Граф Рысев 4 (СИ) - "Леха" - Страница 28

Маша встала, налила из графина в стакан воды, весьма красноречиво посмотрела на всё ещё не убранные тарелочки из-под десерта, и протянула стакан мне.

Тут мимо неё промелькнула рыже-пёстрая тень.

— Ай, Фыра, какого чёрта! — рысь весьма неаккуратно задела Машу, когда пробегала мимо. Попросту говоря она её толкнула своей упитанной тушкой. Маша с трудом удержала равновесие, но вот стакан с водой вырвался у неё из рук.

Для меня время замерло. Я видел, как немного воды выплеснулось из стакана. Я видел каждую каплю, которая полетела на пол, отдельно от своих собратьев. Стакан наклонился, и оставшаяся вода побежала по стенкам, чтобы вылиться на пол. Всё это было настолько медленно… Я слегка нагнулся, даже не вставая из кресла, выкинул руку вперёд, перехватил стакан в воздухе, не позволяя больше пролиться ни одной капле, и поставил стакан на стол.

Вернулись внезапно исчезнувшие звуки. Рука слегка задрожала, но не настолько, чтобы прямо ходуном ходить. Я поднял глаза и встретился с ошарашенным взглядом жены.

— Как? — только и спросила Маша, осторожно опускаясь в кресло, предварительно проверив, стоит ли оно у неё за спиной, или его там нет.

— Вот об этом я тебе и говорил, что не понимаю, — я не отрываясь смотрел на злополучный стакан. — Во мне что-то меняется. Во всём теле. Внешне это практически не заметно, но я чувствую. Вчера я вёл группу сокурсников, буквально прорубая коридор к порталу. У меня были, наверное, все мои дары и способности задействованы. Я макры вырывал, не для того, чтобы приблизить повышение уровня, а, чтобы не сдохнуть от магического истощения. В общем, было довольно сложно. И вот сейчас я начал меняться.

— У тебя очень сильно возросла скорость реакции. У человека такая реакция практически невозможна. — Сказала Маша и встала. — Ты как хочешь, но я вызову Лебедева. Пускай едет сюда и обследует тебя. Потому что такая скорость и реакция не может не оставлять следов. А ты мне нужен живым-здоровым и сильным.

— Тебе не кажется, что у тебя немного завышенные запросы к обычному художнику? — спросил я Машу, беря стакан с водой и наконец-то выпивая его.

— Нет, не кажется, — она улыбнулась, прошла до секретера, стоящего у окна и вытащила принадлежности для письма. — Я уверена, что мои требования ничуть не завышены.

— Ну, ты тогда пиши, а я, пожалуй, пойду собираться на тренировку. Вряд ли какие-то оправдания подействуют на Дроздова. Он предупреждал, что единственной уважительной причиной будет являться смерть. И то, не факт.

— Подожди, — Маша подняла взгляд от письма. — Ты знаешь, что мы с Михалычем приняли решение открывать кафе и запускать твою идею с доставкой.

— Да, молодцы. В таком деле медлить нельзя. Тем более, что идея с доставкой витала в воздухе. Нельзя было допустить, что её кто-то перехватит. Так что я совершенно не в претензии. И с расширением меню, похоже, вы попали в цель. Молодцы, — Маша вспыхнула от удовольствия, а я добавил. — Более того, я уже оформил меню. И на всех этих тарелочках стояли вкуснейшие десерты… — Я закатил глаза к потолку. — Но, я тебе оставил, честно. Однако, пришёл Мамбов и сожрал остатки. М-да.

— Значит, это Мамбов виноват в том, что я осталась без пирожных? — Маша прищурилась. — Ну, конечно. Не могла же ты подумать, что я съел вообще всё? Да в меня бы не влезло.

— Я верю тебе, Женя. Если бы ты съедал столько пирожных за раз, то в том прорыве тебя бы просто катили впереди отряда, и ты давил бы тварей своим телом, не оставляя им ни одного шанса. — С этими словами Маша подошла ко мне и похлопала по плоскому твёрдому животу. — Вот только, что бы мы делали в постели?

— Ты всегда была бы сверху! — я притянул её к себе и чмокнул в макушку. — Мы бы тогда с Фырой идеально гармонировали друг с другом. Знаешь, когда моя умница помогала мне в одном непростом деле, я всю дорогу думал, что крыша, по которой Фыра шла, не выдержит её пушистости. Опасался я зря, крыша выдержала. А мы с ней перешли на новый уровень связи.

Рысь вскочила со своего дивана, на котором она всегда отдыхала после ужина и смотрела в окно и зарычала.

