Стилист (СИ) - Марченко Геннадий Борисович - Страница 43

— Ну хорошо… Только давайте тогда договоримся, что занятия по макияжу будут бесплатными. Вы и так уже, если честно, расплатились за несколько уроков вперёд, хотя, думаю, нам понадобятся два, максимум три занятия.

— Юра, ну вот что с этим молодым человеком делать… Ладно, уговорили, Алексей. Кстати, с наступающим вас!

— И вас тоже с наступающим! И кстати, я бы посоветовал вам, Юрий Михайлович, сменить рубашку и галстук.

— А что, не подходят?

— К тёмно — синему костюму — нет. Поверьте мне как… как профессионалу.

— Что ж, давайте посмотрим мой гардероб.

Покидая гостеприимную квартиру, я положил в карман пальто сложенный в несколько раз тетрадный лист с жирно написанным на нём номером домашнего телефона Брежневой. Галина Леонидовна вручила мне его на прощание, пояснив, чтобы в случае возникновения каких — то проблем я смело набирал её номер. Почему бы и нет, мало ли, в хозяйстве всё сгодится. Правда, смущало подозрение, что она на меня, скажем так, запала, поэтому придётся вести себя с ней очень осторожно, держать дистанцию.

Я спустился в метро и двадцать минут спустя вышел на станции «Новокузнецкая». Вскоре я заходил в подъезд дома, откуда началось моё путешествие в этот мир, достал блокнот, и вывел карандашом на листе: «Небольшая компенсация за позаимствованные у вас в середине сентября одежду и деньги. С Новым годом!» После чего вырвал лист и завернул в него вручённую Брежневой 25—рублёвую купюру. Немного подумав, со вздохом положил туда и вторую, затем опустил самодельный конверт в почтовый ящик. Пусть для несчастных Яхонтовых это станет новогодним подарком от пришельца из будущего.

В это же самое время Игорь Николаевич Кистенёв сидел на маленькой кухонке своей новой квартиры, глядел на стоявшую перед ним початую бутылку «Арарата» и задумчиво крутил в пальцах окончательно разрядившийся айфон. Три дня назад его бойцы прошли боевое крещение, и теперь у него имелась собственная небольшая армия. Во всяком случае, ему хотелось в это верить. Крещение, впрочем, по меркам криминальных 90—х выглядело несерьёзным. Парням только и требовалось, что проникнуть на танцы в Дом культуры имени Горбунова, затеять драку с превосходящими силами противника и покинуть место битвы, избежав задержания сотрудниками органами правопорядка.

Встреча была назначена в подвале дома Кистенёва в 11 вечера. К тому времени Игорь Николаевич успел как следует исследовать подвальные помещения. Вдоль стен проходили трубы отопления, пол был земляным, но хорошо утрамбованным, и забранные в металлические сетки лампочки, что удивительно, исправно горели. К тому же в подвале имелась маленькая комнатушка с отдельным выключателем, в ней хранились какие — то ящики, которые можно было использовать вместо стульев.

Ведущая с улицы в подвал неприметная, обитая железом дверь находилась под навесом, да ещё по пути к ней нужно было спуститься на несколько ступеней вниз. Дверь оказалась заперта не на навесной замок, а на ключ, который вставлялся в замочную скважину и хранился у управдома — дотошного пенсионера, ветерана войны и вдовца Петра Ильича Лушникова. На просьбу одолжить ключ в первый раз тот поинтересовался, зачем это новому жильцу нужно. Когда тот заявил, что хочет убедиться в исправности труб отопления и готов, если что, поспособствовать устранению проблем, Пётр Ильич сказал, мол, сам он регулярно, раз в неделю, спускается вниз и проверяет, всё ли в порядке, но если жилец хочет в этом убедиться, то согласен стать его проводником. Ключ от подвала постоянно находился на связке, на проволочном колечке, которое Лушников не выпускал из рук. Однако на следующий день Кистенёв вновь заявился к управдому.

— Пётр Ильич, там кошка в подвале орёт, видно, пролезла туда как — то, а выбраться не может. Одолжите ключ, я сам по — быстрому сбегаю туда — обратно.

