Путь воина (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 14

С легким сердцем оставив Марину и большую часть бойцов устраиваться на новом месте, княжич рванул в центр Турского, где находилась администрация. Остановившись возле двухэтажного добротного купеческого дома из массивного серого камня с белоснежными портиками, держащими крышу над парадной лестницей, он дождался, когда охранник откроет дверь и выскочил наружу. С удовольствием размял ноги, разглядывая небольшую группу людей во главе с пожилым кряжистым седоусым мужчиной небольшого росточка и в добротном костюме-тройке, выглядевшим как настоящий купец из прошлых времен. Вероятно, это и был сам Травников.

Интуиция его не подвела. Иван Лукич, сам из потомственной купеческой семьи, служил верой и правдой князю Строганову еще с тех пор, когда Владимира на свете в помине не было, и конечно же знал о беде младшего княжича, поэтому при первой встрече скользнул взглядом по ногам.

Травников представил своих помощников и пригласил нового хозяина поселка в свой кабинет.

— Первым делом я хотел бы выяснить свою дальнейшую судьбу, Владимир Андреевич, — наместник дождался, когда княжич устроится в кресле, сразу взял быка за рога. — Остаюсь ли я управлять городом или отбываю в Тобольск? Мне Андрей Егорович на этот счет ничего не сказал, что довольно странно. Я в растерянности.

— А как вы сами хотели распорядиться своей судьбой, Иван Лукич? — с интересом посмотрел на него Владимир. Отец ему прямо сказал, как поступать в том или ином случае, поэтому было любопытно, что решит Травников.

— Меня здесь все устраивает, — осторожно произнес мужчина, присаживаясь на стул возле совещательного стола. — Дети уехали в Тобольск, а я и моя жена не ощущаем потребности менять образ жизни. Внуки каждое лето навещают, а что еще надо? Кругом тайга, полезный воздух, да и местный контингент не дает расслабиться. Здесь я себя чувствую молодым и нужным.

Травников усмехнулся в поседевшие усы и добавил:

— Впрочем, у вас уже есть ответ, а значит, мне осталось его выслушать.

— Отец понимает, насколько муторно и трудно вводить в систему обеспечения хозяйства новых людей, — Владимир откинулся на спинку кресла. — В городе еще хватает проблем, поэтому я прошу вас, Иван Лукич, и дальше руководить всеми процессами… если вы хотите этого. Как решите, так и будет.

— Останусь, — твердо произнес Травников. — Не хочу показаться хвастуном в ваших глазах, Владимир Андреевич, но за два десятка лет я настолько врос в эту систему, что боюсь отойти в сторону. Все же завалится.

— А преемники?

— Не нашел таковых до сих пор, увы. Не та молодежь нынче пошла. Не хватает ей… — наместник пощелкал пальцами, подбирая нужное слово. — Хваткости, что ли. Нет умения увидеть проблему изнутри, разложить на мелкие части… Простите, Владимир Андреевич, увлекся.

— Не страшно, — усмехнулся Строганов. — Отец так и описывал вас. Вам уже известно, что он отделил меня в младшую ветвь, и поселок Турский переходит в мое полное подчинение, становится вотчиной, как и прилегающие земли вместе с приисками и деревеньками. Здесь будут жить мои дети, а может, и внуки. Вы понимаете, что, оставаясь при службе, должны принести клятву верности моему Роду?

— Я так и понял молчание князя, — склонил голову наместник. — Готов вместе с супругой поклясться в верности тотчас же.

— Не стоит так быстро, — успокоил его Владимир. — Нужно дать людям время осмыслить перемены в жизни и решить, возвращаться им под крыло князя Строганова или стать моими слугами. Скажем, на следующей неделе и проведем мероприятие в моей усадьбе. Заодно и торжественный обед устроим.

— Было бы неплохо для начала, — одобрил Травников.

— А теперь расскажите о проблемах города. Я, кстати, очень хочу, чтобы Турский рос и дальше, раз уж он теперь будет столицей моих земель. Планов невероятно много… Итак, каковы наши первоочередные задачи?

— Раз и навсегда покончить с нелегальными приисками, — твердо произнес наместник, перейдя за свой рабочий стол. — Они как злокачественная опухоль. Удаляешь ее хирургическим путем, а через некоторое время снова констатируешь рецидив.

