Далекие странники (СИ) - "Priest P大" - Страница 76

Чжоу Цзышу промолчал, но в очередной раз отметил чудесную способность Вэнь Кэсина угадывать истинное положение вещей.

Спустя время, проворно передвигая ногами, к ним вышел Пинъань.

— Глава Чжоу, мой господин и Великий Шаман ожидают вас.

Вэнь Кэсин встрепенулся от удивления и озадаченно подумал: «Неужели речь о невероятно таинственном Великом Шамане из Наньцзяна?». Мир боевых искусств Центральных равнин с каждым днём становился всё непредсказумее!

Не успев обдумать ситуацию, Вэнь Кэсин поспешил за Чжоу Цзышу во внутренний зал. За старой деревянной дверью их взору открылся дворик с рядами цветущего османтуса.^[283] На ходу вдыхая нежный аромат, они прошли к дому.

Едва Пинъянь отодвинул дверную перегородку, изнутри хлынул поток тёплого воздуха. Вэнь Кэсин заглянул в комнату и обнаружил там, помимо Гу Сян и Чжан Чэнлина, двоих мужчин. Его взгляд невольно столкнулся со взглядом человека в чёрном. Через мгновение они просто кивнули друг другу и отвели глаза, как бы вежливо уступая.

Вэнь Кэсин сосредоточил внимание на втором незнакомце, предположив, что это и есть Седьмой Лорд, о котором говорил приказчик. В этот момент у Вэнь Кэсина вырвался восхищённый вздох. Он считал, что повидал немало красавцев, но ни один не сравнился бы с этим мужчиной. Взгляд Седьмого Лорда казался слегка легкомысленным, но благородный облик и поза уравновешивали это и подчёркивали его обаяние. Выражение «великолепный, точно орхидея и яшма»^[284] было написано специально для этого человека, излучавшего беспечное спокойствие.

— Седьмой Лорд, Великий Шаман, — с лёгким поклоном произнёс Чжоу Цзышу.

Седьмой Лорд, сияя улыбкой, сделал ему знак выпрямиться и, заглянув в лицо, меланхолично заметил:

— После стольких лет разлуки, Цзышу, мне довольно увидеть, в каком виде ты являешься посторонним людям, чтобы отдать должное твоему вкусу — он стал ещё более… специфическим.

— Боюсь, только Цзюсяо хватало ума прятаться за ликом прекрасной девы!^[285] — рассмеялся Чжоу Цзышу, стягивая маску.

Гибель Лян Цзюсяо — его шиди, павшего в битве за столицу много лет назад, была болью всей жизни Чжоу Цзышу. Долгое время он не смел даже упоминать об этой потере — с тех пор столько воды утекло, что давняя явь почти превратилась в сон. Но встреча со старым другом словно вернула Чжоу Цзышу на берега реки Ванъюэ. События прошлого вмиг пронеслись перед его глазами, и имя Цзюсяо само сорвалось с языка. Не было ничего страшного в том, чтобы говорить о нём вслух. Просто Чжоу Цзышу не покидало ощущение, будто из его груди что-то вырвали, оставив зияющую дыру.

Улыбка застыла на лице Седьмого Лорда. Он вздохнул, ещё раз оглядел Чжоу Цзышу, и нахмурился:

— Отчего ты так исхудал?

Чжоу Цзышу опустил глаза с лёгкой усмешкой:

— Длинная история! Вероятно, дело в том, что я… старею.

Как ценитель мужской красоты, Вэнь Кэсин сначала восхищался бесподобным Седьмым Лордом, но теперь почувствовал раздражение. Чтобы уговорить Чжоу Цзышу ненадолго снять маску, Вэнь Кэсину пришлось очень долго и назойливо его упрашивать. Если бы не случайная стычка с Юй Цюфэном и его шавками, Чжоу Цзышу мог и дальше преспокойно скрывать лицо. Но вдруг ниоткуда появился человек, который мало что знал настоящее имя этого упрямца, так ещё и сумел парой незначащих фраз прервать бесконечный маскарад! Вэнь Кэсин чувствовал, как в нём закипает праведный гнев перед лицом несправедливости.

Тем временем Пинъань пригласил гостей к столу и подал чай.

— Всё ли спокойно в столице? — поинтересовался Седьмой Лорд.

