СССР: вернуться в детство 5 - Войлошников Владимир - Страница 29

— Расплачивался опять как немой?

— Нет, но говорил очень мало и с чудовищным акцентом.

— Без сопровождающих?

— Никого рядом продавец не заметил. Рассчитывался он сам.

ПЛАНЫ ПОЕХАЛИ

Вова. Шоссе «Аляска». Тот же день.

Не знаю, в чём состояла логика местного хайвеестроительства, но неожиданно выяснилось, что не вся трасса «Аляска» заасфальтирована. Внезапно, да? Да и хайвеем её мог назвать разве что некто, исключительно самоуверенный. На вид дорожное полотно издалека особо и не отличалось — очень хорошо укатанная тёмная песчано-гравийная подушка сильно смахивала на асфальт, но «Кобра», и без того довольно жёсткая, выскочив на этот участок, начала с такой силой трястись, что у меня аж зубы заклацали. Пришлось скинуть скорость до шестидесяти, иначе мозги превратятся во взбитую кашу. Хуже того, скоро я догнал пару бензовозов, которые ползли ещё медленнее и поднимали за собой такое облако пыли, что впору было респиратор одевать. Вот зачем ковбоям шейные платки! Я натянул на нос розовый шарфик. Спасал он плохо, но хоть чуть-чуть…

Пылевая завеса кончилась, как отрезанная, галечное поскрипывание сменилось на привычный шум асфальта, и я с превеликим облегчением втопил педаль газа, обходя бензовозы и торопясь нагнать упущенное время.

Радовался я недолго. Второй кусок гравийки возник довольно скоро. За ним ещё. И ещё. На очередном неасфальтированном куске собралось аж четыре дальнобоя, гружёных каким-то железом, и пыль они поднимали такую, словно начинается буря. Да в рот мне ноги! Как же меня это достало, растуды твою через коромысло! Уже песок на зубах скрипит.

Через четыре часа такой вот затрахандии на дороге показались лёгкие, явно временные постройки и многочисленные знаки, свидетельствующие о том, что впереди идёт ремонт дороги. Ну зашибись вообще!!!

На дороге уже скопился паровоз из чётырёх машин. Фигня, так-то, но учитывая мизерную плотность движения…

Из-за этой миниколонны на левой свободной полосе показалась приземистая машинёшка, со всех сторон обвешанная всякими знаками и табличками. За ней крадущимся паровозиком — пять легковушек и бензовоз. Машинка сопроводила эту колонну, развернулась, объехала нас и пристроилась впереди. На жопе у неё висела большая табличка: «Двигайтесь за мной». Ну, о-кей.

Наша сторона на цыпочках прокралась мимо асфальтоукладчика и суетящихся рабочих — и наконец-то пошёл нормальный асфальт!!! Я обошёл фуры и помчал, стараясь наверстать упущенное. Сотку эта машина может здесь держать, пусть это и требует от меня повышенной сосредоточенности. Хочу проскочить границу именно сегодня. Телефоны и рации никто не отменял. Боюсь, что завтра Шелби «Кобру» будут высматривать все посты, придётся её бросить.

У озера Клуэйн я позволил себе кратковременный отдых: остановился на туристической площадке, дошёл до воды, умылся — ну, невозможно же, пыль эта мелкодисперсная везде. Вернулся, немного отошёл в сторону, лёг прямо на траву. Минут пять полежу. С*ка, весь позвоночник в штаны стрясся, пока по грунтовке пилил. Потом спрятался за ёлками, чтобы не смущать добропорядочных туристов видом кобуры, выхлопал одежду. Всё полегче стало. Перекусил из запасов. Никуда заходить не буду, нафиг. Максимум — заправки. Мандраж накатывает, боюсь спалиться. И рассуждать снова начинаю безэмоционально, как робот. Плохой признак.

Ещё раз внимательно рассмотрел карту. Получается, между канадским и американским пропускными пунктами почти тридцать километров, ни фига себе. До ближнего, если на глаз прикинуть, километров четыреста-четыреста пятьдесят. А времени… по моим часам скоро семь. Не знаю, сменился ли уже часовой пояс, да и неважно. Ночевать в Канаде я не собираюсь.

Машинка устала не меньше меня, синий глянец скрылся за густым слоем серо-коричневой пыли, первоначальный цвет остался виден разве что на ручках да на бензобаке. А внутри что делается, вы не представляете. Все щели и складки забиты, как после пыльной бури. На водительском сиденье остался чёткий (и чистый) силуэт моего седалища. Мда, к кабриолетам хайвей «Аляска» относится крайне недружественно.