— А что не так с ними? Золото ведь сюда идет, — пожал плечами Владимир. — В поселке есть контора по скупке всего нелегально намытого. Пусть оставляют.

— Две лицензионные конторы, — поправил Травников. — Одна работает с «дикими» старателями, а вторая обеспечивает сбор золота с наших приисков и транспортировку в Тобольск. Но дело в том, что поселок заглядывают крайне неприятные личности: те самые «дикари», уголовники, беглые, и все несут золотишко. А потом на несколько дней Турский превращается в филиал ада. Я просто не успеваю вовремя реагировать на преступления. Сколько раз обращался к Андрею Егоровичу и просил создать в поселке что-то вроде народной милиции, прислать инструктора и парочку спецов, чтобы те натаскали местных на специфическую работу. Но князь ограничивался рейдами, после которых наступала недолгая тишина.

— Н-да, проблема и в самом деле серьезная, — вздохнул Владимир, отчасти знакомый с ней по множеству докладных. — Преступления тяжелые?

— Убийства, изнасилования, ограбления — весь букет. Ладно, что все это происходит в узком кругу старателей, но нравы там царят, конечно, дай боже.

— А изнасилования? Страдают местные женщины?

— Да, вот за это нужно не просто казнить, а садить на кол, — вдруг очень жестко произнес Травников. — Два года назад с пятнадцатилетней девочкой такой случай произошел. Тварь поймали, зашили в мешок, набитый камнями, и утопили живьем в Туре без лишних сантиментов. Но все равно не расслабляемся. Люди уже знают, как заканчивается октябрь, сюда начинают стекаться ублюдки и авантюристы всех мастей. Приближающаяся зима всех из тайги выгоняет. Гостиница переполнена, в ресторан нормальным людям не сходить, молодых девчат на улицу не выпускают или только с родственниками мужского пола.

— С оружием здесь как?

— Вооружены почти поголовно, — одобрительно кивнул наместник, не заметив на лице молодого княжича ни капли осуждения за расправу над ублюдком. — Но лицензии выдаем по ежегодным квотам, каждый покупатель зарегистрирован. Это было мое решение, и я считаю, что правильное.

— Не буду оспаривать, — Владимир поиграл желваками, слушая доклад Травникова. — Правильно сделали. Говорите, на кол сажать?

— Считаете, что я переборщил с выбором казни?

— Теперь здесь я хозяин, и надеюсь, что подобного больше не случится. Но есть и другие тяжелые преступления. Думаю, мы внедрим подобный акт устрашения. Всю мразь вычистим, а остальные задумаются, что в чужом доме надо вести себя прилично. Ну, а потом, я не хочу выпускать потоки золота за пределы своей вотчины. Пусть и впредь сюда несут, почему бы и нет? Так понимаю, «дикие» друг друга грабят и убивают?

— Да, именно эти преступления захлестывают Турский, — Травников помолчал, собираясь с мыслями, а потом осторожно спросил: — Кстати, Владимир Андреевич, а как быть с княжескими приисками?

— Прииски — подарок отца на свадьбу, — улыбнулся Владимир. — Теперь они, как и вы, Иван Лукич, моя собственность.

— Ну что ж, — наместник подергал ус, — нечто подобное я ожидал. Это даже хорошо. Все отчетности не нужно посылать в Тобольск, а можно сразу в ваш особняк нести. Но сразу предупреждаю: нужно строить хранилище понадежнее, чем у нас в банке. Теперь все золото останется здесь до сдачи его в государственную казну. Представляете, какое возбуждение возникнет у криминального сообщества?

— С него и начнем, — кивнул Владимир. — Где, по-вашему, можно построить новое хранилище?

— Думаю, там же, только отдельной пристройкой из высококачественного бетона, с магическими амулетами, вмонтированными в стену, с современной системой слежения и обнаружения, — задумчиво произнес Травников. — Подвал тоже не помешает. Золото мы отправляли каждый год в Тобольск, а теперь нужно разрабатывать новую логистику… Владимир Андреевич, не сочтите за нахальство, если дам вам совет.

— Говорите, дельные вещи я всегда рад выслушать.