Острые углы (СИ) - Сергеева Оксана - Страница 41

Он смотрел, как пульсирует жилка у нее на шее в ритме учащенного сердцебиения. Не смог удержаться и прижался к ней губами, почувствовал ее пульс. Им овладело такое сильное желание от одного касания к ее коже, такое бешеное, что у него свело скулы, и всё тело.

— А мне нет… Мне не нравится. Я этого не хочу. Не могу… Неужели ты можешь? Мы оба знаем, что наше расставание — это самообман, который будет длиться ровно до того момента, пока мы не окажемся наедине.

— Лёш, прекрати…

— Если ты сейчас уйдешь, то всё, — тихо и решительно сказал он. — Я больше не буду тебя останавливать и делать попытки что-то вернуть. Это будет конец, Лера. Потому что мне больше нечего сказать. Ты всё знаешь. Что я тебя люблю и всё для тебя сделаю. Если ты сейчас уйдешь, то мы расстанемся навсегда.

«Я тоже тебя люблю, Полевой», — хотела она сказать, но не сказала.

Ушла молча. Сбежала.

Часы показывали начало десятого, когда Лера вошла на кухню, налила себе чай и соорудила два бутерброда. За весь день ни разу нормально не поела, но чувства голода почему-то не испытывала. Весь день она лежала перед телевизором, не имея ни малейшего представления, как будет жить дальше.

Полевой однозначно заявил, что ее уход ставит в их отношениях финальную точку. А еще он сказал то, что она и так уже сама поняла. Их жизнь — это не те пять дней без друг друга. Их жизнь, настоящая, когда они вместе. Только вместе они могут полноценно существовать. Только вдвоем они могут жить, а не притворяться, что живут.

В дверь позвонили, но Лера не двинулась в прихожую. Не собиралась никому открывать, потому что не хотела никого видеть. Однако нежданный гость настойчиво позвонил еще раз.

Выругавшись, Лера подошла к двери. Посмотрев в глазок, увидела подругу.

— Что у тебя с телефоном? — возмутилась Аля, когда ее впустили.

— Отключила, что непонятного, — так же враждебно ответила Лера, вернувшись в кухню, чтобы поесть. — Если чай будешь, сама налей.

— Угу, сидишь тут миноришь, значит… — покивала Алина и оглядела Леру с ног до головы.

Вид у подруги был осунувшийся и раздраженный.

— Нет, бл*ть, веселюсь! — рявкнула Лера. — Еланцева, что тебе от меня надо? Говори уже. Вижу, что аж не в себе. Что стряслось? Надеюсь, не с дуриком твоим.

— Не с моим. С твоим!

Лера подтянула на коленях шелковые пижамные штаны, уселась на стул и отпила чай.

— Видела я его вчера. Всё у лысого прекрасно.

— С бабами твой лысый развлекается, пока ты тут депрессуешь, — выпалила Алина.

— Чего?! — Лера чуть не подавилась чаем.

— Того! Он дома у себя с этой… киской вашей леопардовой.

— Ты шутишь, — Лера не могла поверить в услышанное.

— А похоже?! — воскликнула Аля. — Я тебе звоню, а у тебя телефон выключен.

Не похоже, чтобы Аля ее разыгрывала. Она была взбудоражена не меньше самой Леры.

— И что? — Соломатина попыталась взять себя в руки, сделав вид, что ей абсолютно всё равно, с кем и как Полевой развлекается. — Зачем ты мне это говоришь? Чтоб я поехала ему презерватив на член надела. С этим он и без меня справится. Мы вчера поговорили. Мы окончательно расстались. У него своя жизнь. Пусть трахает, кого хочет.

— Лера, не дури! Он любит тебя, а всё остальное просто бл*дство.

Лера мрачно помолчала, потом грохнула чашкой об стол, не сумев сдержать уязвленных чувств.

— Вот сволочь. Он же мне только вчера говорил, что имя для нашей дочери придумал.

— Угу, — кивнула Аля. — А сегодня с киской развлекается.

— Чуть не на коленях умолял вернуться… Говорил, что любит и всё для меня сделает…

— Сволочь, — Алинка снова подлила масла в огонь ее негодования. — Лицемерная сволочь…

— Хоть бы погрустил для приличия. Я жрать ничего не могу, а он там развлекается, — глухо сказала Лера.

— Вот именно, — снова согласилась Алина.