Лушников в этот момент сидел с маленьким внуком, поэтому, скрепя сердце, всё же выдал ключ жильцу с просьбой управиться побыстрее и ничего в подвале не трогать. Хотя что там можно было потрогать кроме горячих труб… Десяти минут Игорю Николаевичу хватило, чтобы сделать пластилиновый слепок ключа с обеих сторон. На следующий день он заехал к Семёну Марковичу (от домашнего телефона тот принципиально отказывался), и выведал у него адресок человека, способного по слепку изготовить ключ. К вечеру Кистень уже держал в руках ключ от подвального помещения, в котором теперь намеревался периодически устраивать собрания своей небольшой армии. Свою квартирку он пока светить не хотел, а парням сказал, что сам живёт в нескольких кварталах от штаб — квартиры.

Те после драки в «Горбушке» заявились в возбуждённом состоянии, и не особо потрёпанные, хотя у Андрея под левым глазом сиял красочный фингал. Собрались они в той самой комнатушке с ящиками.

— Вижу, что драка удалась, — улыбаясь, констатировал Кистенёв. — Но, прежде чем мы с вами завтра отправимся к моему знакомому мерять импортные спортивные костюмы и кроссовки, вы должны сделать ещё кое — что.

С этими словами он достал лист бумаги с небольшим текстом, написанным шариковой ручкой и протянул её Макару, попросив прочитать вслух.

— Я, Бердычев Макар Викторович, — начал тот, — вступая в ряды отряда «Сокол», клянусь быть честным, храбрым и дисциплинированным, быть готовым отдать жизнь за товарища, исполнять любой приказ своего непосредственного начальника, и даже под страхом смерти никому не выдавать имена участников отряда. Если же я нарушу эту мою клятву, то пусть меня постигнет суровая кара.

— Согласен подписать? — глядя в глаза парню немигающим взглядом, спросил Игорь Николаевич. — Учти, обратного хода не будет.

— Согласен, — хрипло, но твёрдо сказал Макар.

— Хорошо, только вместо обычной подписи будет стоять роспись кровью.

Кистенёв достал из кармана булавку, ватку и пузырёк с 6 % перекисью водорода. Протерев ваткой иглу, он попросил Макара протянуть правую руку и ткнул булавкой в подушечку большого пальца.

— Прикладывай.

Спустя несколько секунд под документом красовался тёмно — красный отпечаток пальца. Та же процедура ждала и Андрея с Валентином, бумага была составлена для каждого из участников отряда, над названием которого Кистень размышлял недолго, памятуя, что неподалёку находится станция метро «Сокол». Те оставили свои отпечатки не раздумывая, после чего Кистень, положив бумаги в папочку с завязками, и с торжественным видом произнёс:

— Теперь, когда мы стали одной семьёй, я расскажу вам о целях нашего отряда. А она, если кратко, в следующем: я планирую создать собственное производство, и мне нужны помощники — свои люди, надёжные и проверенные, которые будут готовы в любой момент встать друг за друга…

— Как четыре мушкетёра? — спросил Валентин.

— Точно, как четыре мушкетёра, — кивнул Игорь Николаевич. — Но если в следующий раз перебьёшь — для начала заставлю жрать землю, благо её здесь завались, а на второй раз будешь исключён из членов «Сокола». Все всё поняли?

Ответом было нестройное: «Да».

— Отныне я для вас просто Николаич, теперь мы все на «ты». И запомните, отныне — ни капли спиртного. Алкоголь развязывает язык, тем более вы спортсмены, вам вообще не рекомендуется. Унюхаю — до свидания. А теперь расходимся до завтра. В 18 часов встречаемся у станции метро «Красные ворота», и идём к барыге за костюмами. За всё, как и обещал, плачу из своего кармана.

Вечером следующего дня каждый из парней получил по комплекту новенькой формы и кроссовки. Двоим достались «адидасовские» комплекты, а Макару с его габаритами подошла форма от другой немецкой компании — «Puma». Ради комплекта пришлось и кроссовки брать от этой фирмы. Кистенёв велел им сказать домашним, что костюмы выдали в «Трудовых резервах», в спортзале, в свою очередь, предстояло озвучить версию с новогодними подарками от сговорившихся родителей трёх семей, которые копили на эти костюмы полгода. Более реалистичная версия в голову Кистенёву попросту не пришла.