Жека 2 (СИ) - "Arladaar" - Страница 30

— Подожди немного тут! — велел Жека. — Я на пару минут к себе в комсорговскую заскочу, посмотрю чё там нового.

А нового ничего. Учёба уже закончилась. Кто дипломировался, кто экзамены сдавал. Народу никого. Взял кипу газет в учительской, и пошёл обратно. С технарём его связывало только получение диплома. Комсомол стал нахер никому не нужен. Вроде и есть, но в то же время и нет. Однако Жека решил пока не выходить из него — звание комсорга техникума и знакомство с Трофимовым и Конкиным было крайне важно. Вдруг понадобится ещё…

Славян с огромным негативом и недовольством встретил новости от Сахара, что рассказал ему Жека.

— Не, ну наааглый! — протянул он. — Это чё, Сахарихе зарплату надо платить теперь нахаляву?

— Да не, не надо! — объяснил Жека. — Она просто учредителем будет. Маячить не станет, на проценты не будет претендовать. Просто у ней будет доля в стартовом капитале. Машина. Я думаю, Сахар на неё переоформит, чтоб всё чин чинарём было. Хотя… Я не знаю.

— Ладно. Посмотрим, — махнул рукой Славян. — Ну их в баню. Надо работать.

Через недельку Жека получил диплом. Просто и буднично. В актовом зале провели общее собрание выпускников, на котором директор техникума сказал напыщенную речь, полную советских штампов. Говорил о том, что в народное хозяйство Родины приходят высококлассные специалисты, которые будут крепить дело Ленина, и работать на благо советского народа и великой страны, Союза Советских Социалистических Республик.

Речи напыщенные, но Жека уже знал, что никому эти специалисты не нужны. Распределения уже не было несколько лет, и преподаватели сразу говорили — идите куда хотите, хоть на биржу труда, хоть на шахту, хоть на завод. Но всё-таки праздничное настроение присутствовало. Жека смотрел на радостную Маринку за два ряда от себя, сидящую рядом с Лёхой, и был рад за неё. Говорила она недавно, что всё-таки пойдёт в институт, только уже не поедет в областной центр в пищевой, а пойдёт в местный филиал областного университета на экономику и бухучёт. Само собой, заочно, чтоб оставалось время на работу. Жеке это было сильно по душе — он всё-таки хотел иметь своего экономиста, который в курсе дел.

Пришлось как комсоргу, и Жеке толкать речь после директора, чего он не хотел, чтобы не пришлось врать. Красиво говорить он не умел, и не хотел. Но коротко сказал:

— Вот и прошли три года. Было всё. И хорошее, и плохое. Но мы выстояли и стали специалистами. Теперь только от нас зависит, как будет жить страна, и как будем жить мы. У меня всё. С выпуском!

По идее, надо бы устроить дискотеку, или какой-то вечер хоть в кафешке, и комсомольцы спрашивали его, будет ли нечто подобное. Но Жеке заниматься этим было влом. Трясти деньги, где-то договариваться. На это надо было время, а выгоды никакой бы не принесло, так что Жека отрицательно качнул головой.

Сунув во внутренний карман диплом и вкладыш с оценками, после собрания подошёл к Маринке и Лёхе.

— Ну чё? Гульнём у нас?

— А давайте! — застенчиво улыбнулась Марина. — По сколько сдавать?

— А ни по сколько! Контора оплатит! Пошли тачло ловить! — рассмеялся Жека. — Айда на кооператив!

И там устроили хорошую висячку.

Лето 1991 года выдалось крайне горячим во всех смыслах. Изменило жизнь всех без исключения советских людей.

Кооператив «Удар» после реорганизации назывался «Товарищество с ограниченной ответственностью 'ИнвестФонд». С пацанами в конторе долго спорили, когда выбирали название. Митяя всё тащило в русскую старину.

— А давайте назовём «Русич». Или «Богатырь». Или «Илья Муромец». Ну круто же! — гудел Митяй. — К русским истокам! Людям понравится!

— Людям-то простым понравится, братан, базара нет, — согласился Славян. — Но мы работать будем с компаниями, с предприятиями, директорами. Там надо чтобы солидность и надёжность была в названии. А «Русич» чё это за название? Как будто матрёшки и валенки продаём. Не, это стрёмно. Не по-деловому. Нужно хитромудрое название.

