемой частью празднования Дня Победы.

Всё — таки присваивать себе мелодии из западных кинофильмов и даже хит Стинга — это одно, а вот на «День Победы» рука у меня не поднимется. То ли дело «Бессмертный полк»! Акция вроде бы пришла в голову какому — то провинциальному журналисту, но думаю, будет только польза, если она станет проводиться лет на тридцать раньше.

Москва встретила нас промозглым дождливым утром. Поймав в порту такси, мы первым делом заехали к родителям Елены, и пока добирались — тучки разбежались и засияло по — летнему жаркое солнце. Вручили подарки из Астрахани, часок посидели, почаёвничали, опрокинули с тестем по рюмке водки и, прежде чем забрать соскучившуюся по маме и немного по мне Наташку и ехать домой, отправились с Владимиром Петровичем в гараж. Там благодаря самовольно удлинённому заднему торцу гаража умудрялись одновременно помещаться «Москвич» и прятавшийся за ним мотоцикл «Днепр», поэтому, чтобы выкатить мотоцикл, для начала пришлось выгонять автомобиль.

— Вот, принимай, — сказал тесть, выкатывая из гаража «Днепр». — Я на нём год не ездил, более — менее привёл в порядок, вчера только заводил. С техникой вообще знаком?

— Я по жизни с техникой на «вы», случись что — хрен починю. Да и права ведь, наверное, придётся получать?

— На первый случай у тебя есть я, а права получить не проблема. У меня в районном ВДОАМ друг детства работает, я ему сегодня позвоню, направит тебя в автошколу. А ещё лучше, можно сунуть на лапу и договориться сдать экстерном. Только справку принесёшь, что по причине занятости на работе не можешь посещать уроки. Но к экзаменам ПДД должен знать назубок. Между делом я тебя и так научу ездить. Итак, перед тобой мотоцикл «Днепр» К—650 шестьдесят девятого года выпуска, — хлопнул он мозолистой ладонью по бензобаку. — Двигатель 650 кубов, 32 «лошадки», развивает скорость до 105 км/час и при скорости 50–60 км/час расходует на 100 км пути 5,8 л бензина. Запоминай последовательность действий. Перво — наперво вставляем ключик в замок зажигания. Если движок холодный¸ то закрываем этот дроссель, открываем подсос, при необходимости, если нет бензина, закачиваем, открываем краник, проверяем, стоит ли мотоцикл на нейтральной передаче — если стоит, то вот здесь светится зелёная лампочка — и заводим.

Он поставил ногу на рычаг стартёра, и секунду спустя двигатель утробно заурчал. В этой железяке чувствовалась скрытая мощь. Видимо, уловив мою мысль, тесть, повысив голос, довольно добавил:

— Не машина — зверь! Из любого болота выберется. Сжимаем рычаг сцепления, далее ручку газа на себя и отпускаем сцепление. Вот здесь — рычаг переключения передач, чтобы переключиться на более высокую передачу — приподнимаешь его ногой. Со временем освоишь. В общем, садись, попробуй дать кружочек.

М — да, это вам не «Bentley Continental GT», тут нужно применять физическую силу. Впрочем, мой дебют обошёлся без происшествий, я дал даже не один, а три круга по площадке между гаражами. Петрович увиденным остался доволен, заявил, что я врождённый мотоциклист, после чего вручил мне книжечку ПДД и мы вернулись домой, где Лена уже начала беспокоиться, не спаивал ли меня отец в гараже.

— Дочка, ну как можно, ну, при зяте, — изобразил оскорблённого в лучших чувствах человека Владимир Петрович.

— Правильно Лена говорит, от тебя, старый пень, чего угодно можно ожидать, — проворчала Любовь Георгиевна. — Точно знаю, у тебя там бутылка припрятана. Вот как — нибудь возьму ключи и устрою в гараже обыск.

— Ага, так я тебе их и дал, — пробурчал тесть.

В холодильнике дома было шаром покати, мы специально перед отъездом не оставляли ничего скоропортящегося, поэтому, прежде чем переступить порог нашей квартиры, пробежались по окрестным магазинам. Взяли пару кило картошки, три пирамидки молока, бутылку полюбившегося мне кефира, буханку «Бородинского» и булку нарезного, и сумели чудом урвать килограмм «Докторских» сосисок.

Квартира после почти месячного отсутствия хозяев носила какой — то заброшенный характер. Лена тут же принялась за уборку, и пустое мусорное ведро, которое я выносил перед круизом, снова почему — то оказалось полным. Пришлось тащить его на помойку. Когда возвращался, увидел, как на кнопку звонка нашей двери жмёт какой — то мужик с чемоданом в руках. Оказалось, мастер с телефонной станции.

— Я к вам уже второй день прихожу, — объяснял он, переступая порог нашей квартиры. — Вы аппарат — то приобрели? Если что, я на своём проверю, а после купите и просто вставите штекер.

Аппарат у нас имелся, Ленкина бабуля хоть и отказалась от номера, но сам телефон производства рижского завода «ВЭФ» в красном, пластмассовом корпусе с дисковым набором покоился в родной картонной коробке. Минут десять спустя мастер подсоединил штекер, поднял трубку и удовлетворённо кивнул:

— Работает.

После чего что — то чирканул в маленьком блокнотике, вырвал листочек и протянул мне:

— Вот ваш номер, пока не выучите — не теряйте. И ещё в акте приёмки распишитесь, вот здесь подпись ставьте.

— Сколько мы вам должны? — опередив меня, спросила Лена.

— Нисколько, установка бесплатная.

Ай да Гуляков, ай да сукин сын! В том, что это постарался именно он, у меня не было никаких сомнений, наша очередь не могла так быстро подойти никоим образом. Что ж, при следующей встрече скажу огромное человеческое спасибо.

Не успел я об этом подумать, как задребезжал телефон. Лена подняла трубку и с удивлённым видом протянула мне:

— Лёш, тебя.

— Алексей Михайлович? Добрый вечер, Гуляков. Судя по всему, телефон вам уже установили?

— Хм, буквально вот только что… Спасибо, Иннокентий Павлович, буду должен.