— Зачем ты Фырочку обижаешь? — Маша посмотрела на меня укоризненно.

— Я её не обижаю. На правду обижаться глупо, и Фырочка должна это понимать. — Сказал я весьма выразительно, глядя при этом на рысь.

Она фыркнула и демонстративно отвернулась от меня, глядя в окно.

— Женщинам категорически нельзя говорить о двух вещах, — задумчиво проговорила Маша. — Про возраст и про вес.

— Я знаю, — вздохнув, уже повернулся, чтобы пойти наконец, готовиться к тренировке, но остановился. — Чижиков приходил. Во-первых, нас всё-таки пригласили на свадьбу, а, во-вторых, он просил меня быть его шафером и взять будущую тёщу на себя, чтобы она не испортила другим вечер. Я ответил положительно по первому пункту, и сказал, что постараюсь, по второму. Как ты думаешь, мне нужно тщательно стараться? Или можно так, постараться, потом руками развести, ну, не получилось, бывает?

— Тебе что, совсем не жалко Чижикова, — сквозь смех проговорила Маша.

— После того, что этот гад учинил на нашей свадьбе? Ты шутишь? Мне охота так стараться, так стараться, вот прямо… — Я сжал кулаки и изобразил потуги. — Вот так охота стараться. Чтобы самому испортить ему торжество, да так, чтобы тёща меня за это возненавидела, потому что ей до меня было бы далеко.

— Давай ты всё-таки будешь стараться чуть меньше, — Маша продолжала улыбаться. — Но Лебедеву я всё равно напишу.

— Пиши, — я махнул рукой. — Такие вещи стоит проверять, ты права. — Добавил я абсолютно серьёзно.

— Да, Сусликовы сумели вырваться из круговерти подготовки к свадьбе Чижикова и всё-таки устраивают ужин. Послезавтра.

— Они же обед хотели организовать, — я почесал кончик носа. Нос чешется не к добру, с какой стороны на это не смотри.

— А теперь хотят ужин. И мне нечего надеть.

— Ты уверена? — я невольно бросил взгляд на нашу супружескую спальню, к которой примыкала гардеробная. Вот в этой гардеробной мне была выделена, хорошо, если пятая часть.

— Конечно, я уверена, — она отодвинулась от меня и умудрилась посмотреть сверху-вниз. — Я могу завалиться к Сусликовым хоть в форме курсанта. Но на свадьбу, где будут присутствовать все мало-мальские знатные или просто богатые и уважаемые люди форта, я должна прийти в новом наряде. Граф и графиня Рысевы и так будут главным украшением стола. Женя, ты же человек искусства, уж ты должен понимать такие нюансы.

— Не горячись. Надо, значит, надо. Правда, не представляю, где ты здесь новый приличный наряд достанешь. И я почему-то уверен, что в шкафу висит куча платьев, которые я на тебе не видел ни разу. Но, если ты уверена, что эти тряпки достойны только для местных бомжей, то, кто я такой, чтобы спорить. Но, Маша, в таком случае, я прошу тебя выбросить всё ненужное, чтобы оно не привлекало моль и не занимало много места.

— Я подумаю над тем, что мне нужно, — Маша развернулась и пошла обратно к столу, чтобы написать уже письмо Лебедеву.

— Подумай, — и я вышел, наконец, из гостиной, в которой остался после ухода Чижикова.

Осень всё сильнее и сильнее вступала в свои права. И здесь на изнанке это было особенно заметно. Выйдя на улицу, повел плечами. Всё то немногое, что я знал из анатомии кричало в голос, что после такого ускорения, которое я предпринял, когда ловил стакан, у меня должны болеть даже волосы в подмышках. Потому что человеческое тело не приспособлено к таким нагрузкам.

Как бы то ни было, а сегодняшняя тренировка очень нужна для меня. Дроздов вполне способен оценить со стороны, как я двигаюсь и чем мне это грозит.

Несмотря на ещё довольно ранее время, быстро темнело. Да ещё и противный мелкий дождик начал накрапывать. Подняв воротник короткого пальто повыше, я ускорил шаг. Когда одевался, то разглядел свою куртку. Точнее то, что от неё осталось. Вот кому и нужно обновку покупать, так это мне. Вот не везёт с одеждой, хоть ты тресни. То я из неё вырасту, то кошки драные на лоскуты распустят. Шкуру какой-нибудь плохо пробиваемой твари на куртку пустить что ли. Хоть дольше прослужит. Кстати, а это вполне рабочая мысль. Сегодня же Игната запрягу, пускай при возвращении склад перетрясёт, может быть, найдёт что-нибудь подходящее.