— Давай тогда назовём «Европа», или «Евразия», или «Империя».

— Ну, это слишком пафосно. Даже смешно. Это как вон в пердях коммерческий киоск стоит размером с гулькин хрен, и выручкой в сто рублей, а название у него «Империя продуктов». Ну, это ж ржачно.

Сошлись на том, что название должно быть и денежным, и солидным, и броским. Сошлись на «Инвестфонде». Да название хрен бы с ним. Пришлось на втором этаже оборудовать контору. Убрали ринг, лавки, тренажёры. Эпоха пацанского полудомашнего кооператива «Удар» закончилась. Да и охранников на работу принимали теперь исключительно с боевой подготовкой, после армии, или милиции. Тренажёры и ринг стали не нужны — подраться можно поехать в секции единоборств во дворце спорта. Полтинник сунь вечером охраннику, и дерись сколько душе угодно, и с кем угодно, хоть на ставки, хоть на интерес.

На первом этаже сделали очередной скоротечный ремонт, позвав армян, поделив помещение на коридор с кабинетами, и теперь там заседали бухгалтер, кадровик, и юрист. С одной стороны, большой плюс — сейчас было кого отправить вместо себя в горисполком или налоговую. Но большинство связей были личные, наработанные, и ездить всё равно приходилось. Да и на зарплату им уходило два косаря. Но, надо признать, деньги свои они отрабатывали.

Продолжилось падение экономики, и уже ближе к концу июня, когда у кафе в Еловке осталась окончательная отделка, хмырь из строительного управления по телефону заявил, что денег на стройматериалы и строительство, уже оплаченные кооператорами ещё зимой, по старым ценам, у него нет — всё ушло на повысившуюся зарплату рабочим, и социальные гарантии, да и тех денег чего там… Капля в море. Денег на оплату аренды грузовика и крана тоже нет, забирайте их обратно. Рабочие бастуют, требуя повышения зарплаты, и строительное управление металлургического комбината на грани остановки.

Базарить с хмырём поехал Жека. Курирование строительного бизнеса в ТОО «Инвестфонд» было его направлением, как коммерческого директора. Одел свой итальянский костюм, английские коцы, велел Кроту подать чёрную Сахаровскую «Волгу». Поехал на стрелку как уважаемый бизнесмен высокого пошиба, а не какой-то дешёвый бандит с большой дороги. Строительное управление металлургического комбината уже пару-тройку лет считалось дочерним, отдельным предприятием на хозрасчёте, и вело дела самостоятельно от главной конторы.

Хмырь встретил безрадостно. Дрожащими руками наливая Жеке коньяк, и пододвигая пепельницу, сказал, что финансовый кризис их сильно подкосил. План верстался на пятилетку. Заключены все договора были по старым ценам и сметам. Но кто ж знал, что звезданёт такой кризис, и всё порушится? Цены на стройматериалы сильно возросли — в два, в три, в четыре раза. Пришлось поднимать зарплату рабочим на 80 процентов, платить гарантированные правительством СССР меры социальной поддержки. В общем, денег нет, и не предвидится. Делайте что хотите. Хоть сейчас убивайте.

— А 30 штук, что ты нам за прошлый месяц должен? — хмуро спросил Жека, покуривая Мальборо прямо в кабинете директора. — 15 штук за половину мая? А неустойку за непостроенное кафе?

— У нас вообще нет денег!!! — чуть не плача сказал хмырь. — От комбината денег нет! А требовать — требуют! Мы там сейчас 5-ю домну начали демонтировать, на капремонт поставили. Почти все монтажники там! Да и то зарплату чуть не посуточно требуют! Мы всё жилищное строительство заморозили! Три недостроенных многоквартирных жилых дома стоят скелетами!

— А вот это ты читал? — Жека бросил на стол перед директором договор, по которому помещение ЖЭКа стройуправления комбината находилось на правах аренды в здании, принадлежащем кооперативу «Удар». Сумма аренды 900 рублей в месяц плюс 200 рублей коммунальных расходов. Всё вместе 1100 в месяц. А за год набежало 13200 рублей. Это даже без учёта инфляции. Жека словно предвидел это всё год назад, когда хмырь сказал, что на заводе денег нет, мол, и платить не будем. Платить пришлось. И намного больше, чем оно того стоило.