Леркино сознание заволокло сначала болью и обидой. Потом бешеной злостью.

И эта злость сорвала ее с места.

— Поехали. Я, бл*ть, устрою им сейчас вечеринку.

— А ты прям в пижаме поедешь?

— Будем считать, что это костюм в бельевом стиле.

— Ага, Лёхе понравится. Если он выживет, конечно…

Полевой открыл дверь и недоуменно приподнял бровь. Перед ним, довольно улыбаясь, стояла Наталина. Она была в черном коротком платье и туфлях на высоченных каблуках.

— Юлик сказал, что ты не в настроении и тебе нужна поддержка, — произнесла девушка медоточивым голосом. — А я сегодня как раз совершенно свободна.

— Какой заботливый у меня братишка, — ответил Полевой с непонятной ей интонацией, мгновение подумал и отступил в сторону: — Ладно, заходи.

Улыбка Наталины стала еще шире. Она довольно вплыла в квартиру.

Лёха оправил ее в гостиную, а сам пошел за вторым стаканом для виски.

Вернувшись, обнаружил гостью уже без платья. Девушка возлежала на диване в призывной позе, а из одежды на ней было только красное кружевное белье.

— Мне кажется, я смогу развеять твою тоску, — улыбнулась она.

Полевой вздохнул.

— Чтобы тоску развеять, у меня бутылка вискаря есть, можешь одеваться.

Практически обнаженный вид Наталины не только не возбудил его, но даже вызвал отвращение. Все его мысли сконцентрировались на Лерке. Вся тоска его, боль и желание были лишь о ней одной. Он ее любил, он по ней страдал. С ней он понял, что границы между физическим и духовным не такие уж четкие.

Секс с Леркой приносил ему душевное удовлетворение, а общение или просто возможность ее видеть — почти физическое удовольствие.

Полевой не хотел ее потерять, не мог. И вчерашний разговор не должен был закончиться вот так. Но Лера ушла…

Полные губы Наталины изобразили разочарование: зачем он тогда ее в квартиру пригласил, если спать с ней не собирался?

— Садись. Пить будем, — ответил Лёха на ее немой вопрос и наполнил принесенный стакан алкоголем.

Девушка снова влезла в платье, поправила его на бедрах и села в кресло. Взяв свой стакан, она сделала маленький глоток и спросила:

— А есть кола? Не могу чистый пить, мне крепко.

— Нет.

— А лед?

— В морозилке возьми.

— А ты будешь?

— Буду.

Наталина взяла бокалы и сходила за льдом.

— Нашла у тебя в холодильнике апельсиновый сок. Ты же не против?

— На здоровье.

Полевой залил лед в своем стакане приличной порцией виски.

Наталина разбавила спиртное соком и отпила.

— Может, музыку включим?

— Нет, у меня голова болит.

— А зачем ты пьешь, раз голова болит?

— Чтоб голова не болела.

— А-а-а, — понимающе протянула она. — Че правда просто бухать будем?!

— Правда просто бухать, — кивнул Лёха. — Ты ж сама сказала, что сегодня свободна. Какая тебе разница, что ртом делать.

— В общем, да, — засмеялась она. — Но в чем смысл?

— Ща будет тебе смысл.

Он сходил за картхолдером, из кучи банковских карточек выбрал одну и положил на столик.

— Пин-код четыре ноля. Там достаточно, чтоб твоя жизнь обрела новое значение.

Воодушевившись видом банковской карты, Наталина предложила:

— Хочешь, поговорим?

— Хочу. Ты будешь разговаривать, а я слушать, — сказал Полевой.

— Милый, любой каприз за твои деньги, — засмеялась.

— Тогда чего-нибудь закусить еще сообрази.

— Не вопрос. Я быстро.

Наталина снова метнулась к холодильнику и достала из него сыр, мясную нарезку и оливки. Недолго повозившись, она принесла в гостиную тарелки с закусками.

— А правда, что ты с кем-то расстался?

— Ага, со спокойствием и рассудком, — проворчал Лёха. — Это тебе тоже Юлик сказал?

— Я даже не знала, что у тебя девушка есть, а ее уже и нету, — засмеялась Ната, удобно размещаясь в кресле. — Что тебе рассказать?

— Что хочешь. Можешь пересказать последний сериал, который смотрела.

— Ой, — она призадумалась, — последний был такой романтично-драматичный.