Я слегка отошёл за деревья, пока никто не видит, сорвал хороший пучок травы, обмёл более-менее приборную панель.

А что делать? У этой дамочки в машине ни одной тряпки, кроме бешено розового шарфика. А шарфик пока нужен.

Я решительно тронулся вперёд, выжимая максимум возможного из сочетания машины и меня, но… через полчаса впереди снова показался затор. Да что такое!

На этот раз это были, вы не поверите, бизоны. Стадо голов в тридцать выперлось на шоссе — и чего им по траве не ходилось? Огромные морды индифферентно взирали на отчаянно пищащие коробочки, выстроившиеся в два конца. Некоторые водители опускали стёкла и фотографировали. Я тоже сфотографировал, радуясь, что нахожусь в стороне от толпы мохнатых туш, а не на переднем крае. Мало ли что у них там в бошках…

Минут двадцать мы стояли и сигналили, пока стадо не соизволило убраться с дороги. Чисто священные коровы!

Ещё час спокойной езды, и — та-дам! — снова начались куски гравийки. Не езда, а ёрзанье, как пел незабвенный Владимир Семёнович*. Альтернативой являлся перемежающий гравий асфальт, закатанный настолько плохо, что камешки торчали из него сплошными шишками. Черновой? Я решил, что этому асфальту поеду хотя бы на восьмидесяти. Из последних сил, натурально, челюсти уж от тряски ныть начали. Одна радость, машин становилось всё меньше и меньше. Дальнобойщики разъезжались на стоянки, а с легковушками, идущими примерно с моей же скоростью, шансов пересечься оставалось всё меньше.

*Высоцкий. Песня «Колея».

СОВПАДЕНИЕ?..

«Охотники за привидениями», селекторное совещание. Тот же день, 21.00.

— Пол! Совпадение: в то же утро со стоянки торгового центра, где видели мальчика, был угнан автомобиль, Шелби «Кобра». Местные копы сутки думали, что подростки взяли покататься, и только сегодня передали в розыск.

Пол присвистнул.

— Отследила?

— Да. Несколько раз был замечен на заправках. Движется в сторону шоссе «Аляска», за рулём худенькая черноволосая девушка в сине-бордовой клетчатой рубашке.

— Так, погоди, а наш объект какую рубашку купил?

— Такую же.

— Так, может, он купил для неё?

— В машине едет один человек.

Пол помолчал.

— А если он прячется в багажнике?

Фред, сосредоточенно рассматривающий карту, подал голос:

— А если это и есть наш пацан, только переодетый?

— Уйти через Анкоридж? Непонятный гигантский крюк. Отчего бы сразу не воспользоваться паромом в Ванкувере?

— Не мог? Опасался, что там его будут искать? Да мало ли.

— Не кажется ли вам, парни, — высказалась трубка, — что он вообще слишком грамотно и слишком уверенно действует для одиннадцатилетнего мальчишки?

— У меня крепнет подозрение, — нахмурился Пол, — что это не мальчишка вовсе. Предлагаю поступить следующим образом…

ПОЧТИ ГРАНИЦА

Вовка, день тот же, шоссе «Аляска», 21.30 по времени Калифорнии.

К половине десятого я дотащился до Бивер-Крик. На русский слух все эти «крики» отдают тоской и одиночеством. Крик в ледяной пустыне, блин.

Ладно, отвлёкся.

Бивер-Крик (если верить карте) был последним крошечным посёлком перед канадским пограничным пунктом. Крошечный мотель, крошечный ресторан, крошечная заправка с надписью «Gas». Пока заливал бак, на заправку въехал такой же пыльный как я форд «Бронко». Вот на что бы я с удовольствием поменялся, если бы хотел ехать путешествовать! Проходимый, достаточно мощный, очень простой рамный автомобиль. Тяжёлый, что для меня немаловажно. Неприхотливый. С большим объёмом салона. И вся пыль снаружи!!!

Если бы я не предполагал, что придётся через границу гнать нахрапом. Канадские погранцы (судя, в частности, по поведению их дорожного контроля) «Бронко» вряд ли бросятся догонять. А вот амерские могут, запросто. И в этом плане Шелби «Кобра», способная разогнаться до двухсот двадцати и проходящая повороты, практически не снижая скорости, давала любому другому автомобилю сто очков вперёд. Такой ещё подумаешь — догонять ли или не париться?