Откинувшись на спинку стула, Чжоу Цзышу полностью расслабился и повёл негромкий рассказ:

— Одни покидают дворец, чтобы командовать войсками, другие возвращаются на высокие должности. Молодой хоу^[286] Хэ Юньсин женился на принцессе Цзинаня. Они уехали далеко на северо-запад. Думаю, обосновались там окончательно. Император… тоже в добром здравии. В этом году небеса подарили ему сына, но мне пришлось уехать чуть раньше, и я не смог посетить празднование в честь первой луны Третьего принца...^[287]

Разговор шёл неторопливо: один задавал вопросы, другой отвечал. Великий Шаман молча слушал в стороне и не вмешивался. Из курильницы тонкой ниткой поднимался мягкий дым благовоний. Время словно замедлило ход.

Вэнь Кэсин чувствовал, что вокруг двоих беседующих мужчин витает особая атмосфера. Ему ещё не доводилось видеть такого Чжоу Цзышу: спокойного, безмятежно попивающего чай и болтающего без умолку. Они с Седьмым Лордом вели себя как закадычные друзья, которые не виделись сотни лет. Ни тот, ни другой не выражал ликования от долгожданной встречи и говорили они о бессмысленных, пустых, как вода, предметах, но чувствовалось, что их сердца связаны взаимопониманием, превосходящим обмен словами.

Вэнь Кэсин уже находил Седьмого Лорда неприятным для глаз. В мыслях он недоумевал: «И откуда только взялся этот смазливый красавчик? Седьмой Лорд! И не представился как следует! Явно, он не может быть порядочным человеком». В конце концов переполненный негодованием Вэнь Кэсин сорвал с себя маску и поманил пальцем вытаращившихся на него Гу Сян и Чжан Чэнлина:

— Ну-ка, пойдите сюда, негодники.

Сразу же взгляды всех остальных обратились на него. Слабый след ностальгии ещё не развеялся с лица Седьмого Лорда, когда он спросил Чжоу Цзышу:

— А это?..

— Друг… из цзянху… — начал тот, чуть поколебавшись.

Не успел Чжоу Цзышу договорить, как Вэнь Кэсин схватил со стола его руку и прижал к своему сердцу:

— Друг из цзянху? — проскулил он, моляще заглядывая в глаза Чжоу Цзышу. — Раньше ты говорил по-другому! А-Сюй, неужели, наигравшись вдоволь, ты намерен меня бросить?

Вне всякого сомнения, в этот раз выражение лица Седьмого Лорда было совершенно искренним и весьма изумлённым. Даже Великий Шаман, хранивший неизменную отстранённость, резко замер, а взгляд его матово-чёрных глаз заметался, пока не вспыхнул коротким блеском, остановившись на ладони Чжоу Цзышу, прижатой к груди его спутника.

Чжоу Цзышу невозмутимо протянул другую руку и щёлкнул по локтевому нерву Вэнь Кэсина, возвращая себе свободу движений. Затем, как всегда спокойный и собранный, Чжоу Цзышу снова взял свою чашку и закончил мысль:

— Его зовут Вэнь Кэсин. Сумасшедший идиот. Часто несёт вздор. Седьмой Лорд, прошу, не поймите неправильно.

Седьмой Лорд молчал, не отводя от них взгляда.

— Пинъань, для чего тебе глаза? — произнёс он медленно. — Не видишь, что чаша господина Чжоу пуста? Поторопись и наполни её!

Будто очнувшись ото сна, Чжоу Цзышу поставил пустую чашку на стол и бросил испепеляющий взгляд на Вэнь Кэсина. Последний стерпел этот выпад, приняв убийственное намерение как знак внимания, и даже выдал в ответ глупейшую, раздражающую до зубовного скрежета улыбку.

Продолжая мутить воду, Седьмой Лорд легонько вздохнул:

— Вспоминая богатство и цветение прежних лет, невольно замечаешь, что деревья и убранство могут не меняться веками. Но люди меняются стремительно.^[288] Как-то преобразились воды реки Ванъюэ, отражавшие резные балконы цветочных домов, ступени которых были засыпаны самыми дорогими румянами?^[289] В годину смуты, Цзышу, мы стояли на оборонительной башне и, глядя на столицу, поклялись друг другу: если доживём до мирных дней, то не отставим кубки, пока не захмелеем. Ожидание в Наньцзяне было столь долгим и утомительным, что вино остыло, а старый друг так и не соизволил навестить меня!

В этот миг озорной огонёк вспыхнул в персиковых глазах. Седьмой Лорд сменил тон и явно намеренно упомянул:

— Цзышу, ты не сдержал слово, но я-то своё держу! Я запомнил твою просьбу найти в Наньцзяне стройную красавицу с самой тонкой талией и даже присмотрел тебе нескольких невест на выбор, хотя теперь не уверен, что…

Великий Шаман мягко прокашлялся, и на его отчуждённом лице появился намёк на усмешку. Поняв, что больше не может здесь оставаться, Чжоу Цзышу быстро поднялся и сложил руки для прощания: