Острые углы (СИ) - Сергеева Оксана - Страница 29

— О том и речь. Далеко не каждая сможет вытворить что-нибудь этакое и не выглядеть при этом полной идиоткой.

— Наверное, вы правы, — согласилась Лера.

Общение с этой экстравагантной дамой оказалось весьма приятным, и они проболтали около часа. Потом Лера, благополучно преодолев перила, оказалась сначала на террасе Полевого, а затем и в его спальне. Конечно, всё могло сложиться по-другому, если бы окна оказались закрытыми. Но этого не случилось.

Сбросив с себя одежду и обувь, Лера приняла душ и залезла в постель, предварительно отключив звук на телефоне. С животным наслаждением она втянула Лёшкин запах, оставшийся на подушке, снова ощутила, как соскучилась по нему, и почти сразу уснула.

Полевой вернулся домой в отвратительном настроении. Надеялся, что сегодня увидит Леру, но не смог до нее дозвониться. Попытки выяснить что-то у Матвея тоже результата не дали. Это его разозлило и немного встревожило. Куда она могла подеваться, если должна была спать дома после дежурства?

Швырнув ключи на столик под зеркалом, он снял пиджак и, переложив телефон в левую руку, снова набрал Леркин номер. По крайней мере, надо выяснить, всё ли с ней в порядке. Слушая равнодушные гудки, Лёшка зашел в спальню и замер в дверях. Сначала оторопел от неожиданности, потом теплая волна прихлынула к сердцу — и раздражение от бесплотных поисков вмиг испарилось. Оказывается, всё это время Лера спокойно спала у него в спальне.

Она лежала на животе, засунув руки под подушку. И хотя вид ее голой спины, белеющей на темной постели, взбудоражил воображение, Полевой тихо опустился на кровать и несколько минут просто любовался ею, не решаясь притронуться — не хотел будить. Потом провел кончиками пальцев по ее спине и, пригнувшись, поцеловал в районе лопатки.

— Леший, ты пришел… — вздохнула Лера, просыпаясь.

— Ты тоже умеешь делать сюрпризы.

Убрав волосы с шеи, прижался губами к теплой коже и вдохнул ее запах.

— У меня хороший учитель, — улыбнулась она и, сделав усилие, повернулась на спину, обвила руками его плечи и притянула к себе.

— И как ты тут оказалась? — Он не поцеловал, а лишь подразнил, слегка коснувшись губами ее губ.

— Лучше не спрашивай. Крайне, крайне неловкая была ситуация.

— Ясно, — рассмеялся Полевой. — Ты решила: раз Снежок ходит ко мне через террасу, то и тебе можно.

Она провела пальцами по его волосам и улыбнулась:

— Я решила, что нужно тебя порадовать.

— Неплохая идея. — Убрал одеяло в сторону и провел губами по ее животу.

На Лерке не было ничего, она была полностью раздета. Теплая, сонная, мягкая.

— Всего лишь неплохая?

— Ты заставила меня поволноваться.

— Я люблю, когда ты волнуешься.

— Я заметил.

Он приник к ее губам, на этот раз горячо и влажно. Повалился на спину и, перевернув Леру на себя, стал целовать шею, грудь и плечи с такой жадностью, будто с последней их встречи прошла целая вечность.

Впрочем, она себя точно так же ощущала — будто полжизни не виделись.

— Я соскучилась…

— Я тоже…

Сильными руками он потянул ее верх за талию, приподнимая над собой. Лера подчинилась, подаваясь вперед, пока его голова не оказалась между ее бедер. Он притянул ее к своим губам — и нежную кожу на внутренней стороне бедра обожгло его горячее дыхание. Лера закрыла глаза и застонала, чувствуя, как он медленно раскрывает ее языком.

Она была совершенно беззащитна в такой позе, открыта его ласкам и бессильна. Он проделал это еще раз, снова срывая стоны с ее губ и вспарывая наслаждением. Вымученно застонав, она содрогнулась и сразу кончила, взорвавшись ярким удовольствием.

Лёшка легонько укусил ее за бедро, она улыбнулась. Всё еще тяжело дыша, сползла по нему вниз и поцеловала, касаясь губами его языка.

Он просунул руки между их телами, распуская ремень брюк.

— Сегодня можно в тебя?

— Сегодня уже нет, — сказала она, и он потянулся к тумбочке, чтоб взять презерватив.

Они начали в спальне, а закончили в душе. Потом снова вернулись в кровать, задержавшись в ней еще на час.

— Не хочу, чтобы это заканчивалось, — сказал Полевой много позже, лежа на спине и глядя в темный потолок.

За окном давно стемнело, но они не включали ночник, наслаждаясь уютной темнотой.

— Что — это?

— Всё.

Лера села на постели, подтянув колени к груди и вроде бы хотела что-то сказать, но так и не сказала. Спустив ноги на пол, нашарила одежду около кровати и стала одеваться.

— Так и знал, что убежишь, — сказал Полевой.

— Я тоже много чего знаю, — ответила она, натягивая футболку. — Например, что есть хочу. Я только утром чай пила у Рафаиловны.

Как бы в подтверждении этих слов, желудок у нее громко заурчал. Хотя Полевой был в некотором роде прав: Лера не хотела об этом говорить. Она не знала, что будет с ними завтра, и могут ли они вообще что-то планировать. Она всё так же ничего не могла ему обещать, хотя, честно говоря, сама мысль, что им придется расстаться, приносила ощутимую боль.

Он поднялся следом и, натянув джинсы, вышел в кухню. Изучив содержимое холодильника, они решили, что на ужин приготовят пасту с беконом, сливками и помидорами. Правда, готовил, как обычно, Лёха, а Лерка лишь нажала кнопку на кофемашине и остальное время сидела рядом на столешнице, развлекая его своим присутствием.

Ничего Лера еще не сказала, но Полевой по ее настроению понял, что оставаться на ночь она не собирается. Чувствовалась в ней какая-то собранность, будто мыслями она уже не с ним.

Когда Соломатина чуть позже целовала его, благодаря за ужин, он все-таки спросил:

— Ты не останешься?

Она помолчала.

— Давай без этого. Ты у себя — я у себя. Вместе мы не ночуем. Другое дело, когда мы за городом…

В его взгляде Лера ясно прочитала неодобрение. Не собираясь с ним спорить или как-то убеждать в своей правоте, она отставила чашку и вышла в прихожую, сообщив, чтоб он запер за ней дверь.

Он и запер. Но только до того, как она вышла из квартиры.

— Лёш, ну это не смешно. Выпусти меня.

Полевой сунул ключи в карман и как ни в чем не бывало ушел допивать свой кофе.

— Открой дверь, — она двинулась за ним. — Не смешно, говорю.

— А я и не шучу, — с ухмылкой сказал он, сделал глоток и отставил чашку.

Еще раньше, чем он сделал движение, Лерка поняла его намерение и рванула в гостиную, но он быстро ее нагнал и, закинув на плечо, утащил в спальню.

— Лысый, не наглей! — засмеявшись, снова укусила его за спину, как и тогда.

Лёшка повалил ее на кровать и оседлал.

— Пусти меня.

— Не пущу, — лишил ее возможности двигаться, сцепив руки над головой.

— Ты помнишь, что обещал? — сказала она, тяжело дыша под ним. — Что вся дичь будет запланирована. А сам что делаешь?

— Настойчиво прошу тебя остаться.

— Я завтра оперирую. Буду собачуле позвоночник собирать. Операция сложная, и мне надо быть в форме, а ты даже выспаться не дашь.

— Дам, — пообещал он.

— Сколько?! Полтора часа?! — воскликнула Лера. — Это ты можешь завалиться у себя в кабинетике на диванчик и гонять секретутку за кофе.

— Ага, если бы… — сквозь ткань легонько прикусил ее сосок.

— А я себе такого… — зажмурилась от волны мурашек, — не могу позволить.

— Я дам тебе выспаться, — пообещал он, отпустил ее руки и задрал на ней футболку.

— Леший, мы плохо кончим.

— Мы охереть, как хорошо кончим. У нас это всегда здорово получается.

— Скотина… пользуешься моей слабостью…

— Останься, — просил он, хотя она уже не собиралась никуда уходить.

— Нам не надо спать вместе. Мы привыкнем… И тогда нам станет совсем тяжело…

— А ты думаешь, что вот так нам будет легче? — рассмеялся он, будто она глупость сморозила.

Соломатина не отказалась от затеи на виду у всей публики появиться с Радиком, чего Лёшка не просто не одобрил — они по этому поводу повздорили.

— Опять ты за свое, — недовольно сказала она. — Мы уже говорили, что тебе не надо переживать из-за Ромео.